Однако относительно судьбы Есаула, Лысого и Механика был не прав не только хохмач-Маузер, но и прагматик-повар.
…Есаул с Механиком хоть и выскочили за мостик самыми первыми и даже до просеки добежали раньше других, здорово запыхались, тем более что здоровье оба давно прокурили и пропили. Поэтому, выбежав на просеку, оба остановились перевести дух. Остальные, не обратив на них внимания, промчались мимо.
— Ишь, сыпанули! — пропыхтел Есаул, утирая кровянку с разодранной о проволоку щеки. — Крепко их Серый пуганул! Похоже, прямо на шоссе дернули.
Никто на точки, конечно, не пойдет — утонуть побоятся.
— И зря, между прочим, — пробормотал Механик. — Запросто еще успели бы добежать, нычки откупорить. Не все же сдавали, на фиг? Может, пройдемся слегка по лесу?
— А ты что, знаешь, где у кого чего лежит? — прищурился Есаул.
— Ну, не у всех, конечно, но кое у кого знаю… — подмигнул Механик. — Из тех, кто убежал, конечно.
В это время на просеку выбрался Лысый, почесывая места, в которые пришлись напутственные пинки от Сани и Маузера.
— А вы чего стоите? — удивился Лысый. — Все уже вон, за поворот ус вистали…
— Догоняй, догоняй, мы тебя не держим… — произнес Есаул с усмешкой. — Ща рванем по сто пятьдесят — и вперед. Я даже когда падал, родимую не разбил!
И он показал свою початую бутылку.
— На точки забежать решили? — догадливо пробормотал Лысый. — Пока не затопило? Хошь покажу, где Колун с Репой двенадцать коронок держат? Они вон усвистали и не вспомнили…
— Ладно, — сказал Есаул, — приведешь к пустому месту — тут останешься.
Хлебни!
Все трое присосались к бутылке. Тут откуда-то из глубины леса донесся шум автомобильных моторов.
— Это Маузер с Санькой, — определил Механик, — у них гаражи где-то в лесу устроены, машины угнанные прячут…
— Бежим-ка за завал! — опасливо произнес Есаул. — Эти замочат — и не почешутся!
Вся троица торопливо юркнула под прикрытие завала и, прячась в тени, увидела, как из секретной просеки, выбив фальшивые кусты, выехал сначала джип, потом фургон.
— Вот они, денежки-то! — алчно пробормотал Лысый. — Видишь как, паскуды, целый фургон заныкали! Ну, Серый, ну,падла!
— Иди, попроси у них! — хмыкнул Механик. — Добавят, если мало получил…
— Да нет, — заметил Есаул, — здесь они шутить не станут… Просверлят из немецкого винта, и лет через двести, Лысый, похоронят тебя, как героя Великой Отечественной…
— Только хрен поймут, отчего у него кости светиться будут. Не иначе, подумают, что немцы ядерное оружие имели, — хихикнул Механик.
— Чего ж они встали-то? — беспокойно произнес Лысый.
— Серого ждут, — прикинул Механик. — Он сейчас, наверно, сейф у Геры ломает… Наводнение все спишет!
— А может, они и тех ждут, кто с точек побежит, — предположил Есаул. — Нас-то чего, мы пустые убежали, а те пойдут с колечками, с коронками, со всяким иным… Тут они их и почикают! Вот что, пацаны, надо нам валить поглубже в лес и повыше в гору. Боюсь, захочется этим козлам зеленку зачистить…
Это показалось резонным. Осторожно все трое стали уходить в глубь заросшей просеки. Но она вела вниз, к болоту, а Есаул, Механик и Лысый еще не все мозги пропили.
— Тормози, братаны! — сказал Есаул. — Вода подошла, сворачиваем…
И они повернули на ту тропу, которой утром прошел Светкин отряд. А она после некоторого подъема снова пошла вниз.
— На кабанью надо сворачивать, — решил Есаул, и все потопали по склону вверх. Хоть и не высоко, да и не круто, но запыхались снова. Механик аж зашелся кашлем.
— Ты, Мех, похоже, тубик поймал, — поставил диагноз Есаул, — пора в диспансер сдаваться!
— Ага, — проворчал тот, — побежал! А прописка у меня есть? Опять же в розыске я, не забывай.
— Значит, подохнешь скоро.
— Тебя раньше инфаркт достанет. Пока худой сохнет, толстый сдохнет, — и Механик вытащил «беломорину». — Покурим лучше! Пока не померли.
Уселись на поваленную лесину, задымили…
— А чья тут точка была? — спросил Лысый.
— Пестика. Ты его не помнишь, он в эту весну тут не пахал. Той осенью навернулся. «Мыловарня» взлетела. То ли угрелся и прозевал, то ли просто так…
Метров тридцать отсюда — яма осталась.
— У него рыжевье было?
— Навряд ли. Тут место невыгодное. Трупов мало, снарядов много. На толе бабки пытался сделать…
— А я гляну все-таки! — не утерпел Лысый. Лысый удалился уже на приличное расстояние, когда они с Механиком уже хотели встать и уходить от жадного чернобыльца, когда тот вдруг позвал:
— Нашел, нашел!
