а то бы она точно напортачила и что-то сделала не так. Сегодня слишком волнительный для неё день.
В соседнем кабинете сейчас находились трое мужчин: Ковалев, подставной покупатель и Юрка. Дверь за ними закрылась минут двадцать назад, и Даша нетерпеливо ерзала на месте. Она боялась, что Ковалёв окажется умнее, чем они думают, и он раскроет их обман.
Дверь в кабинет была плотно закрыта, поэтому до Даши доносились лишь приглушённые мужские голоса. Слов было не разобрать, но она боялась подходить ближе, чтобы чётче расслышать — парни сказали не волноваться и не выдавать себя. Поэтому приходилось сидеть смирно на месте и просто ждать.
После той злополучной ночевки у Новиковой прошло четыре дня, спокойных и тихих, и даже отвлеченный скорой выгодной сделкой Ковалев вёл себя тише воды, ниже травы. Парни занимались подготовкой к сделке, готовили документы, а Юдина даже успела за это время съездить в университет и договориться с преподавателями на кафедре, что не будет посещать пары, но будет приносить задания в конце месяца. Конечно же, небольшая скромная сумма в конверте, помогла убедить заведующего кафедрой, что Даша честно исполнит своё обещание.
Крутясь как белка в колесе и пытаясь успеть все сделать, Даша не успела только встретиться с подругой и обсудить произошедшее тем вечером. И тем не менее, от самой Новиковой Даше досталось — пусть и в устном виде по телефону. Она негодовала, как та смогла умудриться найти себе проблемы на пустом месте за тот небольшой промежуток времени, пока они со Стасом ходили за выпивкой, а потом сбежала, ничего толком не объяснив и оставив в квартире два тела в отключке и непонятно откуда взявшегося там Илью. Но, как это обычно и бывало, Алина совершенно не обиделась на неё после того, как Волков ей все рассказал. И снова звала к себе посидеть как-нибудь вечером — только уже совершенно вдвоём, без любых парней.
Но Юдиной было не до посиделок с подругой, ведь приближалась дата сделки Ковалёва с их подставным покупателем. Парни были в предвкушении и заметно нервничали, хоть и старались этого не показывать.
Минут через пять дверь наконец распахнулась, из кабинета спокойно вышел покупатель, за ним семенил Ковалёв, продолжавший сыпать на того какими-то восторженными словами. Юрка вышел последним и, закрывая дверь, незаметно подмигнул Даше. У той на душе сразу отлегло.
По плану парней дальше все должно было пройти легко — обещанные покупателем деньги не поступят на счёт, а проданный склад на три тысячи квадратных метров уже по документам будет оформлен на нового покупателя, который, к великому сожалению Ковалёва, куда-то пропадёт и не будет отвечать на звонки, а адрес, который он оставит в документах, как выяснится, никогда и не существовал. Пока что все складывалось как нельзя лучше.
Через пару минут Даша услышала как грохнула входная дверь — в контору вернулся Ковалев. Одетый в новый турецкий пиджак Виктор Геннадьевич деловито прошёл мимо неё, на ходу довольно бурча себе под нос мотивчик какой-то песни, скрылся в кабинете на минуту-другую и снова вышел. Закрывая дверь кабинета на ключ, он бросил Даше:
— У меня ещё одна деловая встреча вечером, так что я сегодня больше не приеду. Будут звонить — все завтра.
— Поняла, — вздохнула девушка, исподлобья наблюдая за начальником. В расписании у него не значилось никаких встреч, тем более деловых, о которых она бы знала, так что Даша легко догадалась, что он нагло врет.
— Вот и ладно, — кивнул он и направился на выход, даже не соизволив попрощаться.
Даша лишь хмыкнула, когда за ним закрылась дверь конторы.
Откинувшись на стуле, она выглянула в окно, откуда было хорошо видно припаркованную «Волгу» Ковалёва. Через пару секунд машина уже покинула двор.
Но даже когда двор опустел, девушка продолжала смотреть в окно на то самое место, где минуту назад стояла белая машина. Ее смутили эти слова Ковалева об ещё одной деловой встрече. К своим сообщникам он сейчас явно не поедет — это бессмысленно. Не будет же он хвастаться им очередной заключённой сделкой… Так к кому же он собрался в таком хорошем настроении? Что она упустила? Что-то тут было нечисто, и ее это волновало.
Но долго Даше не пришлось сидеть в одиночестве, потому что вскоре во дворе послышался шум паркующихся машин. Снова выглянув в окно, она убедилась, что это приехали парни — под окнами конторы стояла уже знакомая ей девятка, возле которой маячили небезызвестные ей лица.
В голову девушке пришла неприятная мысль о том, что парни почему-то приехали на одной машине, хотя, обычно, каждый ездил на своей. Было странным, что Артём оставил где-то своё Вольво, которое он любил почти так же сильно, как и саму Дашу, и приехал на девятке. Да и Илью непривычно было видеть без мотоцикла… К тому же, все почему-то вырядились в темное, все были в берцах и бомберах; даже Юрка успел переодеться. Это все наводило на странные мысли, но Даша даже не успела толком сосредоточиться на них, потому что, громко смеясь и разговаривая, все четверо парней ввалились в контору.
— Ну как все прошло? — спросила она, только они зашли внутрь. — Не заметил?
— Ага, как же, — усмехнулся Пустовой. — Деньги он только заметил, и все.
— Нормального мы человечка подобрали, а? — улыбнулся Серега. — Станиславский бы охренел от такой игры.
— Так, а дальше что? — поинтересовалась Даша.
— А дальше Ковалёва ждут такие приключения, — Илья ухмыльнулся, — что не позавидуешь.
— Зато справедливые и весьма поучительные приключения, — хмыкнул Темненко.
Юдина не совсем поняла, что они имеют в виду, потому что Илья с Серегой обменялись такими многозначительными взглядами, что снова в ее душе зазвенели тревожные колокольчики. Совсем как пару минут назад, когда она раздумывала о неизвестной ей встрече Ковалева…
Но парни, будто заметив ее замешательство, сразу же сменили тему, но это странное чувство чего-то страшного не покинуло Дашу.
Тут девушка заметила, что Волков все это время держал в руках какую-то папку с бумагами, и только сейчас начал доставать из неё листы, раскладывая их перед ней на столе.
— Ну-ка, Дарья, — Илья поманил ее к себе рукой, — черкани-ка здесь свою подпись.
Девушка наклонилась к столу и бегло оглядела лежащие перед ней бумаги. Договор, состоящий из кучи страниц и множества заумных слов. На последней — четыре подписи парней и подпись Ковалева. Пролистав его полностью, но не вчитываясь, она шутливо спросила:
— Я по нему подписываю себе смертный приговор?
— И вдобавок продаёшь нам душу, — подмигнул Серега. — Подписывай давай.
Взглянув на Артёма и дождавшись его
