магнитофоны записывали их на несколько каналов.
Сергей прислушался, но ничего существенного для себя не узнал. Он по-прежнему не помнил, зачем поставил «змейку» в этой гостиной. Он видел только комнату и изображение особняка на экранах мониторов.
Краснов включил ускоренное воспроизведение и картинки на экране побежали быстрее. Когда в комнате к аппаратуре подошла статная брюнетка, он замедлил воспроизведение. Она на экране была к нему спиной и поэтому сыщик не знал, кто это. Незнакомка постояла немного у зашторенного окна, посмотрела через щелочку в бинокль, послушала разговоры в наушниках, потом повернулась и… Сергея как током ударило. Он узнал Катю и моментально вспомнил все. Все, что с ним произошло в последние часы. Он даже вспомнил, как она вошла в комнату в противогазе и прыснула ему в лицо снотворный газ, тот самый, которым усыпила телемастеров.
«Вот почему ни я, ни они ничего не помнили. Это действие снотворного газа, черт его подери», — мысленно выругался Краснов.
— Черт возьми эту Катю, — добавил он в сердцах.
Теперь он вспомнил Виктора Павловича — начальника охраны борделя, и то, что тот его арестовал.
«Хреново дело, — подумал сыщик. — Меня схватили, привезли в особняк, допрашивали, но я ничего не помнил и поэтому ничего не сказал. Потом я сбежал, и теперь меня ищут и, значит, найдут, раз знают, кто я такой. Они задержали меня возле моего офиса, значит, здесь я в опасности. Возможно, за мной следили от самого особняка, а может, и сейчас следят. Это плохо. Быть под колпаком — это очень плохо». — Сергей сидел и думал.
Он не смотрел на экран телевизора, да там и не происходило ничего интересного. Он помнил все, что было в квартире, но лишь один момент его интересовал:
«Что делала Катя после того, как меня усыпила. Я проспал два часа, и за это время она собрала аппаратуру, уничтожила следы своего пребывания и уехала, оставив меня сонного и тридцать тысяч долларов. Это на пять тысяч больше обещанной суммы. С одной стороны, это хорошо, но с другой…
Шпионка не знала, что я снимаю ее «змейкой», и поэтому могла совершить действия, объясняющие, зачем ей нужно было меня усыплять. Чего я не должен был увидеть и что происходило в особняке с Лэнцем». — Краснов нажал на перемотку и стал ждать.
«А можно ли смотреть в моем кабинете эту запись?» — мысленно спросил он сам себя. Немного поразмыслив, он решил, что этого делать не стоит. «Люди Лэнца вычислили меня за три часа. Они действуют оперативно, организованно и эффективно. Они профи. Может, меня выпустили из плена, чтобы проследить за мной и выяснить, что я буду делать. Они не знали про квартиру и про эту запись, иначе обыскали бы ее раньше меня и нашли “змейку”. Может, точно такая же “змейка” сейчас сидит здесь, в моем офисе, и “смотрит”, что я делаю. Может, они пишут звук и изображение, и если я сейчас стану просматривать запись, они ее тоже увидят. А там что-то важное. Иначе зачем Кате надо было меня “выключать”.
Она старалась спровадить меня домой, но я не уехал, тогда она меня усыпила. Хорошо не убила, — поежился Сергей. — Вот тебе и заработал денег. Нарушил зарок — с бабами не связываться, и опять влип в историю. Их надо только трахать, трахать и трахать, а потом бросать, но никаких дел с ними не иметь. Заруби это себе на носу, дурак». — Сергей недовольно покачал головой и выключил перемотку.
Он сидел и думал — что делать. Помимо этого потихоньку уплетал бутерброды.
«Раз меня не схватили после того как я сбежал, значит, следят, смотрят, как я себя поведу, — решил он. — А я не буду рыпаться, буду спокойно готовиться к уходу в подполье, а затем бац… И они меня днем с огнем не найдут. — Сыщик немного повеселел. — Вот только машину придется сменить — наверное, жучками напичкали. И ключи у них в плену были — могли в брелок «маяк» вставить. — Он посмотрел на ключи от “Мерседеса”, лежащие на столе. — И домой нельзя — там или засада, или глаза и уши. И здесь тоже».
Он осмотрел офис и, не заметив ничего необычного, взял со стола сотовый телефон. Решил связаться с Таней и узнать, что было после его отъезда.
— Алло, — через минуту ожидания ответила она. Сергей начал издалека:
— Привет Таня, это я. Как дела?
— Привет, Сережа, все нормально, сплю уже.
— Извини, что разбудил. Что было у нас в офисе после того, как я уехал? — Сергей старался задавать вопросы обыденно, не подчеркивая интонацией их важность.
— Ничего, кто-то звонил, а через час я уехала домой. Подождала тебя, а ты не идешь, вот я и отчалила. Хочешь, приезжай, продолжим то, что неожиданно началось между нами.
— Нет, — подумав ответил Краснов. — Да и тебе надо отдохнуть, небось притомилась.
— Притомилась, гору вещичек накупила… Завтра еще куплю.
— Хорошего понемножку, — шеф решил заканчивать разговор. — Ладно, спокойной ночи, завтра увидимся.
Он отложил трубку, а сам задумался:
«Если Таня говорит, что все нормально, значит, в офис могли влезть после ее ухода. Значит, открыли сложный замок, отключили высококлассную сигнализацию, вошли в офис и установили “глаза” и “уши”. Может, и сейф открыли?»
Он встал, прошел к сейфу, набрал секретный код, вставил ключ в замочную скважину и, когда услышал сигнал, приложил большой палец правой руки к тестеру. Замок щелкнул, он отворил дверцу и выдохнул. Внутри все было по-прежнему. Пачки долларов лежали там, где он их положил, камера стояла в углу и пряжка с камерой покоилась в отведенной для нее коробочке.
Сергей решил, что пора уезжать, и начал готовиться. Взял спортивную сумку, расстегнул молнию, сложил в нее доллары, камеру, чудо-пряжку, пластиковые карточки со счетами в нашем и швейцарском банке, некоторые документы и еще один сотовый телефон. Захлопнул дверцу сейфа и включил защиту. Положил в сумку «змейку», взял под мышку телевизор, он был небольшой, и направился к выходу.
А в это время наблюдатели в микроавтобусе докладывали Лазареву о том, что клиент собирает пожитки и готовится уезжать.
— Может, он слинять хочет, может, обнаружил слежку, — говорил один в рацию.
— Ведите его сколько сможете, я высылаю к вам людей, — приказал Роман.
Сергей захлопнул дверь, поставил офис на сигнализацию и вышел из дома. Наступил вечер, и был он по-летнему теплым, по-августовски ласковым, тихим и безмятежным. Солнце скрылось за горизонтом, но последние косые лучи расцвечивали красным дома и деревья, оставляли на редких белесых облачках розовый оттенок. Ветра не
