– Нет, я не от Лейзировича, – опроверг посетитель предположение Мешкова. – Но по делу, которое его тоже касается.
Заинтригованный Артемий Геннадиевич пригласил гостя расположиться на диване и спросил:
– Тогда, чем обязан?
По его суетливым движениям Алексей понял, что хозяина начинало одолевать беспокойство.
– Меня интересует набор румынской мебели, – дружелюбно улыбнулся Алексей.
– Жилая комната? – вырвалось у Артемия Геннадиевича и даже как-то слетело напряжение.
– Вот-вот, – подтвердил визитер.
– Если мне не изменяет память: вы упомянули о знакомстве с Семеном Давидовичем. Значит здесь вы по его рекомендации? – Было непонятно: спрашивал или утверждал хозяин, поэтому Атаман благоразумно промолчал.
Истолковав молчание собеседника по-своему, Мешков продолжил.
– К сожалению, румынской мебели уже нет, но скоро должны завезти югославскую.
– Нет-нет! – Алексей выставил руку ладонью вперед.
– Уверяю вас, что югославская мебель более стильная и современная. – Мешков наивно предполагал, что вербует будущего покупателя. – Только гораздо дороже.
Он развел руками, изображая сожаление, но давая понять, что за хороший и более дефицитный товар соответственно нужно платить.
– Про югославскую мебель поговорим позднее. А раз румынской уже нет, то может деньгами рассчитаетесь? – предложил посетитель.
– Как это? – не понял Мешков.
– Очень просто. – С лица Атамана не сходила доброжелательная улыбка. – Вы продали двадцать две жилые комнаты, чуть меньше, чем по двойной цене. Думаю, что двадцати процентов от прибыли для меня будет вполне достаточно. Согласитесь, что это довольно-таки умеренная плата за спокойную жизнь, которую, если договоримся, я вам гарантирую.
– Какая наглость! – Хозяин вскочил на ноги. – Это же настоящий шантаж!
– Вы удивительно догадливы. Увы! Иногда приходится прибегать к подобным методам, особенно, если имеешь дело со спекулянтами.
– Ах ты скотина! – Артемий Геннадиевич вышел из себя и бросился с кулаками на спокойного гостя. Алексей легко перехватил руку, поднялся и завернул ее за спину нападавшему так, что тот уткнулся носом в диван.
– Не дергайся, а то сломаю, – и он до боли согнул ему кисть на сгибе.
– Никита! – заорал Мешков не своим голосом.
– Ему некогда, он беседует с моими друзьями, – усмехнулся Атаман.
– Отпусти, – попросил Мешков, успокаиваясь и сообразив, что имеет дело не с простыми грабителями, а с профессионалами, которые заранее продумали операцию и поставили конкретную цель. В подтверждение, отпустив затекшую руку противника, Алексей подошел к столу и скинул на пол газету, прикрывавшую пачки денег.
– Я бы мог забрать все, – сказал он. – А добиваюсь, чтоб ты сам отдал только двадцать процентов от прибыли.
– Милиции не боишься? – задал Артемий Геннадиевич наивный вопрос.
– Не больше, чем ты, – и Атаман бросил на диван пакет с фотографиями, на которых были изображены машины, выезжающие с территории базы, а затем разгружаемые во дворе Мешковых, покупатели мебели и даже расчет некоторых из них.
– Адреса покупателей мне известны, так что свидетелей много, – добавил посетитель.
– Что будет, если я все-таки откажусь, – цеплялся за соломинку утопающий. – Ты ведь тоже действуешь против закона и в ОБХСС не пойдешь. – Он понимал, что лучше один раз потерять солидную, но не смертельную сумму денег, нежели отчислять периодически.
– Я не имею дел с ментами, – заявил гость. – Компромат собрал лишь для того, чтобы и ты не надеялся на их помощь. А если откажешься, то на первый раз сожгу дом.
– Кто ты вообще такой?! – Мешков находился в полном отчаянии, от безвыходного положения готов был биться головой о стену.
– Я уже представился – Алексей Леонидович. Для первого знакомства вполне достаточно, могу еще добавить, что за мной стоит серьезная организация, которая шутить не любит, – вел Атаман психологическую обработку клиента и тот постепенно начинал сдавать позиции.
– Двадцать процентов из моей доли прибыли? – с мольбой в глазах посмотрел Мешков на тирана.
– Из общей, – шантажист был неумолим.
– Тогда из моей получается сорок. Шурин не поверит мне, что я еще с кем-то делюсь и ни за что не отдаст двадцать процентов из своей доли.
– Какой шурин? – не сразу сообразил Алексей.
