Академик почувствовал, что рубашка на спине прилипла к телу. Страшный человек сидит перед ним. Потому и не стали его убивать. Он нужен им для другого. Неужели заставят деньги вернуть? И как только они могли раскопать все? Ведь Мономах мертв.
– Могу я узнать, кто вы? – Голос у Академика звучал неровно.
Зато человек, сидящий перед ним, чувствовал себя победителем, причем одолевшим могучий бастион без крови.
– Да. Я думаю, самое время мне представиться. Генерал-майор Павлов. Разведывательное управление. Если наша организация о чем-то вам говорит, то можете считать, наше знакомство состоялось.
– Могу я прочитать? – спросил Академик, показав на папку. Не хотелось, чтобы генерал отвлекал его. Судя по всему, здесь целое досье на него, причем достойное внимания вора. Ну и накопали разведчики!
– Разумеется. Только здесь, при мне. Извините, но документы выносу не подлежат и срок хранения еще не определен. Так что читайте, пожалуйста. Тут еще много чего такого написано про вас. Ведь вы хитрец и большой любитель незаконных манипуляций с валютой, – не то пожурил, не то похвалил его Павлов.
Прошло не более двадцати минут, и Станислав Валерьевич Адамов закрыл папку и почувствовал себя похожим на пластилин, побывавший в заботливых руках генерала Павлова. Страшно ощущать себя марионеткой. Но именно так сейчас ощущал себя Академик. Невыносимая усталость навалилась на него, как будто он весь день таскал кирпичи и только сейчас присел передохнуть. Он развалился на сиденье и голосом обреченного спросил:
– Что вы хотите от меня, господин генерал?
Павлов недоуменно пожал плечами. Разве сам вор не понимает?
– Милейший Станислав Валерьевич, – обратился он к Академику как к давнишнему другу. – Во-первых, я хочу, чтобы мы с вами подружились. Я, конечно, не вправе настаивать, но вам надо сделать выбор: или вы принимаете мои условия, или, – он поднял на ладони набитую документами увесистую папку, – вот это все сработает против вас. Но даже если вам удастся откупиться от тюрьмы, я думаю, ваши коллеги вас не простят. И дело даже не в том, что с вас снимут тут же корону. Дело в другом. Вы умрете лютой смертью. Уж никак не достойной вора. Выбирайте, – генерал опять пожал широкими плечами, предоставляя право выбора самому Академику. Как вор решит, так и будет.
– Хорошо. Я согласен, – заявил Адамов опустошенным голосом. А генерал, словно в насмешку над ним, издевательски спросил:
– На что вы согласны? – Он потребовал от вора подтверждения.
– На все. На все ваши условия, с одним уговором, чтобы об этом, – он кивнул на папку в темно-коричневой дерматиновой обложке, – никто, кроме нас с вами, не знал. Ну, еще за исключением того, кто потрудился, чтобы раздобыть все эти документы. Но я думаю, они люди вам верные, поэтому, если вы прикажете, будут держать рот на замке.
Павлов дружелюбно усмехнулся.
– Только и всего-то? Станислав Валерьевич, чего не сделаешь ради дружбы. А уж о таком пустяке и говорить-то смешно. Все сделаем.
Смешно сейчас было ему, генерал-майору управления разведки, но уж никак не московскому вору Академику. Адамов точно прилип к сиденью. Ему казалось, что пока он читал весь компромат на себя, успел описаться. И получилось это самопроизвольно, так, что он даже сам не заметил, как пустил струю в штаны. А может, так и произошло на самом деле. Точно ответить Станислав Валерьевич не сумел бы.
Генерал сел рядом и бесцеремонно положил свою руку на плечо новому другу.
– Эх, Станислав Валерьевич, нас с вами такие дела ждут. Такие перемены намечаются. С покойным Владимиром Борисовичем Мономахом мы были в неплохих отношениях. Многое ему дозволяли. Кой на что закрывали глаза. Уверен, и с вами у нас все будет при полном взаимопонимании. Как вы на это смотрите, милейший?
– Да, но я не того положения, – попытался Академик намекнуть на разность ранга, какой занимает он и какой занимал среди воров Мономах. Он стоял во главе воровского мира.
– Вы будете таким же, если станете дружить с нами. Уверяю вас. Мы друзьям всегда помогаем. Поверьте, – пообещал Павлов, убирая папку в «дипломат».
