Созвонившись с Султаном, Родик после короткого обсуждения душанбинских событий без обиняков спросил его об аппарате.
— Конечно, у меня есть этот аппарат, — сознался Султон, — но я его сам использую, да и стоит он очень дорого.
— Султон Салимович, я вам вместо него дам машинку для печатанья денег, — пошутил Родик. — Когда захотите позвонить, нажмете на кнопку и получите червонец.
— Что за машинка такая? — не понял шутку Султон. — Меня посадят за нее.
— А воровать деньги из телефонной сети вам не страшно? — спросил Родик. — Машинка будет выдавать вам настоящие, мои, червонцы. Теперь выпускают такие деревянные приколы и продают дуракам, как машинки для печатанья денег. Газеты надо читать.
— Хоп, — печально протянул Султон. — Что с вами поделать? На месяц дам, но если потеряете, заплатите мне две тысячи долларов. Без обид.
— Ну вот и договорились. К вам Сергей Викторович заедет. Передайте ему, пожалуйста, и инструкцию по использованию напишите. Привет семье, — попрощался Родик.
Сергей Викторович выслушал задание и пересказал Родику последние события в Душанбе. По его словам, обстановка медленно нормализуется, хотя антирусские настроения не прекратились. Русскоязычное население организовало самооборону, ночные дежурства во дворах и на крышах домов. Многие собрались уезжать, но он об этом даже не хочет думать. Абдулло Рахимович звонит по несколько раз в день. Беспокоится и предлагает в случае необходимости помощь. Вчера от него привезли какие-то документы. Сам он сейчас страшно занят и поэтому приехать в Москву не может. Просил не обижаться, что не звонит, — связь с Москвой под особым контролем. Вас просил пока ему тоже не звонить и по поводу «Волг» не беспокоиться.
«Информация своевременная, а то я планировал перед отъездом в Венесуэлу связаться с Абдужаллолом. Не хотелось бы его подвести, — вспомнив слова про поиск ведьм, подумал Родик. — Пусть Душанбе приходит в себя…»
Наконец все необходимое для отъезда на выставку подготовили. Получилось восемь ящиков общим объемом почти пять кубометров. Ящики были сделаны из алюминия, снабжены ручками для переноски и крышками, запирающимися на висячие замки с ячейками для опечатывания. Всех волновал вопрос оплаты избыточного объема или веса, но глава делегации обещал взять это на себя, как и все другие предвиденные и непредвиденные расходы и организационные неурядицы, которые могли возникнуть в дороге. Кроме того, в бухгалтерии объединения всем выдали около полутора тысяч долларов на командировочные расходы, объяснив, что сумма рассчитана на основании ка-кой-то инструкции Минфина. Никто не понимал, много это или мало. Все гадали, сколько будет стоить гостиница, питание, транспорт, но рисковать и везти «левую» валюту боялись. Попадись — и все усилия и деньги пойдут прахом. Чтобы сэкономить доллары, решили взять с собой продукты и, конечно, водку.
Последнюю неделю перед отлетом Родик провел дома, инструктируя жену. Он объяснял, кому и при каких условиях можно давать бланки с его подписями, куда звонить в случае непредвиденных обстоятельств… Кроме того, Родик совещался со своими немногочисленными сотрудниками, делал необходимые звонки и собирал вещи в дорогу. Вечерами он вместе с дочкой изучал информацию о Венесуэле и Гаване, где предполагалась пересадка с самолета «Аэрофлота» на местные линии. Конечно, ему очень хотелось, кроме получения коммерческой выгоды, успеть посмотреть всемирно известные места, открытые Колумбом, искупаться в океане и в Карибском море, попробовать экзотические фрукты.
Сергей Викторович четко выполнил распоряжение и передал с экипажем самолета аппарат и документы по диссертации Абдулло Рахимовича.
Родик позвонил ему в Душанбе и сообщил, что посылку получил. Потом долго разговаривал с Оксой, заодно дал ей массу распоряжений, в том числе и по поводу перевода в Москву имеющихся и поступающих в банк денег, продиктовал все телефоны своих друзей и приятелей, которые в случае необходимости могут помочь. Не надеясь на Оксу, попросил передать трубку Сергею Викторовичу и повторил ему все свои указания. На душе было неспокойно, хотя, по словам Оксы и Сергея Викторовича, все знакомые Родика о них и так пекутся.
— Если что — сразу уезжайте в Москву, — предупредил Родик.
