Да и вообще, это была далеко не самая лучшая неделя. У него даже появилось невольное ощущение, что в ситуации с этим мальчишкой Локтером он повел себя слишком уж причудливо, как бы вне рамок принятых правил. Может, явная склонность Локтера к мелодраме оказалась заразной? Тогда, выслушав его решение, Ричи, базовые инстинкты которого всегда были на высоте, не побоялся даже ухмыльнуться. В его-то присутствии!
– Согласен, вы потрясающе изобретательны, Судья. И наверное, укатаете его по полной программе. Хотя я на вашем месте действовал бы проще. И значит, надежнее. Я приказал бы ему взять его грузовичок, захватить с собой этого мясника, а где-нибудь по пути подсадил бы к ним одного из наших надежных парней, который и сделал бы все грамотно, как надо. Просто, эффективно и без хлопот. Помните, как мы решили вопрос со стариком Германом в прошлом году? Превратили его в мясной фарш и пустили на корм рыбам. Чем плохо?
– Ты излишне много попусту волнуешься, Ричи.
– Ну а вы. Судья, становитесь чересчур изобретательным...
* * *
Яна, опустившись на колени, надписывала маркером цены на банках консервированного супа, затем аккуратно ставила их на нижний ряд стеллажа. Инстинктивно почувствовав на себе взгляд Бонни, Яна виновато посмотрела на нее. Однако, увидев выражение ее глаз, тут же отвернулась. Значит, Бонни все знает. Знает, что, несмотря на данное ею обещание, она снова позволила ему сделать это... Господи, но ведь ей не оставалось ничего другого! Он ведь как острый нож в ее сердце! Пронзительный, холодный, жестокий...
"Если он уйдет, я умру. Нет, нет, пусть все останется как есть! Даже если это плохо, даже если это просто омерзительно, даже если он делает это не скрывая ненависти и презрения ко мне, даже если это ни к чему хорошему не приведет. Все равно я не хочу, чтобы он уходил...
Что со всеми нами произошло?
Что происходит с нашим миром?"
Подъездная дорожка к заднему дворику магазина проходила вдоль правой дальней стороны большого дома. Поль Дармонд припарковал машину в самом ее начале и пешком направился в задний дворик. Грузовичка там еще не было. Значит, Локтер, скорее всего, вот-вот появится. Поль вернулся к машине, сел на водительское сиденье. Делать нечего, придется подождать. Он прекрасно понимал, что сейчас ему надо думать прежде всего о том, в каком ключе говорить с Верном, и тем не менее никак не мог отделаться от мыслей о Бонни. Ведь совсем недавно она была в его объятиях, такая теплая, милая... Никому, никому на всем белом свете не удалось бы сымитировать тот трепет тела и чуть нервный смешок, которые у нее вызвал его совершенно спонтанный поцелуй. И все-таки Поль не мог не думать о том, что в следующий раз все произойдет точно так же, – он всегда будет, обязательно будет ждать в ее поведении какого-то признака фальши, поддельной страсти, профессиональной имитации любви...
Накануне, долго лежа без сна, Поль вдруг, неожиданно для себя, понял, что хочет на ней жениться. Даже начал молить Бога, чтобы тот дал ему силу преодолеть все разъедающее чувство ревности к ее прошлой жизни. Избавиться бы от него раз и навсегда! Но одновременно Поль также знал: единственное, что не даст разрушиться их счастливому браку, – это если их физическая близость будет по-настоящему сильной, по-настоящему нежной и доброй... Без этого у них просто не хватит силы выстоять под давящим бременем ее проклятого прошлого. Именно поэтому он решил соединиться с ней узами брака как можно быстрее, чтобы получить ответ на этот важнейший, но совсем непростой вопрос. И если он, дай бог, окажется положительным, то Поль хотел бы быть с нею всю оставшуюся жизнь, ну а если нет, то можно мирно расстаться, постаравшись при этом остаться добрыми друзьями.
Его размышления прервал свернувший на подъездную дорожку грузовичок. Он тут же вышел из машины и взмахом руки попросил Верна Локтера остановиться.
– Добрый день, мистер Дармонд. В чем, собственно, дело?
– Мне надо поговорить с тобой. Веры.
– Хорошо. Сейчас поставлю фургон на место и сразу же вернусь.
Он на самом деле скоро вернулся, сел рядом с Полем, поблагодарил его кивком за предложенную сигарету, достал из кармана куртки зажигалку, неторопливо закурил...
– Верн, я прекрасно понимаю, что теперь ты не условно-досрочно освобожденный, а вольная птица и, само собой разумеется, можешь не слушать моих советов. Даже не обращать на них ни малейшего внимания. Если захочешь, можешь даже просто выйти из моей машины и отправиться куда тебе заблагорассудится, я ничего не смогу с тобой поделать.