А Станислав Валерьевич опять почувствовал, как по спине струйками побежал пот. «А может, все не так уж и плохо. По большому счету, вся жизнь сплошная коммерция, ты мне, я тебе. Если генерал не врет и я займу место Мономаха, можно подумать о собственной безопасности. Как избавиться от этих документов. А пока надо играть по предложенным правилам. Чтобы поверили», – мудро рассудил вор.
– Я согласен, – пообещал Академик, впервые улыбнувшись Павлову, как хорошему приятелю, дружить с которыми Станислав Валерьевич умел. И в деньгах у генерала недостатка не будет. Служивые любят, когда их «зелеными» подкармливают. Берут якобы для дела.
– Да, и вот что еще, – сказал Павлов озабоченно, – там вроде бы ваши законные приговорили одного майора?..
– А-а, Туманова? – с некоторым безразличием произнес Академик. Ментов никогда не уважал. И сейчас фамилия оперативника прозвучала из его уст брезгливо, как будто речь шла о ненужном мусоре.
– Было такое дело. Точно, приговорили, – подтвердил Академик, тут же задав встречный вопрос: – А что? Вас интересует этот человек?
– Приговор надо отменить, – четко сформулировал генерал свою мысль и так же четко ее передал вору. Тот только вроде открыл рот для возражения, как Павлов своим властным голосом подавил у Академика всякую охоту возражать. И повторил:
– Отменить. Пока он нам нужен живой. Так что переговорите с господами ворами, убедите их отказаться от приговора. Аргументы для этого подыщите сами, какие хотите. Тут вам полная свобода.
– Понял, – с покорностью ответил вор и достал из кармана сотовый, не забыв глянуть при этом на часы.
– Вы позволите? – деликатно спросил Академик у генерала. – Прежде чем убедить воров, я должен позвонить одному человеку, который сейчас собирается привести этот приговор в исполнение.
Генерал, кажется, занервничал, что доставило немалое удовольствие Академику. Это было своего рода отместкой за то волнение, которое он испытывал только что, читая собранный на себя компромат.
На крыше дома по соседству с Дашиным какой-то работяга прилаживал телевизионную антенну. Так, во всяком случае, могли подумать о нем люди, видевшие его со своих окон и балконов. На самом же деле это был киллер, посланный Академиком убить майора Туманова.
Весело посвистывая, этот антенный мастер разложил на козырьке, прикрывавшем вытяжку, свой небольшой чемоданчик и достал из него части снайперской винтовки. Быстро собрав ее, наставил ствол на окно Дашиной комнаты. В оптический прицел он видел, как майор неистово занимался любовью с красивой девушкой, обхватившей его за спину ногами и руками. Видно по всему, секс ей доставлял огромное удовольствие, и она стонала. Киллер не слышал ее голоса, но видел, как, млея от безумства, она открывала рот, умудряясь при этом покусывать грудь навалившегося на нее майора.
Он представил, каким будет ее лицо после того, как он выстрелит майору в голову, и его кровь хлынет на ее обнаженное тело, заливая сиськи и шею. Он даже улыбнулся, положив палец на спусковой крючок и прицелившись оперу в висок.
И вдруг в нагрудном кармане его заляпанной грязью спецовочной куртки послышался звонок сотового. Киллер на мгновение призадумался: «Может, выстрелить? Нажать на курок прямо сейчас, пока майор виден как на ладони. А потом ответить?» Но поступил иначе. Достал из кармана свой сотовый. Глаз от прицела не отводил.
– Слушаю, – несколько раздраженно произнес он. Не любил, когда отвлекали во время важной работы. Надо было отключить сотовый.
– Это я, – сказал Академик и поспешил добавить: – Все отменяется. Ты меня понял?
– Я вас понял, – подтвердил киллер. Он быстро разобрал винтовку, аккуратно сложил ее в свой чемоданчик. Последним он убирал оптический прицел. Не отказал в удовольствии поднести его к глазу.
Майор и девушка лежали на диване, обнявшись. Возможно, сейчас, в этот самый момент, дрожа от любовной страсти, они дали жизнь новому человечку, совсем не предполагая, как легко и просто жизнь одного из них сейчас могла оборваться. И этим одним был бы майор Туманов…
