Это была Марина.
— Не может быть, — тихо проговорил он.
— Может, — возразила Виктория. — Я никогда ей не верила.
Марина их сразу заметила и повернулась к Типпету. Они пошли по залу, медленно приближаясь к Сашиной компании.
— Надо соблюдать приличия. Все-таки она моя кузина, — сказал он, поднимаясь из-за стола.
— Я думала, что ты меня так и не пригласишь, — проворковала Виктория, хватая Сашу за руку и вытаскивая на площадку для танцев. — Это моя любимая мелодия.
— Виктория, это ведь «Подмосковные вечера». Ты хоть когда-нибудь их слышала?
— Мне достаточно того, что это фокстрот, и я уверена, что тебе нужно собраться с мыслями, прежде чем с ней говорить. Давай начинай.
— Но это же смешно, — запротестовал Саша, пытаясь вырваться.
— Саша, ты что, считаешь, что Марина примчалась из Нью-Йорка с адвокатом, ведущим дело против «Лейтона», чтобы встретиться с тобой в Кремле и пожелать удачи? Она уверена в своих силах и явилась сюда, чтобы подложить бомбу.
Саша обнял Викторию за талию, и они вышли на паркет.
— Медленно, медленно, быстро, быстро, медленно, медленно, — начал приговаривать Саша в такт музыке.
— Вот так-то лучше, — прошептала Виктория ему на ухо. — Что собираешься делать?
— Просто не буду обсуждать с ней никаких вопросов, касающихся статуэтки.
— Не пойдет. Еще есть варианты?
— Боюсь, что нет, — вздохнул Саша.
— Зато у меня есть.
— Ну и что ты придумала? — спросил Саша, когда они проплывали мимо Марины с Крейгом, которые тоже решили потанцевать.
— Сказать ей всю правду.
— Что значит правду?
— Что статуэтка поддельная. Ты же сам мне сказал. Она явилась сюда, потому что спелась с этим адвокатом и думает, что сможет запросто обтяпать свое дельце. Если ты ей скажешь, что статуэтка, возможно, фальшивая, она потеряет почву под ногами, и тебе удастся привлечь ее на свою сторону. Поверь мне, она не захочет выглядеть идиоткой. Если ты сумеешь ее убедить, она сломается, гарантирую.
Они продолжали молча танцевать, пока не закончилась музыка.
— Ну что, входим в клетку со львом? — спросила Виктория.
— Согласен, — решительно ответил Саша, и они направились к выходу.
Заметив, что они уходят, Марина подошла сама.
— Саша, как хорошо, что ты здесь! Вы ведь знакомы с Крейгом?
— Да. Рад вас снова видеть.
— Что-то мы часто встречаемся, — с улыбкой заметил Типпет.
— Надеюсь, это случайность, — ответил Саша, не поддержав шутки. — Марина, это Виктория де Витт.
Марина подняла брови.
— Мы встречались в Париже. Саша, но это же чисто семейное дело.
— Виктория тоже член семьи, — возразил он. — Можешь говорить при ней.
— Саша, давай не будем устраивать сцен, — сказала Марина, переходя на русский. — Я хочу побеседовать с тобой в присутствии мистера Типпета. Нам предстоит серьезный разговор.
— Отлично, — согласился Саша, продолжая говорить по-английски. — Мы с Викторией собираемся к «Максиму», чтобы немного выпить. Почему бы вам не присоединиться к нам минут через сорок пять?
— Саша, я… — начала Марина.
— С удовольствием, — перебил ее Типпет. — Надеюсь, вы там тоже будете, мисс де Витт?
— Разве можно пропустить такое? — с энтузиазмом произнесла Виктория.
Кивнув, Крейг взял Марину под руку и увлек в толпу, прежде чем она успела что-нибудь сказать.
— Да, теперь уж точно придется идти, — повернулся Саша к Виктории. — Надеюсь, что Бернхэм не видел, как я с ней разговаривал.
Выскользнув из здания, они пошли по брусчатке к автомобилю.
Саша открыл дверь, чтобы помочь Виктории сесть в машину, и через минуту они уже выезжали из ворот на Красную площадь.
— Обратно к Дикаринским? — спросил водитель.
— Нет, сначала к «Максиму», а потом посмотрим.
— Как скажете, — сказал водитель, послушно крутя руль.
У «Максима» было тихо. Красные обтянутые материей стены тускло поблескивали в приглушенном свете ламп, за окнами, выходящими на Охотный Ряд, медленно падал снег.
Устроившись на небольшой банкетке, Саша с Викторией решили заказать легкий ужин, чтобы компенсировать прерванную трапезу в Кремле.
— Ну, так чего хочет эта чертова кукла? — спросила Виктория.
— Пока не знаю, но в десять она явится сюда и все скажет сама.
— Интересно будет послушать.
К столу подошел официант.
