Ознакомительная версия.
— Чего именно?
— Крайней остаться не желала. А ее в этой истории могли подставить. Подбросили бы ей ствол, и все. Да, этой дамочке или ее сожителю.
— Кто мог это сделать?
— А кто Горбунову ствол подбросил?
— Неужели так и было?
— А вдруг?.. Горбунов говорит, что вчера пистолета у него не было, да и телефона тоже.
— Ему можно верить? — Начальник снисходительно усмехнулся.
— Не знаю. Вы вот говорите, что Горбунов мог вспылить, сдуру выстрелить. А табачно-перцовая смесь? Это ведь подготовка к убийству. Да и зачем Горбунову свой след к Сумароковой направлять?
— Чтобы отвести от себя подозрения.
— А давайте попробуем поверить Горбунову, от этого и плясать. Кто-то убил Белозерову, унес с собой ее телефон и оружие. А след этот умник направил к поселку, в котором жила Сумарокова. Таким вот образом мы на нее и вышли. Обыск в ее доме ничего не дал, но ведь орудие убийства могло оказаться там в любое время. Его можно было просто перебросить через забор. Но преступник подставлять Сумарокову не стал. Для начала он попробовал с ней договориться. Они, видимо, поладили. Она правильно сделала. С ее точки зрения, разумеется. Женщина обезопасила себя, а орудие убийства оказалось в машине у Горбунова.
— Так о чем она и с кем договорилась?
— Не знаю. Но дело тут, судя по всему, серьезное, связанное с ее личной безопасностью. Она ведь охрану свою усилила, ходила с ней, а на следующий день после убийства от нее отказалась. Почему красавица наша это сделала? А потому, что с кем-то договорилась. Этот кто-то перестал ей угрожать. Возможно, ее стращали, но она не испугалась, наняла телохранителей. Тогда ей сделали более грозное предупреждение, убив экономку, и Елена Евгеньевна сломалась.
— А это не слишком, убить одного человека, чтобы напугать другого?
— А если Сумарокова имеет дело с монстром? Есть ублюдки, которые мать родную за кусок хлеба убьют. Особенно если он жирно намазан черной икрой.
— Этот самый монстр убил Белозерову и подставил Горбунова, чтобы Сумарокова поднесла ему такой вот кусок?
— Что-то в этом роде.
— Ты сам-то веришь в то, что говоришь?
Матвей вздохнул, развел руками и поднялся.
— Ты куда? — не понял Зайцев.
— Так ведь по Забелину работать надо.
— Ты не ответил на мой вопрос. — Зайцев нахмурился.
— Да не верю я в то, что говорю, — совершенно серьезно сказал Матвей. — Как-то нелогично все.
— Логика-то тут есть, только корявая она какая-то.
— Тем более.
— А если все-таки Горбунов не виноват?
— Пусть это останется на совести Лазарева.
— С этим у него все нормально. Ему хватило совести оставить тебя с носом. Мы, конечно, зла Лазареву не желаем, но и без ответа это дело оставить не можем. Раз уж ты взялся за Сумарокову, пробей по ней информацию, покрутись возле нее, узнай, что там да как. Вдруг ты прав, и Горбунов ни в чем не виноват? Он, конечно, мужик что надо, но умыть его не мешало бы.
Зайцеву не нравилось, когда его обходили на повороте, поэтому он завелся и выдал карт-бланш на Сумарокову. Матвей, конечно же, сам напросился, но у него и мысли не возникло упрекнуть себя хоть в чем-то.
Ремонт закончен, оборудование заказано, штаты сформированы, поставщики прежние. Елена Сумарокова открывала третий супермаркет в городе, но не очень-то этим гордилась. Не тот у нее уровень, чтобы считать такое достижение великим.
Но, в принципе, и для уныния повода нет. Она занималась тем, чему ее учили в институте, стремилась к тому, о чем когда-то мечтал ее любимый мужчина. С финансами проблем нет, бизнес расширяется, в личной жизни все в порядке.
У нее все хорошо, а если вдруг станет грустно, то Елена заставит себя улыбнуться. Тогда на душе у нее станет светлей.
— Спасибо, Денис Петрович, качество ремонта меня устраивает, полный расчет получите завтра. Но если вдруг обнаружатся недостатки, то вы, будьте добры, устраните их.
— Даже не сомневайтесь.
Планов у нее громадье. Державск, может, и не самый большой город, но здесь много исправно функционирующих предприятий, строятся новые заводы, людям есть где работать и получать хорошую плату за свой труд. Ситуация с каждым годом улучшается, покупательная способность населения растет. Это значит, что городу потребуется еще большее количество магазинов с высококлассным обслуживанием. Сегодня работники Дениса Петровича всего лишь отремонтировали помещение, арендованное Еленой, а завтра он может получить от нее заказ на строительство целого здания. Поэтому конфликтовать из-за мелочей этот нужный человек не станет.
