— Давай садись живее в машину, мать твою!
Дуб сел, и Джонни дал газу, не дожидаясь, пока он захлопнет дверцу. Он бросил взгляд в зеркало — за ними никого не было.
— Господи, кто же был тот, второй? — спросил он.
— Никогда раньше его не видел, — ответил Дуб. — Какой-то незнакомый чувак. В первый раз грохнул незнакомого. — И добавил: — Хотя нет, вру — того араба я тоже не знал, помнишь, я тебе рассказывал? Так и не узнал, как его звали.
— Зачем тебе понадобился второй пистолет? Только время потерял зря!
Дуб взвесил на ладони короткоствольный пистолет тридцать восьмого калибра.
— Мистер Морако дал мне этот, тупорылый, и сказал, что он заряжен, но в нем было только пять пуль. Я спросил, есть у него еще. Он сказал, что если мне пять пуль мало, то он ошибся и нанял не того парня для такой работы, и чтобы я отдал ему деньги назад. Я сказал: «Да, мало, часть из них мне прямо сейчас потребуется». Ну и выстрелил ему в голову. Второго тоже пришлось положить, и остался всего один патрон для другого дела. Я решил, у шофера тоже должен быть ствол, и точно — это оказался самозарядный, видишь?
— Это «глок», — сказал Джонни. — Тут тебе патронов больше чем достаточно — целых пятнадцать.
— О'кей. Рэнди сказал ехать по Семьдесят пятой, а потом на север, к Биг-Бивер. Знаешь, где это?
— Там же, где Шестнадцатая Миля. А потом куда?
— Взять влево. Там мне надо будет сориентироваться.
— Мы, случайно, едем не в Блумфилд-Хиллз?
— Точно! Он там остановился у своего брата.
Джонни резко нажал на тормоз, резина завизжала по асфальту. Дуб выставил вперед руки с пистолетами, ударился о бардачок и выронил оба пистолета на пол. Джонни с силой стиснул руль и уставился на Дуба, который, нагнувшись, шарил по полу.
— Тебе заказали Терри Дана?
— Ну, этого попа! — ответил согнувшийся в три погибели Дуб. — Включи-ка свет.
— Терри нельзя трогать, он мой друг.
Дуб выпрямился с одним из пистолетов в руке, с тупорылым.
— Ничего не поделаешь. Мне за него заплачено.
— Он мой друг, это ты понимаешь? — Джонни уставился прямо перед собой на Джефферсон-авеню, по которой сновали автомобили. — Господи Исусе! — Он затряс головой.
— Так ты повезешь меня или нет? — спросил Дуб.
— Ты этого не сделаешь, Дуб! Оставь его в покое — он все равно уезжает, возвращается в Африку.
— Ты едешь или нет?
— Нет, не еду! Спятил ты, что ли?
— Тогда давай назад деньги.
— Черта с два. Я же привез тебя сюда.
— Живо давай деньги! — И Дуб направил на него пистолет.
Джонни достал из бокового кармана пачку и протянул ему. Дуб взял деньги, продолжая целиться. Джонни напряженно смотрел ему в глаза и вдруг, холодея, почувствовал, как в голове у этого парня зреет решение, которое он вот-вот приведет в исполнение… Исусе! Джонни осторожно снял с руля левую руку и положил ее на ручку дверцы.
— Ну, тогда пока. Деньги я вернул… А второй-то пистолет ты так и не нашел, Дуб? Посмотри под сиденьем.
Дуб опустил вниз руку, нагнулся, а Джонни всем телом толкнулся в дверцу. Она распахнулась, он выскочил наружу, и одновременно прогремел звук выстрела. Стекло разлетелось вдребезги. А Джонни бросился бежать как сумасшедший вдоль по темной улице, славя Иисуса, Марию, а также Иосифа за то, что первым Дуб подобрал с пола тупорылый пистолет, в котором оставалась только одна пуля.
Когда Дуб нашарил наконец «глок», у него все еще оглушительно звенело в ушах. В заднее стекло нельзя было ничего разглядеть на темной улице. Джонни и след простыл, и, значит, не было смысла гнаться за ним. Дуб решил выехать на шоссе и повернуть на север. Надо добраться до попа раньше, чем Джонни успеет его предупредить.
Вито провел Терри в дом. Парню в темных очках, стоявшему в холле, он бросил:
— Отгони машину на задний двор. — И, обращаясь к Терри, сказал: — Подожди там.
В гостиной он увидел у камина Дебби и направился к ней. Она живо обернулась.
— Ты давно здесь?
— Несколько минут. Тони только что заглянул сюда и сказал: «Привет».
— В самом деле?
— Я тоже удивилась. Он сказал: «Я к вам присоединюсь сразу же, как прибудет фотограф».
— Намечается церемония — торжественное вручение чека.
Дебби обвела комнату глазами.
— Что скажешь насчет обстановки? Здесь ничего не меняли лет сорок. И поленья в камине фальшивые.