— Добро пожаловать к «Максиму»! Что будете заказывать? — спросил он по-русски.
— Пожалуйста, водку, бутылку «Тетенже», блины и белужью икру, — заказала Виктория и, повернувшись к Саше, добавила: — За мой счет.
Слегка поклонившись, официант отошел от стола.
— Но как ты догадалась, что он сказал? — удивленно спросил Саша.
— А что еще может сказать официант? Они всегда начинают с одного и того же. Ты заметил, что это место похоже на «Даблс»? Я чувствую себя как дома.
Официант принес заказ, и они приступили к ужину, перемежая вкуснейшую еду рюмками водки и бокалами шампанского.
— Вот это жизнь! — воскликнула Виктория. — Лучшая икра и водка. Два пункта программы выполнены, дело за третьим.
— Виктория, ты просто прелесть, — засмеялся Саша, не замечая, что в зал вошли Марина с Крейгом.
— У вас, как я вижу, маленький праздник, — сказала Марина, подходя к их столу. — Надеюсь, мы не испортим вам настроение.
Саша поднялся из-за стола, пропуская Марину на диван. Крейг устроился рядом с Викторией.
— Угощайтесь, пожалуйста, — проговорила она, указывая на стол. Стоящий рядом официант быстро поставил на стол еще две тарелки.
— Благодарю вас, — ледяным тоном ответила Марина. — Саша, я сразу перехожу к делу. Мы с мистером Типпетом переговорили с рядом людей в Нью-Йорке, и в том числе с твоим отцом и его женой.
— Да, я наслышан, — сказал Саша, взглянув на Викторию.
— Марина хочет сказать, что истцы решили объединиться, — вмешался Крейг. — Вместе семейные кланы Озеровских и фон Кемпов имеют гораздо больше шансов выиграть дело. Мы с Мариной хотим вам предложить влиться в это сообщество, иначе судебное дело разрушит вашу карьеру. Работу вы уж точно потеряете.
— А я предлагаю, чтобы вы бросили эту вашу общую возню, — с расстановкой произнес Саша.
— Но, Саша, это для твоего же блага, — возразила Марина.
— Марина, не знаю, какие у тебя истинные мотивы, но в любом случае они для меня неприемлемы, — со вздохом произнес Саша. — Я не хочу, чтобы ты попала в глупое положение и втянула нашу семью в скандальную историю. Видишь ли, статуэтка эта скорее всего поддельная.
— Вздор, ты же сам… — начала Марина, но ее перебил Крейг Типпет:
— Графиня, давайте послушаем, что скажет Саша. Он все-таки специалист в этой области и достаточно серьезный человек. Я лично ему доверяю.
— В Петербурге мне рассказали, что в ряде российских архивов произошли кражи. Были похищены рисунки и эскизы Фаберже. И каким-то таинственным образом изделия, изготовленные по этим эскизам, вскоре появились на антикварном рынке. Некоторые из них я видел сам в одной из частных коллекций Нью-Йорка.
— У Глории Грир, — подтвердил Типпет, кивнув головой. — Я заметил, что вы очень внимательно разглядывали ее вещицы.
— Вы очень наблюдательны, — обронил Саша.
— Я ведь юрист. Пожалуйста, продолжайте.
— Многие из этих вещей находятся в московском доме Дикаринских. Там их больше двух десятков. И последнее: среди украденных рисунков были эскизы Снегурочки.
— Поразительно, — вставила Виктория, пригубив шампанское. — И кто же этим занимается?
— Думаю, что Дикаринский. Для этой цели он использует Дмитрия и всех нас. Но у меня нет прямых доказательств.
— Не советую вам заниматься этим делом, оставаясь в их доме. Вам лучше вообще уехать из Москвы, — сказал Крейг.
— Саша, ты серьезно? Неужели это правда? — недоверчиво спросила Марина.
— Правда, Марина. Мне очень жаль, но это так.
Марина опустила глаза и положила палец на бокал с шампанским.
— Вы правы. Ему надо уехать от Дикаринских. Давай-ка переезжай ко мне в гостиницу, Саня — сказала Виктория.
— Пожалуй, я так и сделаю.
— Не верю ни единому слову. Ты все это нарочно придумал, — решительно сказала Марина.
— Видишь ли, Дмитрий пригласил нас с Викторией в новый ночной клуб… — начал Саша.
— Я еду с вами, — перебила его Марина.
— Я как раз собирался тебе это предложить. Поезжай и посмотри.
— Дмитрия и всех его друзей я знаю лучше вас. Уж как-нибудь сумею выведать, насколько он замешан в этом деле. И если замешан, я его просто убью. Если разразится скандал, я потеряю работу. Никто не будет ко мне обращаться. — Она сердито посмотрела на Сашу. — Если ты окажешься прав, я откажусь от этого иска. Но если ты меня обманываешь, я тебя уничтожу. Я никому не позволю себя дурачить. Никому.
