Снова выглянуло солнце. И вдруг Дэзи воскликнула:
— Узнаю! Я узнаю эту улицу! Поезжайте вперед: кажется, этот дом должен быть справа…
Уже на подъезде к знакомому дому Дэзи опять заволновалась.
— Можно я останусь в машине?
— Можно, — согласилась Светлова.
Анна ушла. Снова наполз туман. Было тихо и страшно. Дэзи сидела, прижавшись к креслу машины, словно это гарантировало ей безопасность. На дом она избегала даже смотреть. Лишь однажды скользнула взглядом по окнам второго этажа. Теперь они все до одного были закрыты. В том числе и то, из которого она так экзотически выбралась.
Теперь, при свете дня, все, что происходило здесь с ней некоторое время назад, казалось ей просто невероятным. Нет, она все-таки точно сумасшедшая…
Она прождала Светлову в машине никак не меньше часа. И уже переволновалась до невозможности.
Вдруг с ней там что-то случилось? Однако перспектива выйти из машины и отправиться на поиски Анны доводила ее просто до состояния ступора. Даже ноги холодели от страха, стоило подумать об этом.
Наконец дверь дома отворилась. На крыльце показались Анна и хозяйка дома. Дэзи вздрогнула, увидев снова эту женщину. В руках у Светловой была стопка вещей. Дэзи узнала свои джинсы, башмаки.
На крыльце возникла некоторая суета. Светлова уронила один ее ботинок, наклонилась поднять, в это время упал другой. Хозяйка тоже наклонилась, и они ударились лбами. Но, в общем, они со Светловой раскланивались довольно любезно. Хозяйка даже улыбнулась Анне вслед, правда, несколько натянуто.
— Ну что? — нетерпеливо набросилась на Аню Дэзи, едва та уселась в машину.
— Ну, сначала она отпиралась, — с готовностью доложила Светлова. — Что-то говорила про странную девушку, которая пила кофе и упала в обморок. А она якобы уложила ее в постель и постирала ее вещи, потому что та вылила на себя кофе, когда упала в обморок.
— Так и сказала?
— Ну да! И так далее… И тому подобная чушь.
Мол, незнакомая девушка вошла в дом и упала в обморок. Что ей было делать? Вызвать полицию? «Скорую помощь»? Она испугалась неприятностей. Видишь ли, она эмигрантка. Живет здесь ухе почти десять лет. Скоро должна получить гражданство. Так что неприятности с полицией ей совсем ни к чему.
Она даже подумать о таком повороте судьбы боится…
— Складно.
— Да? Ну, вот она, я думаю, тоже на это рассчитывала — что получается у нее складно. — Светлова усмехнулась. — В общем, по ее словам, ты вроде бы дышала ровно, и она уложила тебя в постель, надеясь, что ты скоро придешь в себя.
— Какая трогательная забота!
— Ну да… А ты не оценила. Вскочила ночью и убежала в ее ночной рубашке. Выпрыгнув из окна.
Она решила, что ты… — Светлова постучала по лбу.
— Ну, тут она недалека от истины, — грустно согласилась Дэзи. — А вы спросили ее про мужчину?
Точнее, про двоих мужчин?
— Конечно…
— И что эта врунья ответила?
— Она сказала: «Девушке, наверное, показалось. В этом доме нет никаких мужчин».
— Опять двадцать пять. Кого же я видела? И главное, кого я слышала?
Светлова чуть усмехнулась:
— Ну, а потом мадам все-таки раскололась.
— Да?!
— Видишь ли… Руслан, очевидно, заметил, что ты подошла вслед за ним к дому. И когда ты появилась на кухне, хозяйка уже была предупреждена.
— Ах, вот почему она совершенно не удивилась моему вторжению и была так любезна… Кофе предложила!
— Вот именно. Тут и зарыта собака. Кофе предложила! Дело в том, что кофе, которым по приказанию Климова тебя угостила эта женщина, был не простым, а с добавочкой. Потому ты и вырубилась.
— Но зачем ему это было нужно? — изумилась Дэзи.
— Больше того, твой жених велел ей, когда снотворное перестанет действовать, добавить тебе еще. С питьем, с едой… В общем, велел ей некоторое время подержать тебя на снотворном.
— Некоторое время?
— Да. Якобы он сказал ей: «Пока меня не будет, до моего возвращения».
— — Сколько же это?
— Неделю.
— Неделю?! Да я бы окочурилась от таких доз…
— Не волнуйся… Насколько я понимаю, у твоего жениха отличная медицинская подготовка. Я полагаю, он все обдумал. И постарался бы избежать ненужных ему осложнений.
— Значит, неделю меня бы пичкали неизвестно чем и держали в состоянии сна?
— Могло случиться и так… Климов обещал очень хорошо заплатить хозяйке дома за эту «помощь».
