после ударов.
— А откуда эти бандиты взялись? — спросила Василькова.
— Ну да, бандиты… — согласился он. — Птенцы Борщевика.
Именно Борщевик держал под своим контролем охранное предприятие «Легат». И кузница, и склад кадров.
— Мимо проезжали? — спросила Женя.
— А что, не могли?
— Могли.
— И вступиться могли. Малахов Борщевика прижал, камеры бить перестали, новые появляются.
— Видеокамеры, — кивнула девушка.
— А тюремные камеры разгружаются.
— Все равно странно.
Чернявого уже приняли, оформили на постой в камеру для временно задержанных, Кудылин не стал вести его в кабинет, решил допросить прямо в «аквариуме».
— Фамилия, имя? — жестко, но не зло спросил он.
— Ну, Михайлов, а что?
— Имя!
— Ну, Миша… Тебе что, драка нужна? Была драка. Вчера. Мужиков двух отмахали.
— Двух. Мужиков… Кто?
— Да баба какая-то.
— Баба?
— Ну, я понял, что баба. Парни смеются, говорят, что мне померещилось. Но я точно знаю, что баба.
— Уверен в этом?
— Точно знаю… — задумался Михайлов. — Но не точно не уверен… Или точно не уверен?
— То есть сомнения есть?
— Ну, может, и не баба, но похожа. Худенькая такая, ноги длинные. Я близко к ней не подходил.
— Где это было?
— Где сегодня было, там недалеко. Мы с Янкой там в сторонку отошли…
— А Янка что видела?
— Да Янка совсем никакая была, она там под куст… — Михайлов приложил руку к груди, изображая рвотный позыв. — А я смотрю, махач. Там быстро все произошло. Один сразу вырубился, другой уперся, но потом все равно свалился.
— Понятно.
— А там что, борщевские на нас наехали, да?
— Да, сказали пасть тебе порвут, — сымпровизировал Костя. — Если дружков своих не сдашь. Кто там убежал, давай выкладывай!
Михайлов снова задумался, пытливо глядя на лейтенанта. А вдруг его разводят как лоха? Костя уже подумал, все, раскусили его, когда прозвучала первая фамилия, а вслед за ней парень назвал и адрес.
* * *
Судимость за мошенничество, сорок семь штрафов за превышение скорости, шесть — за пересечение сплошной полосы. Лысогоров Аркадий Сергеевич, восемьдесят шестого года, уроженец Москвы, там же и проживающий. Отпечатки у потерпевшего сняли, личность установили, а дальше что? Ничего противозаконного Лысогоров не совершал, привлекать его не за что. Но Москва…
— И что Москва? — Малахов насмешливо смотрел на Максима.
— Может, снова «Аравия»?
— Очень хорошо. Объявим повышенную киллерскую опасность, будем отлавливать всех москвичей. Самому не смешно?
— А вдруг все-таки?
— Может, еще на кофейной гуще погадаем?
— Да нет, гадать не будем, работать будем. С Лысогоровым. Что-то с ним не то.
— Занимайтесь.
— Ну и вы там ходите, оглядывайтесь.
— Да уж порох у меня сухой.
— Может, охрану вам организовать? — замялся Павлов.
— Я сам себе охрана, — спокойно, не мигая, посмотрел на майора Малахов.
— Хотя бы бронежилет.
— И спать в противогазе.
— Да я серьезно. Совсем недавно все было.
— От судьбы, брат, не уйдешь.
— Ну не знаю.
Максим вышел в коридор, заглянул в кабинет, где мог находиться Кудылин, но лейтенанта там не нашел. Позвонил ему:
— Кудылин, ты где?
— Лысогорова отрабатываю!
— В больнице?
— Да нет, кручусь тут в районе магазина, где он сигареты покупал. Может, «гоблина» этого увижу, очень он мне нужен.
— Ну давай, — пожал плечами Максим.
Кудылин, может, и молодой, и не все у него получается, но результат он дает. Крутился в районе Белинского, и надо же, вышел на киллеров. Вчера, правда, на неприятности нарвался, но ничего, все обошлось. Спортсмены из «Легата» на помощь пришли, выручили. Может, и сегодня Кудылину повезет, найдет он «гоблина».
