Другими словами, варварское одичание человека на рубеже второго и третьего тысячелетий таково, что если раньше, в начале нашей эры, охраняли человека от зверей, то теперь приходится охранять диких зверей от человека, истребляющего их в естественной среде обитания дичи ради наживы и забавы…
…Все эти мысли одолевали Владимира Максимова, пока он добирался до Нижнего Новгорода. И нерадостное настроение вконец испортилось, когда он в этом городе не застал Валиева. Монах Онуфрий оказался прав: разыскиваемый лишь несколько часов побыл у его родственников и выехал в Татарстан. Следы Валиева затерялись…
На следующий день после возвращения в Казань капитан Максимов, доложив своему начальству о результатах командировки, отправился в городскую прокуратуру.
Билялов, выслушав рассказ оперативника о поездке в Кострому и его встрече с бывшим сослуживцем Валиева Евгением Калининым, заметил:
— Вот, кажется, и проясняется мотив действий Валиева: он мстил семейству Булатовых за своего погибшего брата на афганской войне. Ведь из одной семьи на ту войну нельзя было отправлять двух братьев, один из которых — единственный кормилец старушки-матери и малолетней сестрёнки.
— Но Булатов не был военкомом, он тогда руководил районом, — напомнил капитан Максимов. — И он непосредственно не призывал в армию братьев Валиевых… Может, тут ещё что-то замешано в их отношениях?..
— Но ты, Володя, забываешь, что руководители районов отвечают за выполнение плана призыва в армию. — Билялов немного помолчал и продолжил: — Действительно, тут ещё надо будет покопаться во взаимоотношениях этих семей. Возможно, есть более значимая причина, которая предопределила в конечном счёте гибель Альберта Булатова…
— На многие эти вопросы может ответить только Валиев, — произнёс Максимов, листая бумаги. — Я вот получил ответ из военкомата на наш запрос о призыве в армию в 1981 году тех, кого из Татарстана направили воевать в Афганистан. В том году Имран Валиев и попал на бессмысленную кровавую бойню в Афган. Возможно, он кантуется у кого-нибудь из тех, кто вернулся из этого ада.
Максимов положил бумаги в папку и продолжил:
— Хочу проверить, пройтись по некоторым адресам бывших афганцев. Правда, скорее всего, мне кажется, мы свидимся с ним, как ты помнишь, 26 октября в Чистополе у Никольского храма или 28 числа у мечети «Анас».
— Если его не убьют… — мрачно произнёс следователь. — За ним, точнее за его приятелем Аряповым (а это почти одно и то же: они друзья с войны и всегда вместе), гонятся опасные, на всё готовые люди. Один из них — Герасимов. Этот тип хитрый, очень ушлый. Помнишь, как он проверил, сели ли мы ему на хвост или нет? Подослал Гарипова (Грифа) для проверки к продавцу киоска и… получил ответ. Мы задержали этого Грифа. Для него это означало, что была засада и что он засветился, что его ищут.
Билялов встал, походил по комнате, остановился и, опираясь на спинку стула, сказал:
— Выяснилось недавно, что Герасимов несколько лет занимался стрелковым спортом и каратэ. В общем, серьёзный противник… Пожалуй, самое время объявить его в розыск как опасного преступника и вывесить на всеобщее обозрение фотографии этого типа. Основания для этого имеются.
Вскоре Му-му фигурировал во Всероссийском розыске.
Сыщики уже готовились к поездке в Чистополь, чтобы задержать Валиева. Правда, ни Билялов, ни Максимов ещё точно не знали: удастся ли доказать вину Валиева в смерти Альберта Булатова, или он будет фигурировать в качестве свидетеля в этом уголовном деле. Может быть, действительно Валиев не виновен в гибели молодого человека?
За несколько дней до их поездки в Чистополь пришло сообщение: «На трассе Казань — Чистополь обнаружена обгоревшая „девятка“ с трупом в салоне. Полуобгоревшие документы принадлежали гражданину Герасимову Герасиму Абдулхаковичу».
Труп был настолько обгоревший, что и родной отец Герасимова не смог бы узнать своего сына. Но для установления их родства требовалась экспертиза. Для этого нужно было время. А времени уже не было. На следующий день друзья Валиев и Аряпов должны быть в Чистополе!
