Через полчаса стало ясно: мое терпение подвергается серьезному испытанию. Марья уже давно сидела как на иголках, всегда сдержанный дядя Жора тоже начал проявлять беспокойство.
— Быть может, она ждет нас в другом зале? — высказала я догадку, сообразив, что знать не знаю, как выглядит Гридина.
Дядя Жора подозвал бармена, помахав ему рукой. Я была уверена, что рослый парень за стойкой данный жест попросту проигнорирует, но было нечто в облике дяди Жоры, заставлявшее поверить, что есть у него полное основание вот так помахивать рукой. Во всяком случае, бармен тут же возник возле нашего стола и даже почтительно склонил голову, точно боялся пропустить слова дядя Жоры.
— Вы знаете даму по фамилии Гридина?
— Да, конечно, — с готовностью и даже радостно ответил парень. — Она часто здесь бывает.
— Она назначила нам здесь встречу, но до сих пор не появилась.
— Вполне в ее духе, очень взбалмошная особа. Я бы даже сказал… неуравновешенная.
— Она не говорила, что будет ждать нас в баре, — напомнила я, — просто назвала кафе.
— Сию минуту проверю, — вызвался бармен и улетучился.
Дядя Жора поднялся и вышел следом. Отсутствовал он минут десять и появился вскоре после возвращения бармена.
— Задал парню несколько вопросов. Дамочка так и не пришла. Он утверждает, что особых причин ей на это и не требовалось. Хотелось — расхотелось. Если верить бармену, дама свободного поведения, мужчин предпочитает крупных, оттого и облюбовала данное заведение, их здесь пруд-пруди. Муж ее здесь никогда не появляется. Кроме этого, ничего интересного.
— Думаю, ждать больше нет смысла, — поднялась я, и мы направились к выходу.
— Я бы ей позвонил, — заметил дядя Жора. Я пожала плечами, но номер набрала; ответить мне не пожелали.
* * *
Вернувшись домой, мы, по совету дяди Жоры, ускорили сборы, особенно старалась Марья. Мое же состояние можно было определить как покорность судьбе. Ясно, что добром вся эта история не кончится: я вдова, соучастница убийства, нажила врагов в лице бандитов, а тут еще подозрительные личности в лице дяди Жоры и морячка…
Размышлять на такие темы лучше всего за чашкой чая, за этим делом меня и застал звонок в дверь. Я побрела в холл, гадая, кого черт принес. На пороге стояли двое молодых людей исключительно злобного вида и внушительной комплекции.
— Это ты? — спросил первый враждебно, а я пожала плечами и ответила:
— Наверное.
— Очень хорошо. Поехали.
— Вы из милиции? — на всякий случай спросила я. При слове «милиция» обоих заметно передернуло.
— Ага, — буркнул второй, но совершенно неубедительно.
— Молодой человек пошутил, — возникая из-за моей спины, вкрадчиво заявил дядя Жора. По тому, как изменилось выражение злобных физиономий парней, стало понятно: дядя Жора им совершенно не понравился. Они переглянулись, и первый, отличающийся большим словарным запасом, спросил:
— Ты кто?
На что дядя Жора резонно ответил:
— Конь в пальто.
— Ага, — буркнул второй, у которого со словарным запасом явно были проблемы, и шагнул вперед с неясными намерениями.
Дядя Жора в это время, сунув руки в карманы брюк, благодушно скалил зубы. Если б он уже давно не был у меня на подозрении, я бы сказала, что выглядел он даже интеллигентно, должно быть, это и ввело молодого человека в заблуждение. Он выбросил вперед руку с желанием продемонстрировать всем, кто тут может острить, а кому лучше помалкивать в тряпочку. Его кулак еще только нацелился в лицо дяди Жоры, а тот уже утратил все черты интеллигента, легонько отшатнулся, уходя от удара, и совершенно не по-джентльменски заехал парню ногой в известное место. Того перекосило и от боли, и от возмущения. Второй бросился на выручку, но уже с сомнением в скорой победе, и оказался прав: дядя Жора виртуозно владел кулаками, то есть искусством бить морду ближнему. Марья не ошиблась: у него большой жизненный опыт, и думаю, своего нынешнего благополучия он добился в рукопашных схватках. Не джентльмен, одним словом.
Оба врага были быстренько повержены. Я с грустью взирала на все это. Из-за двери выглянула Марья и удовлетворенно сказала:
— Сподобил господь избавиться от супостатов, а я уж окно отворила…
— Зачем? — удивилась я, помня, что живу на третьем этаже и такой способ отхода чреват последствиями.
— Хотела орать «пожар», чтоб народ сбежался. Чего с этими делать будем?
— Ничего, — буркнула я, крайне недовольная развитием событий. Хотя нам надо бы радоваться: не будь дяди Жоры, «эти» увезли бы меня в неизвестном направлении. И даже страшно подумать… Правда, и сейчас страшно: врагов я наживаю с завидной легкостью и конца этому не видно.