В больницу Максим отправился сам. Скорее всего, он преувеличивал, и Лысогоров не имел никакого отношения к «Аравии», но, как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.
В коридоре травматологического отделения Максим встретил крупнотелую женщину в медицинском халате, властное выражение лица, хищно-ироничный взгляд. Он знал, в какой палате находится Лысогоров, сначала собирался зайти к нему, а затем уже, если понадобится, обратиться за разрешением к заведующему отделением. Но женщина вдруг встала у него не пути.
— Из полиции? — спросила она.
— А что, заметно?
— Еще как… Товарищ ваш вчера был, такой же лейтенант.
— Заметно, что я лейтенант?
— Ну. — Женщина фыркнула, закатив глаза. Дескать, для ее великого ума это простая загадка.
— Но я не лейтенант.
— Ну, старший лейтенант.
— Нет, майор полиции Павлов. Начальник уголовного розыска. — Максим достал удостоверение, раскрыл, предъявил.
— И даже начальник?
— Ну так и Лысогоров не простой пациент.
— Лысогоров?
— Двойной перелом челюсти… Скажите, он может говорить? — спросил Максим.
— Разговорим… Кстати, Ольга Ефимовна! — Женщина все так же смотрела на него с хищной иронией, в которой добавилась капелька симпатии.
Открывая дверь, она шепнула:
— Одну минутку!
Женщина зашла в палату и сразу обратилась к Лысогорову. Дверь за собой она всего лишь прикрыла, оставив небольшую щель.
— Ну что, голова болит?
— Спасибо! — едва слышно, сквозь зубы, но все же произнес он.
Максим решительно вошел в палату, Лысогоров тоскливо глянул на него. Как будто узнал человека, который к нему пожаловал. Узнал, но не обрадовался.
— Подполковник Малахов! — представился он.
Чем вызвал недоуменно-подозрительный взгляд Ольги Ефимовны. Удивился и Лысогоров. Как будто он мог знать, как выглядит Малахов. Но мог и не знать. А удивление могла вызывать молодость Максима. Ну майором он еще мог быть, но подполковником!..
— Не узнали, Аркадий Сергеевич?
Лысогоров хмурил брови, глядя на Максима. Ольга Ефимовна смотрела на него с еще большим сомнением.
— Правильно, не узнали. Потому что я не Малахов. И вы сразу это поняли. Поздравляю, вы разоблачили меня!
Лысогоров осторожно крутанул головой, давая понять, что ничего не понимает.
— Откуда вы знаете подполковника Малахова? — стал наседать Максим.
Лысогоров снова повел головой. Не знает он никакого Малахова.
— Не знаете? А из Москвы зачем приехали? Может, в командировку?
Лысогоров кивнул.
— У нас здесь нет магазинов сети «Аравия», — сказал Павлов, внимательно глядя на подозреваемого.
И заметил вопросительное выражение, промелькнувшее в его взгляде. Вопросительное и удивленное, какое возникает у человека, которого выводят на чистую воду.
— Или вы по другому вопросу?
Лысогоров снова кивнул.
— Цель вашего визита в Волговодск?
— Говорите! — Ольга Ефимовна глянула на Лысогорова строго и требовательно.
— К другу, — процедил тот.
Максим кивнул, вынул бумагу с ориентировкой на «гоблина».
— Этот?
И снова в глазах Лысогорова промелькнуло удивление.
— Нет.
— Не знаете такого?
— Урод какой-то.
— Этот урод вызвал вам «Скорую помощь».
— Не знаю.
— Кто вас избил?
— Не знаю. Подскочили, ударили, ничего не помню.
Лысогоров скривился от боли, глядя на Ольгу Ефимовну. Тяжело ему говорить, пора заканчивать допрос.
— На сегодня хватит, — сказала она, взяв Максима под локоток.
А он позволил вывести себя в коридор.
— Так все-таки, кто вы,