– Ну что вы, мистер Дармонд, вот уж никогда бы даже не подумал поступить так по отношению к вам. К кому угодно, но только не к вам.
Поль полуобернулся, чтобы видеть его лицо.
– Что ты пытаешься сделать с Яной, Верн?
Рука Верна, поднятая с сигаретой ко рту, застыла в воздухе. А милое, симпатичное лицо вдруг превратилось в непроницаемую маску.
– Что, интересно, мистер Дармонд, вы хотите этим сказать? Я вроде как не совсем въезжаю...
– Я бы не советовал тебе со мной хитрить, Верн... Послушай, ведь Гас взял тебя к себе, когда тебе было далеко не так хорошо, и, насколько мне известно, все это время относился к тебе как к родному. Хорошо же ты отплатил ему за доброту, подленько совратив его жену! Или у тебя иное мнение?
Верн Локтер долго, ничего не говоря, смотрел прямо перед собой. Затем перевел взгляд на тлеющий кончик сигареты и мягко произнес:
– Наверное, вы правы, мистер Дармонд. Целиком и полностью правы. Я вот только одного не могу понять. Как это вам удалось так быстро все узнать? Кто, интересно, мог...
– Давай не будем говорить, откуда мне это стало известно, ладно? Главное, что я знаю, – перебил его Поль.
– Хорошо, не будем... А знаете, мистер Дармонд, я ведь совсем не хотел этого делать, клянусь вам. Но она меня, попросту говоря, достала, и я уже ничего не мог с собой поделать.
– Что значит «достала»?
– Видите ли, это тянется уже довольно давно. То есть я не имею в виду, что мы с ней давно спим, нет, это случилось в общем-то совсем недавно. «Достала» – значит, давно уже меня преследует. Например, когда мне приходится работать в магазине, она старается всегда быть где-нибудь совсем рядом. Ну а чего именно ей хочется, ежу понятно. Я все это, конечно, видел, но никак не хотел этого делать из-за Гаса. Он ведь на самом деле прекрасный человек и отнесся ко мне как к родному, это правда. Но вы же сами понимаете, как это бывает в жизни, – он стар, полон печальных воспоминаний... Короче говоря, в конце концов я не выдержал и поддался ее давлению. Более чем настойчивому давлению! И знаете, мистер Дармонд, если я здесь останусь, то вряд ли могу твердо обещать, что сумею удержаться и никогда больше не повторю этой подлости. Наверное, я слишком слаб, ну, или что-то вроде этого. А кроме того, я далеко не единственный, кто пользуется ее расположением...
– Что ты хочешь этим сказать?
– Простите, мистер Дармонд, но я предпочел бы об этом не распространяться. Сами понимаете...
– Хорошо, не надо... Скажи, Верн, ты не хотел бы уехать отсюда? Как можно быстрее и навсегда!
– Вообще-то я и сам подумываю об этом. Да, наверное, мне давно пора начать самостоятельную жизнь. Стать чем-то большим, чем простой рассыльный. Мальчик на побегушках. Не говоря уж о проблемах, с которыми придется столкнуться, если нас с Яной застукают. А это рано или поздно случится. Да, мистер Дармонд, конечно же хочу, очень хочу уехать. Причем как можно скорее.
– Тебе помочь найти работу где-нибудь в другом месте?
– Нет, спасибо. Думаю, мне лучше подальше уехать. Наверное, отправлюсь куда-нибудь на запад.
– Когда?
Верн резким щелчком выбросил окурок в открытое окошко машины.
– Точно еще не знаю, но, может быть, даже в ближайшее воскресенье.
– Как думаешь, двух дней Гасу будет достаточно, чтобы найти другого водителя для фургона?
– Конечно. Этим вполне сможет заняться Джимми До-вер, наш новый паренек. Первые несколько дней ему, само собой, будет трудновато, и кое-какие доставки, скорее всего, пойдут кувырком, но это несмертельно. А потом все образуется.
– Верн, а тебе не кажется, что о твоих планах уехать отсюда тебе надо предупредить Гаса?
– Нет, мистер Дармонд, не кажется. Яна ведь, сами понимаете, этого просто так не оставит. Станет всячески мне вредить, или потребует, чтобы я взял ее с собой, или начнет грозить самоубийством...
– Что ж, Верн, должен заметить, определенный смысл в твоих рассуждениях есть, ничего не скажешь.
– Благодарю вас, мистер Дармонд. Рад, что вы со мной поговорили. Так вовремя и совсем по-дружески. Еще раз спасибо. Теперь-то мне ясно, в какой ж... я мог бы оказаться... Но вы же, наверное, сами знаете, как это бывает с молоденькими девчонками. Рано или поздно с ними просто теряешь голову и начинаешь творить такие глупости, что потом сам тому не веришь... Так что лучше уж, как любили говорить у нас в колонии, вовремя сделать ноги.