Очень хорошо заплатить! Однако хозяйка испугалась.
У тебя был такой вид, словно ты уже никогда вообще не проснешься. И она больше не стала давать тебе препарат.
— Но зачем?! Зачем Руслану все это нужно?
— Понятно одно: ему необходимо было уехать.
Очевидно, что-то срочное, неотложное позвало его в дорогу. И при этом ему было крайне важно, чтобы в то время, пока его не будет здесь, ты ничего не могла предпринять. Затем и понадобились эти препараты.
— Но я ничего не собиралась предпринимать, — с грустным удивлением прошептала Дэзи.
— Ясно, по крайней мере, что убивать он тебя не собирался.
— Убивать?
— Ну да. Ведь в других случаях твой жених не церемонился. И это очень любопытно: чем же объясняется такая его деликатность? Зачем ты ему нужна?
— А тот человек… Что эта женщина сказала о нем? — со страхом в голосе наконец спросила Дэзи. — Ну тот.., тот с голосом… Вы понимаете, о ком я говорю?
— Понимаю… Конечно, я спросила.
— И что же?
— Видишь ли, она толком и не поняла, чем же он тебя так напугал. Говорит, самый обыкновенный человек. Ну, может быть, не самый приятный на свете.
Пьющий, курящий, неопрятный, но, в общем, вполне нормальный. Этот человек, который так испугал тебя, Дэзи, квартировал у нее некоторое время. Платил за него Климов. Очень хорошо платил. И часто его навещал.
— А теперь?
— Теперь этот человек съехал с квартиры. Почти сразу после того, как ты тогда сбежала, в то же утро.
Его вообще очень напугало твое появление.
— Напугало? А я думала, это он меня напугал.
— Представь, ты его — тоже! Хозяйка дома в этом не сомневается. Он после твоего вторжения только и повторял все время как заведенный: «Мне надо было молчать!», и трясся от страха. А потом он позвонил кому-то и уехал.
— Куда?
— Хозяйка этого не знает.
— В самом деле?
— Она правда не знает. Если б знала, я бы это из нее вытянула…
— А как вам вообще удалось добиться от нее, — Дэзи кивнула на дом, — такой откровенности?
— А я тоже не церемонилась. Говорю же, больше всего ей не хочется неприятностей с полицией. Она уже десять лет ждет этого гражданства. Сама понимаешь, такие жизненные обстоятельства очень способствуют откровенности. В общем, она напугана и раскаивается, что пожадничала и согласилась помогать твоему жениху. Он, правда, навешал ей лапши на уши: сказал, будто бы ты ревнивая полоумная возлюбленная, выслеживаешь его… Снотворное, успокоительное тебе не помешает! В общем, мол, ей нечего волноваться. Он приедет и все уладит. Милые бранятся, только тешатся…
— А она, наивная, и поверила в такую чушь?
— Говорю же, сумма за эту «наивность» была заплачена немалая. А степень готовности человека поверить в самые невероятные вещи обычно бывает пропорциональна вознаграждению за эту доверчивость. Например, некоторые мужья, поздно возвращаясь домой, рассказывают своим женам самые невероятные вещи, но если они тут же выдают своим благоверным щедрые суммы на покупки — те им охотно верят.
— А вы знаете, Аня, что с того дня, как здесь побывала, я не могу дозвониться своему отцу? — вдруг медленно произнесла Дэзи.
— Нет. Ты еще ничего мне не говорила об этом. — Светлова удивленно взглянула на девушку.
— Теперь вот говорю…
— А ты не хочешь все-таки обратиться в полицию? — очень серьезно предложила Анна.
Несколько секунд Дэзи сидела задумавшись.
— Нет, — наконец довольно твердо ответила она.
Светлова молчала.
— Знаешь что, — наконец произнесла она, — давай мы с тобой дождемся возвращения одного человека… А потом будем решать, что нам дальше делать.
— Это какого же человека? — испугалась Дэзи. — Руслана Климова?
— Нет… Хотя не исключаю: если мы еще раз увидим твоего жениха, то это тоже что-то, безусловно, прояснит!
— А про кого же вы говорите?
— Я имею в виду небезызвестного тебе Никиту Лопухина.
— Ах вот что… — Дэзи покраснела.
— Да. Я говорю именно о нем.
— А где же он?
— Если бы я только знала… — вздохнула Светлова. — Но мне кажется, что сейчас он очень, очень далеко отсюда.
Черный археолог Семанович проснулся в своей палатке от странного ощущения. Не то чтобы это был звук или шорох. Скорей движение воздуха — как будто мимо проскользнуло нечто!
Семанович расшнуровал полог, на четвереньках выбрался из палатки, взял фонарь и пошел, стараясь не хрустнуть веткой — чтобы не разбудить остальных!