— Что, действительно ситуация несколько упростилась или… — задумчиво произнёс капитан Максимов, глядя на опрокинутую вверх колёсами «девятку».
— …Или это очередная уловка Му-му, — продолжил мысль следователь Билялов. — Если даже в мир иной на самом деле ушёл Герасимов, но мы в этом не уверены на сто процентов, значит, наша обязанность продолжать его поиски. Пусть даже это будет напоминать погоню за призраком. Но в нашей туманной ситуации призрак может ожить, материализоваться и обрести плоть с оружием в руках, готового снова вершить, как дьявол, чёрные дела.
Уже утром 26 октября сыщики были в Чистополе. С Биляловым и Максимовым прибыла группа захвата. Сыщики допускали возможность, что, кроме них, и братки из казанских группировок могут встречать тех, кого они ищут. Ведь они давно ищут Ряпу с воровскими деньгами.
Днём друзья решили погулять по городу. Когда Билялов и Максимов оказались в Скарятинском саду и присели на скамейку с удобной спинкой, к ним подошёл благообразный старик с седой бородкой и, спросив разрешения у молодых людей присесть рядом, пристроился на краешке скамьи.
Старик повернулся лицом к уставшему осеннему солнцу, еле передающему своё тепло, закрыл глаза и заговорил, словно никого рядом не было и его слова никому не адресованы:
— Дорогой мой сад, сад моей юности, где я впервые объяснялся в любви своей будущей жене. Слава богу, что тебя не постигла судьба Чеховского вишнёвого сада и тебя не вырубили для застройки. И даже не обкорнали, как знаменитый казанский сад «Эрмитаж», ради коммерческих строек. Хотя ты и назван в честь бывшего казанского губернатора Скарятина, оскандалившегося на всю Российскую империю своими зверскими побоями и убийством подданных своего государства…
Капитан Максимов повернулся к старику и с нотками гнева спросил его:
— И что же, этот губернатор был неприкасаем за свои преступления, как некоторые наши олигархи?
Старик, немного наклонив голову в сторону невольных его слушателей, сказал:
— Извините меня, молодые люди, что нарушил ваше уединение. Но я, право, рад, что вас заинтересовала эта история… — Старик поправил очки и продолжил: — Нет, в отличие от некоторых наших крупных бизнесменов, чиновников и их детей, совершивших правонарушения, губернатор Скарятин не избежал наказания: император Александр III своим указом отстранил его от занимаемой должности и предал суду Сената с участием присяжных. И он понёс уголовное наказание в восьмидесятые годы девятнадцатого века.
Когда старик замолчал, Билялов, живший в Казани в старом доме окнами на старинный, окутанный мифами и легендами сад, обратился к нему:
— Извините, вы историк-краевед?
— Вроде того, молодой человек. Преподавал историю в учебных заведениях сначала в Казани, потом в Чистополе. А затем работал в музеях. Иначе говоря, ярый поклонник и радетель старины. Теперь вот на пенсии…
Старик встал, стряхнул с плеча седой волос и бодро произнёс:
— Закон отправляет человека по возрасту на пенсию, а хорошо работающие его мозги не дают навсегда закрыть за ним двери прежней работы, либо открывают новые пути к интеллектуальной деятельности. — Старик вскинул вверх руку, как ученик в классе, желающий обратить на себя внимание учителя, и добавил: — Это всё про меня. На пенсию вышел, а по-прежнему востребован! Да вот хочу хлопотать, чтобы художественную школу назвали именем Усмановых. Отец и сын подарили городу свой дом, где и разместились теперь будущие художники.
И вообще, Гумер Усманов, будучи руководителем города и района, а в последующем всей республики, сохранил этот сад и многое другое в Чистополе. Он заслуживает, чтобы одну из новых улиц в новостройке назвали его именем. Я убеждён, — продолжил старик, — без сохранения старины, игнорируя историю и предавая забвению достойных людей, немало сделавших для родного края, люди превращаются в непомнящих истуканов. Всё это — важнейшее составляющее воспитания. А без воспитания человек — это полускотина или полузверь.