Терри приложил палец к губам, и Дебби изобразила испуг, втянув голову в плечи. Терри подошел ближе.
— Дом может прослушиваться. Я имею в виду самим Тони, ему интересно, какого мнения гости о его жилище. Если дом им не по вкусу, с ними тихо кончают.
— Здесь страшно мило, — громко сказала Дебби. — Кое-что из мебели просто шик. — Она понизила голос. — Точь-в-точь гостиная моей бабушки.
— Мэри Пэт спрашивала, как тебе понравился ее дом. Я сказал ей, что очень. Потом она спросила: как я думаю, не бросишь ли ты меня, если моя затея провалится. Ты как думаешь?
— Что за вопрос? Конечно нет. Но как может все провалиться? Дело уже сделано.
— Я ей тоже так сказал.
— Она догадалась насчет тебя?
— Она и так знала. Она сказала, что я не из тех, кто идет в священники. Нет во мне этих качеств. Потом позвонила Фрэну и сказала ему. Когда я уходил, он еще не вернулся, так что я пока не имел возможности с ним поговорить, — пояснил Терри. — А по дороге сюда… — Он замолчал и посмотрел на дверь.
— Что?
— Вито спросил, когда я думаю вернуться в Африку? Я сказал, что скоро, и он ответил: «Я тоже так думаю».
— Ну и…
— Они словно хотят убедиться, что я уеду. Я сказал Вито, что летел из Конго с парнем, который занимается контрабандой оружия. Вито поинтересовался, не вложил ли я деньги в это дело? Я сказал ему, что меня подбросили до Момбасы, а оттуда я купил билет в один конец, потому что у меня совсем не было денег. Так что обратного билета у меня нет. Вито посоветовал мне об этом не беспокоиться.
— И что это может значить?
— Как я уже сказал, они хотят убедиться, что я вернусь в Африку и потрачу деньги на сирот.
Дебби задумалась, а он смотрел на нее и ждал.
Она сказала:
— Вряд ли они пошлют с тобой сопровождающего. Мы можем встретиться где-нибудь, скажем в Париже.
— Да, можем.
В дверях появился Вито и жестом пригласил их следовать за ним. Они прошли через холл к двери кабинета Тони Амильи.
Дебби окинула взглядом вычурный стол семнадцатого века — боже, какой мрак! — и бойко улыбнулась главарю гангстеров.
— Мистер Амилья, не могу выразить, как мы благодарны вам за то, что вы сделали.
Тони встал из-за стола. Ради прессы он надел сегодня темный костюм и галстук.
— Все готово. Давайте начнем, — распорядился он и повернулся к фотографу, который регулировал свет и устанавливал под нужным углом белый зонт. Он кивнул им через плечо:
— Привет, я — Джо Во. — И подошел, чтобы поздороваться за руку. На вид ему не было еще тридцати, и он заметно нервничал. — Святой отец, я попрошу вас и мистера Амилью встать у этой стены, — сказал он.
Дебби отошла в сторонку, наблюдая, как Джо ставит их под висевшей на стене мемориальной табличкой: «Колледж „Милосердие“ Детройтского университета благодарит Энтони Амилью за щедрую финансовую поддержку, а также приверженность высшему образованию в лучших традициях иезуитов».
— Видите? — обратился Тони к Дебби. — Я когда-то учился там, еще до того как «Милосердие» слили с другим колледжем. Едва ли это пошло на пользу баскетбольной команде, «Титанам „Милосердия“». Но в мое время там еще играли в футбол, и команда у нас была отличная. — Он снова посмотрел на табличку. — Я хочу, чтобы она была на снимке. Пусть знают, что я уже делал такие вещи и что это не фальшивка. Джо передаст снимок в «Ньюс» и «Свободную газету», они обещали напечатать. Джо — наш семейный фотограф, запечатлевает разные события и дни рождения.
Дебби услышала, как Терри сказал, что тоже учился в католическом колледже, но Тони никак на это не отреагировал и проговорил:
— Ну, Джо, действуй.
Джо спросил:
— Вы хотите, чтобы чек был на снимке?
Тони кивнул Вито:
— Он на столе.
Вито подал ему чек, и Дебби увидела, как Терри пытается разглядеть стоявшую там сумму. Он с улыбкой потянул его за краешек пальцами, но Тони не выпустил чек из рук.
— Вам не обязательно до него дотрагиваться. Я протяну его, а ваше дело выглядеть благодарным. Снимай, Джо.
— Я хотел бы сначала сделать пробный снимок на поляроиде, поглядеть, что у нас получится, — сказал Джо.
— Получимся мы вместе с ним и чек. Давай снимай.
Джо приступил к работе, сверкнул вспышкой, увлекся и сделал один за другим пять снимков. Тогда Тони произнес:
— Хватит. Вито, помоги ему унести снаряжение. Упакуйте все там, в холле. — И вернулся за стол вместе с чеком.