– Брат жены, – пояснил хозяин. Но догадавшись, что посетителю неизвестно о родственных связях его с Лейзировичем, уточнил: – Директор мебельной базы и моя сестра – супруги.
– Понятно, – кивнул незваный гость.
– Действительно, было бы несправедливо остаться ему в стороне, – Мешков на какое-то время задумался.
– Хорошо, согласен на двадцать процентов с твоей доли, но при условии, что остальное поможешь получить с Семена Давидовича.
– Как? – испугался Артемий Геннадиевич. – Если он узнает, что я его подставил, то перестанет просто-напросто поставлять мне мебель.
– Он не узнает, – заверил Атаман. – Во-первых, необходимо раздобыть хотя бы одну липовую квитанцию, по которой водитель доставляет тебе мебель. Во-вторых, нужно незаметно зафиксировать на пленку момент твоего расчета с родственником.
– Он догадается, что это я все подстроил, – возразил Мешков.
– Откуда?! Я не скажу, ты тоже, мало ли кто мог вас сфотографировать.
– Он все равно не станет платить, – уверенно произнес хозяин дома. – Я его хорошо знаю.
– Это не твоя забота, – впервые за беседу повысил гость голос. – Поможешь – двадцать процентов потеряешь, не поможешь – сорок. Сам выбирай!
– А-а-а, – махнул рукой загнанный в угол спекулянт. – Последняя липовая накладная у меня сохранилась. Шофер отдает их мне, а я сжигаю или разрываю и выкидываю.
Он открыл отделение серванта, порылся и достал нужный документ. Атаман спрятал улику в карман, договорился, когда можно будет зафиксировать передачу денег Лейзировичу и, получив первый взнос от Мешкова, распрощался.
На кухне, со связанными за спиной руками, а Никита еще с кляпом во рту, сидело остальное семейство Артемия Геннадиевича. Приоткрыв форточку, курил Диксон, а Тюлень, удобно расположившись за столом, уплетал яблочный пирог, запивая его молоком.
– Ну как? – спросил Марат у Атамана.
– Все по плану, – коротко ответил тот и хлопнул по спине Виктора. – Хватит уничтожать чужие запасы продовольствия. Пошли.
Через два дня они имели на руках нужные фотографии, но на встречу с директором базы не спешили, продолжая вести наблюдение. Затратив целый месяц, вышли еще на четверых, подобных Мешкову, и уже по испытанной схеме, склонили их к сотрудничеству. Теперь было достаточно оснований пообщаться и с Лейзировичем.
В приемной директора мебельной базы несколько человек ожидали своей очереди, в том числе и Атаман с Диксоном.
На рабочем столе секретарши раздался звонок телефона внутренней связи и она сняла трубку.
– Хорошо, Семен Давидович, – проворковала она слащавым голосом, который тут же изменился, когда она обратилась к посетителям, на резкий и официальный.
– Товарищи, на сегодня прием закончен.
– Но еще полтора часа до конца рабочего дня, – возмутился один из посетителей, который был следующим на очереди и поэтому ему обиднее всех было покидать приемную.
– Директора вызывают в райком партии, – оправдалась добросовестная секретарша, привыкшая беспрекословно выполнять распоряжения шефа.
Люди разошлись, бормоча и громко хлопая дверью, выражая таким образом свое недовольство, но двое все-таки остались.
– А вы почему сидите? Или вас не касается? – спросила девушка у двух мужчин, не собирающихся покидать своих мест.
– Мы всего на одну минутку, – невозмутимо ответил Диксон.
– Я кажется ясно выразилась – завтра.
– Не волнуйтесь вы так, девушка, мы подождем, когда директор выйдет и здесь передадим ему документ, – сказал Атаман. – Всего и делов-то.
– Мало ли когда Семен Давидович покинет кабинет.
– Вы же сами сказали, что его в райком вызывают. А там долго ждать не привыкли, – напомнил Марат.
До сих пор эта фраза секретарши срабатывала безотказно, но на этот раз она почувствовала, что попала впросак.
– Оставьте документы, я передам, – попыталась она выйти из щекотливого положения.
– Мы сами, – ответил за двоих Алексей.
– Еще нужно пару слов сказать, – поддержал его Марат.
Понимая, что ей не отвязаться от настырных посетителей, секретарша решительно сняла трубку и извиняющимся тоном доложила:
– Тут двое по одному вопросу говорят, что не займут больше минуты времени.
Выслушав начальника, она повернулась к мужчинам и сказала:
– Он примет вас сегодня, – и с серьезным видом занятого человека, застучала на пишущей машинке. А когда из кабинета директора вышла женщина, она отвлеклась на секунду и, кивком головы, пригласила Атамана и Диксона.
