Губернатор поморщился, видимо, от того, что его занесло на высокопарность.
— Я посчитал своим долгом вмешаться в эти события и попробовать этот бурлящий поток ввести в цивилизованное русло. Последнее время я делаю ряд предложений борющимся сторонам, которые, с моей точки зрения, должны устроить их, исходя из той ситуации, которая сложилась для них на сегодняшний день.
Губернатор замолчал, бросил взгляд на часы.
— К сожалению, уже началось заседание областной думы, на котором я должен выступать. Я не смогу дальше участвовать в нашей беседе, но мой помощник от моего лица сделает вам ряд предложений, которые вы можете обсудить также с ним. Надеюсь, что нам с вами удастся прийти к договоренности.
Губернатор встал и, извинившись, покинул помещение. Едва за губернатором закрылась дверь, слово взял Дмитриев.
— Господа, я буду более откровенен с вами, чем губернатор. В результате предвыборной, я не побоюсь этого слова, войны многое изменилось в политической расстановке сил. Борьба на выборах приняла крайние формы, такого количества нарушений не было давно. Я уже не говорю о сегодняшнем убийстве начальника вашего избирательного штаба, которое иначе как политическим никто не называет. Кстати, могу вас заверить, что губернатор сделает все возможное, чтобы виновные были найдены и наказаны.
Помощник губернатора сделал небольшую паузу, словно отдавая дань горю людей, потерявших соратника:
— О последних событиях в городе заговорили даже в Москве в самых высоких инстанциях. Поэтому губернатор, долгое время остававшийся над схваткой, решил сказать свое твердое слово и прекратить эти безобразия.
— В чем суть ваших предложений? — перебил Дмитриева потерявший терпение Силантьев.
Дмитриев взглянул на молодого политика и продолжил в том же тоне:
— Первое: губернатор ясно и открыто заявил свою позицию по кандидатуре на этих выборах, считая, что этот факт во многом утихомирит страсти, поскольку поддержка губернатора, пусть даже декларативная, многого стоит. Губернатор заявил всем, с кем вел беседы, что кандидатурой, которую он поддерживает, является присутствующий здесь господин Караганов.
Караганов лишь на секунду поднял взгляд от лежащих перед ним ладоней и снова вперил его в свои руки.
— Но, — произнес Силантьев, — и господин Буковский, и господин Стеклов тоже не раз заявляли, что за их спиной стоит губернатор. Так кому же на самом деле оказывает поддержку губернатор?
— Губернатор, — Дмитриев посмотрел на Силантьева, как строгий учитель — на школьника, — оказывает поддержку всем, кто радеет за интересы города и области. Затем он несколько смягчил тон и добавил: — А что касается господ Буковского и Стеклова, то они, видимо, поспешили с подобными декларациями, скорее выдавая желаемое за действительное. На сегодняшний момент дела обстоят так, как я вам только что сообщил.
— Что еще вы хотите нам сообщить? — спросил Силантьев, явно удрученный таким поворотом событий.
— Губернатор также считает, что вы, господин Силантьев, несмотря на то, что являетесь лидером этой гонки на сегодняшний момент, вряд ли сможете в случае победы эффективно управлять городским хозяйством. И отнюдь не по экономическим причинам, а по политическим. Слишком уж много врагов вы нажили себе за этот период. Придя к власти, вы не сможете достичь главного условия, при котором она, власть, может эффективно функционировать, а именно: вы не сможете достичь политического консенсуса.
При этих словах Силантьев побледнел и еще больше осунулся. Он бросил взгляд на Потапова, но тот со спокойным видом продолжал смотреть на Дмитриева, ожидая услышать от него еще что-то.
— Однако, — продолжал помощник, — губернатор не может не считаться с тем политическим влиянием, которое приобрели вы и ваше движение в обществе за последнее время. Поэтому он считает, что вы вполне достойны занять одно из руководящих мест в администрации города, скажем, первый вице-мэр. Я думаю, что такой человек, как вы, придется ко двору и в областной администрации.
— Таким образом, — произнес Потапов, — вы не считаете целесообразным нашу дальнейшую борьбу за пост мэра города.
— Да, — твердо ответил Дмитриев.
— А что, господин Буковский и господин Стеклов уже дали согласие на снятие своих кандидатур с выборов? — спросил Силантьев.
— Господин Буковский сделает такое заявление завтра, — ответил Дмитриев. — С господином Стекловым возникли некоторые проблемы. В его планы не входит делание подобных заявлений, но… в этом и нет необходимости. Его шансы на победу мизерны.
— Процент сексуальных меньшинств в электорате нашего города не так уж высок, — неожиданно подал голос Караганов. Он засмеялся, не поднимая глаз, но тут же подавил смешок, снова исподлобья оглядев присутствующих.