— Интересно, — пробухтел Есаул, и они с Механиком, не спеша и поглядывая под ноги, отошли от тропы в ту сторону, где находился Лысый. Ликвидатор сидел на корточках и держал в руках мешочек из прорезиненной ткани, похожий на те, в каких дети носят в школу сменную обувь.
— Я об нее случайно запнулся! — пробормотал Лысый, указывая на корпус противотанковой мины-«тарелки». — Думал — кранты… Под листьями была. Ямки почти не было… То ли почву весной смыло, то ли чего… А с нее только крышка слетела.
— Так, — спросил Есаул, — ну и чем мы богаты? Только тут Лысый сообразил, что допустил большую ошибку. Теперь все надо было либо делить, либо вообще…
— Мне половину! — заорал он, вскакивая на ноги. — Мое!
— Ты посмотри сперва, чего в мешке, чудила! — миролюбиво пробасил Есаул.
— Может, там дерьмо какое-нибудь. Крупа плесневелая или макароны. Открывай стяжку!
Лысый, понимая, что Есаул, если захочет, все заберет, и если надо, то и Лысого придавит, растянул горловину мешка. Сперва показалось нечто тяжелое и угловатое, завернутое в промасленную бумагу.
— Пушечка! — Есаул развернул бумагу и увидел пистолет «ТТ».
— Как с завода, — подивился Механик. — Где ж он мог такой надыбать?
— Мечтал он пистолет найти, — припомнил Есаул, — его и Пестиком-то прозвали за это. Стало быть, нашел.
Следом за «ТТ» Есаул выдернул из мешка полиэтиленовый пакетик, где лежало три картонные коробочки с патронами 7,62 к «ТТ».
— Уже навар, если что! — заметил Механик.
На самом дне мешочка лежало что-то мелкое, и Есаул попросту высыпал это в пустой корпус от мины.
— О, бля-а… — вырвалось у него. По ржавому железу с веселым бряканьем запрыгали и покатились белые шарики с легким серебристым отливом. Кроме того, из мешка выпал большой золотистый перстень с зеленым камнем, а также две небольшие и очень тоненькие золотые монетки не правильной формы.
— Жемчуг! — определил Механик, ухватив один шарик. — С горох почти… И натуральный, похоже…
— Раз, два, три… — считал Есаул, тыкая заскорузлым пальцем в жемчужины.
— Двадцать четыре! Ни хрена себе… И почем он, интересно?
— Не знаю, — пробормотал Механик иронически, — давно не покупал. Похоже, это четки были или ожерелье. Видишь, с дырками?
— Ну-кося! — Есаул снял засаленную пилотку, еще не совсем просохшую после купания в дренажной канаве, выдернул из нее иголку с грязной белой ниткой и нанизал на нее жемчужины. Затем на глазах обозленного Лысого связал концы нитки и пихнул связку во внутренний карман бушлата.
— Целее будут, верно? — подмигнул он Механику. Лысый тут же сгреб перстень и монетки. И одну коробку с патронами сцапал.
— А это мне! — прорычал он. — Я нашел!
— Подавись, — отмахнулся Механик, рассовывая по карманам комбеза две оставшиеся коробки с патронами. Потом немного понуро поплелся обратно, туда, где курили. Есаул вздохнул и пошел следом.
— Ты не волнуйся, Мех! — пробухтел он немного сконфуженно, когда присел рядом. — Половина шариков — твоя, я ж не жид… И пушкан продадим с «маслятами» поделим! Не дуйся! Дай тряпицу, протру струмент…
Механик выудил из кармана какую-то ветошь и подал Есаулу. Тот развернул бумагу и, умело разобрав пистолет, взялся протирать смазку. А Лысый, пошуршав кустами, куда-то смылся.
— Нет, — сказал Есаул, внимательно рассмотрев маркировку на «ТТ». — Это Пестик не здесь нашел. Купил, зараза, небось. Пушка в пятьдесят четвертом выпущена. Валялась где-нибудь на складах, а какой-нибудь прапор ее загнал под «конверсию»… Пружинки нормальные, должна работать.
Механик покуривал, не отвечая. И о чем-то думал. Дождался, пока Есаул соберет пистолет, и сказал:
— Понял я, куда Лысяра намылился. По-моему, он к тарзанке поперся!
— Зачем?
— Он весной где-то в той стороне работал. Наверняка заныкал что-нибудь.
— Ну и пусть подавится! — махнул рукой Есаул.
— Боюсь, как бы нам не подавиться! — заметил Механик. — На той неделе, помнится. Колун говорил, будто у Лысого там «ППШ» целый лежит… Только вот без патронов.
— Ну и что?
— Чудак! Эти — тэтэшные для «ППШ», один к одному. А у него целая пачка.
— Будет он нас искать… — с некоторой неуверенностью произнес Есаул. И задумался. А потом сказал:
