— А потом началась стрельба.
Лицо Рэндома ожесточилось.
— Да. Потом началась стрельба, и вы с Холменом наделали столько шума, что даже патрульные стали обращать на вас внимание. Мне надо, чтобы вы прекратили, Поллард. Если убийца почувствует, что пахнет жареным, мы его потеряем.
Теперь Поллард поняла, почему Лидсу так часто звонили из «Паркер-центра». Начальник полиции старался выяснить, чем занята Поллард, и устраивал Лидсу головомойки, чтобы тот велел ей прекратить.
— Откуда вам известно, что делал и чего не делал Фаулер? Откуда вы узнали, что Фаулер один выходил на связь с убийцей?
Рэндом не сразу решился ответить. Впервые он надолго замолчал. Поллард почувствовала, как желудок ее сводит судорогой, потому что она вдруг поняла ответ.
— У вас был среди них свой человек.
— На меня работал Ричард Холмен.
Дом наполнился молчанием, оно словно текло с кухни, как пролитый сироп. Все, что Холмен рассказывал ей о своих разговорах с Рэндомом, мигом промелькнуло у Поллард в голове.
— Сукин сын. Ты должен был сказать ему.
— Сказать ему — означало скомпрометировать все расследование.
— Ты заставил человека думать, что его сын — сволочь. Ты хоть представляешь, сколько боли принесла ему эта мысль? А тебе наплевать?
Мелкие морщинки вокруг глаз Рэндома стянулись в жесткую паутину. Он провел языком по губам.
— У нас уже был налажен контакт с Ричардом Холменом, когда Фаулер стал подбивать его на это дело. Рич отказался, но я убедил его поддерживать связь с Фаулером. Я свел его с ними, мисс Поллард, так что можете считать, что мне наплевать.
Поллард села на кушетку. Она не обращала внимания на детектива, думая о Холмене. Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, и быстро сморгнула, потому что не хотела, чтобы Рэндом видел ее плачущей. Ричи больше не был плохим парнем. Ричи был хорошим. Холмену не придется извиняться перед Донной.
— Понимаете, почему дело приняло такой оборот? — спросил Рэндом.
— Если вы ждете отпущения грехов, забудьте об этом. Возможно, как профессионал я понимаю ваши мотивации, Рэндом, но все равно вы мерзкий тип. Человек потерял сына. Все, что от вас требовалось, это поговорить с ним по-людски, а не выливать на него ушат помоев. Тогда не возникло бы никаких проблем.
— Может, позвоните ему? Я хочу собрать всех, пока еще не поздно.
Поллард рассмеялась.
— Хотела бы, да не могу. Ваши люди отобрали у него телефон на кладбище. Теперь я не знаю, как до него достучаться.
Рэндом сжал зубы, но ничего не ответил. Вукович вернулся из гостиной, сказав, что ему должны перезвонить, но Поллард не обратила на это внимания. Она никак не могла понять — имело ли хоть какой-то смысл все, что они проделали с Холменом. Вероятно, пятый уже исчез.
— Ну так что — нашли они деньги или нет? Сдается мне, что нашли, иначе подозреваемый, которого вы ищете, не убил бы их.
— Мы не уверены. Если местонахождение денег и было установлено, их забрали уже после убийства.
— Они должны были найти деньги, Рэндом. Что они обнаружили возле Голливудского знака?
Казалось, Рэндом искренне удивлен.
— Как вы об этом узнали?
— Ну недаром же мы подняли столько шума. Они нашли что-то в ночь четверга. Какой-то небольшой предмет был закопан в ямке примерно двенадцать дюймов шириной и восемнадцать глубиной. Что там лежало?
— Ключи. Они нашли двадцать два ключа в синем металлическом футляре.
— Какие ключи?
— Рич их не видел. Футляр открыл Фаулер. Рассказал остальным, что там, но ключи оставил себе.
— Как насчет подсказки, где находится замок?
— Ничего. Только ключи. На следующий день Фаулер сказал остальным, что его напарник готов предположить, к чему подходят ключи. Мы считаем, что это та причина, по которой они собрались в ночь убийства. В последнем отчете Рич писал мне, что все надеются узнать что-то о деньгах.
Поллард размышляла о ключах, когда поняла, что почти все, что знал Рэндом, исходило от Ричи Холмена. Если бы Фаулер нашел деньги, Ричард передал бы их Рэндому. Но у Фаулера были свои секреты. Поллард вдруг задумалась, уж не известно ли ей об этом преступлении больше Рэндома.
— Вы знаете, почему Марченко спрятал ключи возле Голливудского знака?
По выражению лица Рэндома она поняла, что он абсолютно не в курсе.
— Глухое место. Неподалеку от дома.
— Элисон Уитт.
Рэндом окончательно растерялся.
— Элисон Уитт была проституткой, — продолжала Поллард. — Марченко обычно занимался с ней сексом наверху, над знаком. Вы не знали?
Вукович покачал головой.
— Это невозможно, — сказал он. — Мы опрашивали всех, кто хотя бы изредка общался с Марченко и Парсонсом. Все в один голос утверждали, что эти клоуны были импотентами.
— Мы с Холменом узнали о ней от матери Марченко. А теперь слушайте и запоминайте, Рэндом: примерно за неделю до смерти Фаулер вместе с каким-то человеком приходил к матери Марченко. Особенно их интересовала Элисон Уитт. Спутником Фаулера в тот день был не Рич, не Мэллон и не Эш, а, видимо, тот неизвестный напарник Фаулера. Она не помнит его имени, но можно попробовать актера.
Рэндом быстро кивнул Вуковичу.
— Позвони Фуэнтесу. Кто-то должен сопровождать актера.
Вукович снова вышел, а Рэндом повернулся спиной к Поллард.
— А что за история с этой Уитт?
— Скверная история. Ее убили в ту же ночь, что и остальных. Уитт — вот связующее звено, Рэндом. Мы с Холменом услышали о ней от миссис Марченко, но Фаулер и его друг знали об Уитт еще раньше. Уитт заявляла, что она зарегистрированный осведомитель, поэтому я вообразила, что пятый мог оказаться ее контактным офицером, но не тут-то было.
— Постойте. Как вы узнали все это, если Уитт мертва?
Поллард объяснила ему про Марки Коллен, «Майан-гриль» и пересказала слова Элисон Уитт про Марченко. Рэндом достал блокнот и делал пометки. Когда она закончила, Рэндом внимательно просмотрел записи.
— Я ее проверю.
— И ничего не найдете. Моя подруга из «Фиба» искала ее по всему списку «Паркер-центра». Ее там нет.
Рэндом хмуро улыбнулся.
— Поблагодарите свою подругу, но я проверю лично.
Рэндом достал телефон и отошел к окну позвонить. Пока он говорил, вернулся Вукович.
— Расспросил про вашего парня, Чи. Все чисто. Была получена наводка из «Фиба». У него в магазине нашли шесть фунтов взрывчатки С-четыре и шнур для детонатора.
Поллард уставилась на Вуковича, затем перевела взгляд на Рэндома, но тот все еще разговаривал по телефону.
— Значит, наводка пришла из ФБР?
— Так мне сказали. Мол, это часть засекреченного расследования, так что они решили лишний раз проверить.
— Когда поступил звонок?
— Сегодня. Рано утром. Это важно?
Поллард покачала головой, чувствуя, как отнимаются ноги.
— Вы уверены, что из ФБР?
— Так мне сказали.
Онемение разливалось по всему телу.
Рэндом закончил разговор, достал из бумажника визитку и протянул ее Поллард.
— Холмен захочет поговорить со мной. Как только свяжетесь с ним, попросите позвонить мне. И постарайтесь убедить его, что лучше отступиться. Вы никому ничего не сможете рассказать, и его невестке тоже. Понимаете теперь, почему нам приходится вести себя таким образом? Уповаю на Всевышнего, что еще не слишком поздно.
Поллард кивнула, но думала она совсем о другом. Она застыла в дверях, ожидая, пока они уйдут, затем повернулась — лицом к лицу с опустевшим домом. Поллард не верила в совпадения. Так их учили в Куонтико, и она сама убедилась в этом, проведя сотни расследований, — совпадений не бывает.
Наводка из ФБР.
Поллард затащила в кладовку кресло. Там она достала с верхней полки, куда не могли добраться мальчишки, коробку и вынула пистолет.
Поллард понимала, что, вероятно, совершила серьезную ошибку. Марки сказала им, что Уитт была зарегистрированным осведомителем и о ней заботился какой-то коп, но «коп» — не синоним слову «полицейский», и департамент полиции не один стоит на страже закона и не один пользуется услугами осведомителей. Шерифы, агенты секретных служб, начальники полицейских участков — все считают себя копами и создают сети осведомителей.
Элисон Уитт могла быть осведомителем ФБР. А если так…
Пятый человек работал в ФБР.
Поллард выбежала на раскаленную улицу и поехала в Уэствуд.
Зарегистрированные осведомители нередко помогали в разгадке преступлений и вынесении вердиктов. Предоставленная ими информация официально входила в материалы расследований, судебные иски, ордера, постановления суда присяжных, ходатайства, краткие изложения дел и тексты окончательных приговоров. Подлинные имена осведомителей никогда не употреблялись, поскольку многие из этих документов становились достоянием гласности. Во всех подобных текстах вместо имени осведомителя фигурировал его личный номер. Кодовые номера, равно как отчеты следователей, касающиеся надежности осведомителей и условий оплаты их труда, хранились за семью печатями, обеспечивая таким образом анонимность работников. Как к кодам запуска ядерных ракет к ним, конечно, не относились: любому агенту достаточно было попросить босса, и тот давал ему доступ к базе.