Никто не засмеялся этой шутке. В комнате воцарилась тишина.
— А вы уверены, — спросил Потапов, — что в случае, если Силантьев снимет кандидатуру, народ проголосует за сидящего здесь господина Караганова?
— Можете не сомневаться, — произнес твердым голосом Дмитриев. — Народ сделает правильный выбор, я в этом уверен, как в отношении господина Караганова, так и в отношении вашего «Движения за экономические свободы», которое по оценкам специалистов должно получить большинство мест в городской думе.
В комнате снова воцарилась тишина, которую опять нарушил Дмитриев, добавив последний аргумент:
— Что касается всяких политических экстремистов, которые попытаются дестабилизировать наше общество, то с ними областные власти будут вести беспощадную борьбу. А рычагов влияния у губернатора достаточно. Налоговая полиция, прокуратура далеко не единственные структуры, которые помогут ему в этом.
— Думаю, что такое серьезное предложение надо тщательно обсудить, а для этого нам нужно время, — произнес Потапов, взглянув сначала на Силантьева, потом на Дмитриева.
— Да, мы бы хотели все это обдумать и взвесить в своем кругу, — вторил ему Силантьев.
— Разумное решение, — согласился Дмитриев, — но учтите, времени не так уж много. Я позвоню вам завтра утром.
* * *
Силантьев, молчавший всю дорогу до автомобиля, поджидавшего их у дверей администрации, едва усевшись в машину, гневно прокричал:
— Это шантаж! Это обычное выкручивание рук!
— Это не шантаж, — спокойным голосом ответил Потапов, прикуривая сигарету. — Нас пока нечем шантажировать. Это скорее всего угроза, которую разумно принимать как деловое предложение.
— Я считаю, что мы не должны поддаваться на это. Им прекрасно известно, что я без пяти минут мэр этого города, — он кивнул на мелькающие за окном городские пейзажи. — Поэтому они пытаются в последний момент взять нас на испуг, но у них ничего не выйдет. Я не сдамся и буду продолжать борьбу до конца.
Он упрямо насупил брови и уставился в окно. Потапов мельком бросил на Силантьева взгляд и, помолчав несколько секунд, сказал:
— Я думаю, что разумнее всего будет согласиться с их предложениями.
Силантьев, пораженный, уставился на Сергея.
— Ты это серьезно? Ну знаешь, я тебя просто не понимаю. Ты говоришь это в тот момент, когда мы почти у цели, после всего того, что мы пережили. И с другой стороны, я впервые вижу, чтобы ты поддавался давлению.
Потапов бросил на Силантьева насмешливый взгляд:
— Старею, брат, силы уже не те. — Он выпустил струю дыма и проговорил: — Наша цель — достигнуть серьезного политического влияния в городе, чтобы с нашей группировкой считалось самое высокое руководство. Сегодняшняя беседа — подтверждение этого. Губернатор лично обратился к тебе и ко мне с просьбой. Я думаю, что это победа, а не поражение. Полагаю, что можно поторговаться насчет твоего поста, но ясно одно, это будет высокая должность, выводящая тебя и наше движение на новый уровень политического влияния.
Потапов снова бросил взгляд на Леонида. Тот молча слушал его аргументы, угрюмо уставившись в окно.
— К тому же один неглупый человек говорил мне недавно, что в политическую элиту нельзя пробиться сразу. Нужно время, прежде чем она примет тебя в этот представительный клуб. Мы и так уже многое сделали. Дальнейшие шаги лишь навредят нам. Лучше быть живым и здоровым вице-мэром, чем мертвым мэром города. Да и мне совершенно не нужны рейды налоговой полиции на мои предприятия. Ну что, — Потапов шутливо толкнул локтем Силантьева в бок, — считаешь ли ты мои рассуждения правильными?
Силантьев в ответ лишь молча взял у Потапова пачку сигарет и закурил.
* * *
Вечером этого же дня Силантьев сделал заявление по телевизору, в котором сказал о том, что он снимает свою кандидатуру с предвыборной гонки.
— Эти выборы наверняка стали самыми скандальными и кровавыми в истории нашего города. Соперничество велось с многочисленными нарушениями и, не побоюсь этого слова, преступлениями. Победа в этих выборах может быть достигнута слишком дорогой ценой. И такая победа мне не нужна. Посовещавшись со своими коллегами, я принял решение снять свою кандидатуру с выборов на пост мэра города. Я уверен, господа избиратели, что вы правильно истолкуете мой поступок и проголосуете за кандидатов в депутаты городской думы от нашего движения, поскольку дума — единственный независимый орган, который сможет контролировать чиновников городской администрации. Я благодарю вас за оказанную мне поддержку.