— Не волнуйтесь, Родион Иванович, — заверил Сергей Викторович. — Все будет хорошо. Я вам гарантирую. Мой авторитет в республике и в городе пока еще высок. Да и ваши связи большие. Нас никто не тронет. Неужели вы думаете, что эти выступления стихийные?
— Я, к сожалению, имею очень скудную информацию. У нас тут об этом комментарии отсутствуют, а звонить кому-то, кроме вас с Оксой, я опасаюсь. Кстати, в ближайшие дней десять я вообще не смогу выйти на связь. Позвоню из Венесуэлы, когда устроюсь.
— Счастливого пути, и ни о чем плохом не думайте.
За четыре дня до вылета делегацию собрали для инструктажа, который проводил заместитель директора объединения в одном из залов «Экспоцентра на Красной Пресне». Родик, опасаясь ненужной «засветки», на инструктаже не появился, предварительно через Юру согласовав это с руководителем делегации. Придуманная причина была труднопроверяемой и весомой — необходимость присутствия на заседании исполкома по поводу регистрации устава нового кооператива.
Юра подробно законспектировал инструктаж и потом долго и нудно, с присущим ему пафосом пересказывал все Родику. Основная информация состояла в следующем. Выставка будет проходить в Валенсии, втором по величине городе после столицы — Каракаса. Сама выставка планируется на восемь дней, около недели должна занять подготовка, два дня — разборка экспозиции и около недели предполагается провести в столице — для участия в мероприятиях, организуемых Обществом советско-венесуэльской дружбы и посольством СССР в Венесуэле.
В Гаване рейсы «Аэрофлота» и местных линий состыкованы таким образом, что выходить из аэропорта не придется, но для пересадки надо будет пересечь границу и пройти таможенный контроль. Брать такси и кататься по Гаване, что в таких случаях делают отдельные недисциплинированные советские граждане, запрещается.
По прилете в Каракас прямо из аэропорта на автотранспорте делегация должна проехать до Валенсии. Там она разместится в отеле и на следующий день приступит к монтажу выставочного оборудования. Дальнейшие планы будут уточняться. Принимающая сторона обещает обширную культурную программу, которую, конечно, придется корректировать на месте с учетом мероприятий, связанных с первым за историю Венесуэлы появлением новых советских коммерсантов и чрезвычайным интересом к этому прессы, правительства и общественных организаций, в том числе и эмигрантских. Возможны официальные приемы, интервью и другие действия, которые желательно согласовывать с нашим посольством через руководителя делегации.
Документы и билеты раздадут в аэропорту «Шереметьево-2», где необходимо появиться за четыре часа до отлета. Встреча у табло вылетов.
— Все отлично, постучим по дереву, — подытожил Родик, костяшками пальцев стуча по голове. — Хочу с тобой посоветоваться по одному очень интересному вопросу
— Излагай, — разрешил Юра.
Родик, насколько возможно, подробно рассказал Юре о своей беседе с Григорием Михайловичем, упомянув и о неприятном впечатлении, оставленном манерами нового знакомого.
— До отъезда необходимо принять решение, — заключил Родик.
— Если тебя интересует мое мнение, то, думаю, нужно соглашаться. Налаживать собственную структуру, как мы убедились, трудно, пока мы для этого не созрели. Надо учиться, а бесплатной учебы, как ты знаешь, не бывает. Включай в эту фирму и ювелирку — я согласен. Что касается твоих опасений по поводу директора, то, судя по всему, это типичный внешнеторговый клерк средней руки. Насколько я знаю, такая манера поведения — необходимый элемент их работы. Думаю, что твое поведение произвело на него симметричное впечатление. Вы из разных «детских садов». Надо смотреть глубже…
— Ладно, учту твое мнение и пожелания. Есть еще день-два на размышления. Хочу тебе одну штуковину показать, — вынимая из ящика стола присланный из Душанбе аппарат, сказал Родик и спросил: — Как думаешь, что это?
— Громоздкий телефон, — повертев в руках, сообщил Юра и предположил: — Наверное, какие-то новые возможности?
Вместо ответа Родик подсоединил аппарат к телефонной розетке и набрал «100». В трубке раздался голос, сообщающий точное время.
— А теперь подними трубку моего телефона, — попросил Родик.
— Он свободен, — удивился Юра.
— Таким способом можно звонить откуда хочешь, куда хочешь и бесплатно, — пояснил Родик. — Берем с собой в Венесуэлу?
— Конечно, берем, — не задумываясь, выпалил Юра и запоздало испугался: — Нас в тюрьму не посадят?
