Знал ли Рутвен, что он должен быть жертвой? После нескольких дней слежки за ним из «тойоты» Келлер решил, что да. В нем чувствовалась какая‑то настороженность. Ничего, подумал Келлер, пусть успокоится. Несколько спокойных дней, и Рутвен вернется к обычному образу жизни. Успокоит себя мыслью о том, что Гарри и его подружку убил ревнивый муж, расслабится; тогда‑то Келлер и сможет, наконец, завершить начатое и вернуться домой.
Пистолет, похоже, был в порядке. На третий вечер Келлер выехал за город, зарядил пистолет и выпустил полный магазин по дорожному знаку на Богом забытом перекрестке. Ни один выстрел в цель не попал, но Келлер не думал, что дело в оружии. Черт возьми, он был всего в пятнадцати ярдах от знака, а знак — не меньше десяти дюймов в диаметре. Келлер не был хорошим стрелком, но устроил свою жизнь так, что это ему и не требовалось. Если заходишь сзади, все, что тебе нужно — приставить пистолет к затылку и нажать на курок. Не нужно быть снайпером. нужно всего лишь…
Что? Карма? Порох в пороховницах?
Он перезарядил пистолет и выстрелил снова; на этот раз два выстрела попали в цель. Замечательных результатов можно достичь, если задаться определенной целью.
* * *
Трудно было занять время. Он сходил в кино, прошелся по торговому центру, посмотрел телевизор. Номер Джоэла лежал на столе, но звонить Келлеру не хотелось. Нужды в женском обществе не чувствовалось, также не было желания играть в карты или смотреть на петушиный бой.
Он боролся с желанием позвонить в Нью — Йорк.
На телеэкране одна женщина говорила другой:
— Есть одна вещь, которую мы оба знаем — слишком много сережек не бывает.
Келлер не мог выбросить эту фразу из головы. Правда ли это? Ну, тысяча пар. Десять тысяч. Ну, миллион.
На женщине в 314–м не было сережек, но они лежали на столике. Интересно, сколько еще пар было у нее дома?
* * *
Как‑то Келлер встал на заре, принял душ и побрился. Собрал вещи, уничтожил все возможные отпечатки в номере. Он делал это каждый раз, когда выходил оттуда, куда мог не вернуться, но на этот раз был уверен — сегодня тот самый день.
Он поехал к дому Рутвена и поставил машину за углом. Прошел по улице, перелез через невысокий забор и аккуратно выдавил стекло в окне рутвеновского гаража. Машина не была закрыта; Келлер устроился на заднем сиденье и стал ждать.
Дверь гаража открылась. Келлер нагнулся, так что видно его не было. Рутвен открыл дверцу и сел за руль.
Келлер медленно поднялся. Рутвен возился с ключом… но был ли это на самом деле Рутвен?
Бог ты мой, да кто же еще?
Келлер приставил пистолет к его уху и опустошил весь магазин.
* * *
— Они красивые, — сказала Андриа. — Вы не должны были мне ничего привозить.
— Знаю.
— Но я рада, что вы это сделали. Они мне очень нравятся.
— Я не знал, что тебе привезти, — сказал Келлер, — потому что не знал, что у тебя есть. Но я подумал, что сережек не бывает слишком много.
— Абсолютно точно, — сказала Андриа, — но немногие мужчины понимают это.
Келлер попытался не ухмыльнуться.
— Пока вас не было, — сказала Андриа, — я думала о том, что вы сказали, — что вы бы хотели, чтобы я осталась здесь. Но я хотела бы знать, думаете ли вы так до сих пор. Или у вас просто было такое настроение?
— Я хочу, чтобы ты осталась.
— Я бы тоже хотела. Мне нравится быть рядом с вами, чувствовать вашу энергию. Мне нравится ваша собака, ваша квартира… и вы тоже.
— Я скучал по тебе, — сказал Келлер.
— Я тоже скучала. Но мне нравилось быть здесь, пока вас нет, жить в вашем пространстве, заботиться о вашей собаке. Я должна признаться: я спала в вашей постели.
— А где еще ты должна была спать?
— На диване.
Келлер взглянул на нее. Она покраснела, и Келлер сказал:
— Пока я был в отъезде, я думал о твоих ноготках.
— Ноготках?
— Они все разных цветов.
— Знаете, — сказала она, — я никак не могла решить, в какой цвет их покрасить. И тогда вдруг мне пришло в голову, что, когда Бог оказался в той же ситуации, он придумал радугу.
— Радужные пальчики, — сказал Келлер.
* * *
Позже он сказал:
— Ты знаешь, я снова думал про этого ниндзя. Представь, что он убил кого‑то по ошибке.
— Как такое могло случиться?
— Ну, скажем, перепутал телефонный код с номером в гостинице. Ошибка человека, ошибка компьютера, что угодно. Ошибки случаются.
— Не бывает никаких ошибок.
— Как это — не бывает?
— Люди совершают ошибки, — сказала она, — но такой вещи, как ошибка, не существует.
— Как это?
— Вы можете совершить ошибку, — сказала она. — Например, можно поставить на подоконник цветочный горшок, от сквозняка окно закроется, горшок упадет. Так совершаются ошибки.
— Понятно.
— А кто‑то ищет дом в соседнем квартале, ошибается номером дома, выходит из машины рядом с вашим домом, и горшок летит ему прямо на голову. Этот человек тоже ошибся.
— В последний раз.
— Во всяком случае, в этой жизни, — сказала она. — Вы оба совершили ошибки. Но если посмотреть на картину мира в целом, никакой ошибки не было. Просто человеку на голову упал горшок, и он умер.
— И никакой ошибки?
— Никакой ошибки, потому что так должно было случиться.
— А если не должно было?
— Должно было.
— То есть, если случилось, так и должно было быть?
— Правильно.
— Карма?
— Карма.
— Маленькие розовые пальчики, — сказал Келлер. — Я рад, что ты здесь.