Дядя Жора вновь удивил меня. Он сгреб обоих гостей за шиворот и выволок на лестничную клетку, хотя на двоих в парнях было килограммов двести. Чужой жизненный опыт вновь не оставил меня равнодушной.
Между тем Марья схватила две здоровенные сумки, которые успела набить до отказа, и поволокла их из квартиры. Дядя Жора прихватил ту, что собрала я, мы заперли дверь и поспешили спуститься вниз. Уже в дверях дядя Жора нас опередил, и из-за его спины я увидела, что напротив подъезда стоит видавший виды двухдверный «БМВ». Парень с сонным выражением лица, сидящий за рулем, внезапно оживился, а дядя Жора радостно спросил:
— До вокзала не подбросишь?
Парень зачем-то полез из машины и схлопотал дверью по носу, потому что дядя Жора, войдя во вкус, действовал совершенно по-разбойничьи. Дверь он тут же распахнул и, пока молодой человек пытался справиться с изумлением, заехал ему в ухо. Парень обмяк и затих, а дядя Жора забросил вещи в мою машину и устроился за рулем.
* * *
Через двадцать минут мы тормозили возле церкви Святой Анны, и я увидела морячка рядом с «Чероки». Он помахал нам рукой, потом пошептался с дядей Жорой, пересел в мою машину, а мы, соответственно, в «Чероки». Марья попробовала задавать вопросы, но ей никто не отвечал, оттого я и не собиралась понапрасну расточать свое красноречие. Однако, когда мы еще через двадцать минут въехали в гараж скромного особнячка (скромного, потому что рядом возвышались хоромы, в которых при желании могли разместиться два полка), я все-таки спросила:
— Что это такое?
— Дом, — улыбнулся дядя Жора.
— Вижу, что дом, — огрызнулась я. — А чей?
— В настоящий момент наш.
— То есть вы его купили?
— Можно сказать и так, — пожал он плечами. — Здесь вы будете в безопасности.
— Вот и хорошо, — кивнула Марья, хватая сумки.
Дом внутри выглядел исключительно комфортно и обставлен был со вкусом. В гостиной на каминной полке фотографии в рамках: мужчина в летах, молодая женщина и трое очаровательных ребятишек.
— Это ваши друзья? — закинула я удочку, и дядя Жора утвердительно кивнул, но доверять ему я не стала. В общем, мы начали обживать дом.
* * *
Вернувшийся морячок занялся ужином, то есть первоначально занималась им Марья, но потом она увлеклась молитвами из красной тетрадки, а Витя как-то незаметно занял ее место у плиты. Я устроилась на веранде подальше от компании, но там скоро появился дядя Жора.
— Не помешаю? — спросил он, протягивая мне бутылку пива, вторую он держал в левой руке.
— Нет, — ответила я и даже от пива не отказалась, хотя терпеть его не могла.
Дядя Жора излучал надежность и доброжелательность. Я подумала, если уж ему охота изображать доброго дядюшку, отчего бы не воспользоваться этим, и попросила:
— Расскажите мне о папе.
Дядя Жора кивнул и рассказывал минут двадцать, увлеченно и с удовольствием. Но при этом почему-то казалось, что ничего общего с реальностью его рассказ не имеет. Еще одна странность: из всего им изложенного я мало что смогла почерпнуть. То, что папа хороший человек и почти что гений, это ясно, но ничего конкретного. Неожиданно он сменил тему и начал выспрашивать меня о моей жизни. Я не собиралась особенно распространяться на этот счет, но почему-то говорила без умолку. Дядя Жора слушал и время от времени кивал.
— Я хочу сказать вам кое-что, — вздохнула я.
— Слушаю.
— Знаю, что слушаете, А поверите?
— Постараюсь.
Я опять вздохнула, собираясь с силами, и заявила:
— Я не убивала мужа. Мне бы такое даже в голову не пришло.
Дядя Жора похлопал по моей руке ладонью и улыбнулся:
— Это не имеет значения.
— Для вас, — разозлилась я, — но не для меня. Конечно, вы выполняете волю моего покойного родителя, и вам все по фигу… — Тут мы уставились друг на друга и замолчали, а мне ни с того ни с сего захотелось реветь. Я шмыгнула носом и отвернулась, а дядя Жора по-отечески поцеловал меня.
— Хорошо, я верю, — голос его звучал ласково, опять же с отеческой теплотой, рыдать от этого мне захотелось еще больше. На счастье, появилась Марья и позвала нас ужинать.
Через две минуты я сделала вывод, что в доме нас скорее всего ждали, запасов продуктов хватит на неделю. Может, и хозяева объявятся? Хотя все могло быть проще: дядя Жора звонил морячку еще утром, и у того было время заполнить холодильник.