— Вот и хорошо.
Елена уже собиралась уходить, когда из-за несущей колонны послышался мужской голос:
— Елена Евгеньевна, можно вас?
Она испуганно вздрогнула, резко, хотя и нерешительно, повернулась на голос и увидела капитана Кириллова. Из груди женщины вырвался облегченный выдох.
Вроде бы не богатырь, но смотрится внушительно. Жилистый, чувствуется мощная мужская энергетика. Черные волосы, смугловатая кожа, светло-серые глаза, глубиной до самой души. В его внешнем облике угадывалось что-то восточное, но при этом чувствовались и крепкие славянские корни. Черты лица суровые, но на губах у него постоянно играет мягкая ироничная улыбка. Движения четкие, мощные, напористые, но в них не ощущается агрессия.
Пиджак на нем недорогой, но сидит как влитой. Рома в своей фирменной куртке так хорошо не смотрелся.
— Что вам угодно? — Она нахмурилась.
Ей вовсе не хотелось видеть этого человека, но его появление не вызвало в ней раздражения.
— Можно с вами поговорить?.. Здравствуйте!
Он подошел ближе, и она уловила терпковатый запах с примесью свежего пота и крепкого табака. Так когда-то пах ее любимый мужчина, которого Елена потеряла и пыталась найти. Рома тоже был похож на ее обожаемого Сергея, но только внешне, хотя и этого хватило, чтобы она вцепилась в него двумя руками.
— Добрый вечер, — заявила Сумарокова, намекая на время, позднее для рабочих отношений.
— Нет, еще не вечер.
Служебное удостоверение Кириллов достал с ловкостью фокусника. Такое ощущение, будто оно само появилось в его руке.
— Гражданин, вы свободны, — сказал он без всякой заносчивости, но голос его прозвучал строго и, главное, убедительно.
Денис Петрович все понял и поспешил откланяться. Елена осталась с Кирилловым в огромном гулком помещении, залитом холодным мерцающим светом.
— Как вы сюда попали? — спросила она.
— Так же, как мог тут оказаться и киллер, — сказал он совершенно серьезно, хотя и с блуждающей улыбкой.
— Киллер? — Только сейчас ей стало страшно.
— Где ваш водитель?
— В машине. А что?
— Разве вам ничего не угрожает?
— Вы меня пугаете.
— Да я и сам за вас боюсь.
— Мне нечего бояться, — неуверенно сказала Елена.
— А вдруг следствие не поверит в то, что Ирину убил ее парень? — Кириллов смотрел на нее пристально, но без нажима.
— Неужели так и было?
— А вы не в курсе?
— Нет, я не интересуюсь этим делом. Должна бы, но сами видите, дел много.
— У Ирины был друг, его зовут Виталий. Вы знали о нем?
— Да, знала, — кивнула Елена.
— Почему же вы мне о нем ничего не сказали? — удивился, но не возмутился капитан.
— Так вы подумали бы, что я перевожу на него стрелки. Это во-первых. А во-вторых, я толком про него ничего не знаю.
— О чем вы еще промолчали? — спросил Кириллов.
— Если убийца нашелся, то зачем вы меня пытаете?
— Я вас не пытаю, просто спрашиваю. Вдруг вы нуждаетесь в моей защите?
— В чем, простите?
— Вдруг вас, Елена Евгеньевна, пытаются запугать, а вы не знаете, к кому обратиться за помощью?
— О ком вы говорите? — Женщина похолодела.
— Не знаю, но хочу это выяснить.
— Никто меня не запугивает.
— Этот субъект пытался списать на вас убийство Ирины, — не сводя с нее глаз, сказал Кириллов.
— С чего вы это взяли?
Капитан очень сильно ее смущал, но при этом она не хотела уходить отсюда. В огромном пустующем зале Елена чувствовала себя в безопасности. Капитан Кириллов внушал ей это ощущение своей внутренней мощью, непоколебимой готовностью защищать ее как гражданку страны. Он ведь не просто человек, а мент, который способен дать отпор любому бандиту. Под пиджаком у него наверняка скрывается боевой пистолет.
— Я знаю.
Кириллов смотрел в самую душу, вцепился в нее мертвой хваткой своего пытливого взгляда, но Елена не собиралась сдаваться. Знает он что-то или нет, она ни в чем не признается.
— Мне никто не угрожает. — Сумарокова покачала головой.
— Я знаю, вы отказались от телохранителей, а зря. Я советую вернуть их обратно.
Елена запаниковала. Возможно, Кириллов знал что-то такое, о чем она могла только догадываться. Страх толкал ее к этому капитану, в жестких объятиях которого можно было покаяться и исповедоваться, но все-таки она устояла, удержалась от опасной для нее правды.
Ознакомительная версия.
