– Договорились, - легко согласилась Сания, выглянула в окошко и сообщила: - А пока пойдем других монстров смотреть. Птицефабрика у нас пока не лидер, только набираем обороты. Но через год точно, как это молодые говорят? Всех порвем.
– А почему монстров? - уточнил Сайфиев, стараясь не показать настороженности.
– Не из-за гриппа, надеюсь?
– Гриппа? Ой, нет, что вы. К нашим красавицам никакая зараза не липнет. А монстры потому, что здоровенные очень. Мы тут решили суповых выращивать. Сама первый раз увидела - испугалась, честное слово.
Насчет "испугалась" Сания приврала. Нечему было пугаться. Курицы оказались здоровенными - это да. И вкусными - это трижды да.
Обедали прямо здесь, в спецкабинете при столовой птицефабрики. Директором был очень молодой, очень толстый и не умеющий молчать очкарик с очень подходившей ему фамилией Першко. Пока шли по фабрике, он рассказывал, как лично руководил ремонтом - видите, это даже не евростандарт, это космическая чистота! - закупал оборудование, подбирал людей - благо, их почти и нет, восьмидесятипроцентная автоматизация.
Двадцать процентов в почти свежих халатах мрачновато поглядывали на делегацию, не отвлекаясь от работы. А в таких условиях чего не работать - чисто, светло, куры интеллигентные, запах свежий, без примесей помета или гриппа.
Когда добрались до столовой, Першко завелся по поводу важности правильного питания, в котором нет биодобавок, ферментов роста и прочей гадости. Денис берегся, помня вчерашние страдания. Потому пробовал только незнакомые либо небанальные блюда. А их одних набралось штук пятнадцать - и все из курятины. Так что пришлось перестраиваться на ходу и с сожалением отказываться от многих печалий в образе многих гурманальных знаний. Прощаясь, Першко торжественно вручил Денису увесистый пакет, набитый шуршанием пергаментных свертков. Попытка возражать была пресечена самым примитивным способом - водитель просто перехватил kьзtдnдз[2] и унес в багажник. Осталось поблагодарить и раскланяться. Дальше по расписанию ожидались молочная ферма, мясокомбинат и колбасный цех, существовавший самостоятельно. Денис попросил по возможности сократить программу. Сания, с жалостью взглянув на него, приступила к мучительным консультациям с самою собой, по итогам которых высокий гость лишился молока.
В колбасном цеху Денис выступил в уже опробованном амплуа отказчика - сначала от дегустации продукции (сам виноват, сломал расписание Сании, а в нем был учтен самый причудливый метаболизм), потом от получения из рук начальницы - симпатичной, хоть и крашеной блондинки лет пятидесяти - пакета с образцами. В итоге водитель уволок в багажник второй полиэтиленовый тюк. Сания переглянулась с блондинкой и вполголоса сказала ей что-то. Денис решил не обращать на это внимания.
На мясокомбинате вышло страшно. Дениса быстренько провели по производственной цепочке, только задом наперед - от экспедиции и упаковки к приемному, так сказать, покою. На сей раз исключения ради роль экскурсовода выполняло не первое, а второе-третье лицо. Лицо оказалось иссиня-белым, изможденным и малоразговорчивым, было представлено как зам по производству Алексей Николаевич - человек на этом посту новый, но очень опытный. А кто у вас старый и неумелый-то уже, подумал
Денис с некоторым раздражением. Видать, подустал от малополезных впечатлений.
Когда группа вошла в цех первичной приемки скота, грязноватый по сравнению с оставленными за спиной разделочными помещениями, Денис уже одурел от запахов, не слишком задавленных кондиционированной прохладой. В этот момент у Сании запел телефон. Она извинилась и вернулась на пройденный этап. Алексей Николаевич, не обращая на это внимания, провел спутников к стойлу, в котором томилась средних размеров пестрая корова. Денис заглянул ей в глаза. Корова облизнулась фиолетовым языком и сглотнула. Сайфиев отвернулся.
– Вот, - сказал Алексей Николаевич, - показывая рукой. - Здесь принимаем скот.
В эту смену было пятнадцать голов КРС, несколько свиней. Это копейки. Пока под местных поставщиков подстраиваемся. В следующем году поголовье нарастят - ну, вам сказали. На плановую выйдем. На этом, видимо, Алексей Николаевич счел свой доклад завершенным и замолчал. Молчать ему было комфортно. Денису - наоборот. Он нервно покосился на корову и сказал:
– Я, Алексей Николаевич, только что на птичьем комбинате и у ваших соседей был, у колбасников. Они меня своей продукцией закидали. Боюсь, что протухнет теперь. А как сюда зашли, думаю, все, хана, сейчас мне эту буренку как kьзtдnдз вручат.
– Есть такое намерение, - согласился Алексей Николаевич.
– Буду очень признателен, - сказал Сайфиев и сунул руки в карманы. Он почему-то очень разозлился.
– Сейчас организуем.
– Только парное, - напряженно сказал Денис.
– Конечно, - отозвался Алексей Николаевич.
– Вот с этой коровы, - уточнил Денис, махнув подбородком в сторону пеструшки.
Та коротко промычала.
– Хорошо, - сказал замдиректора. - Саша.
Он сказал это вполголоса, и Денис едва услышал - как раз в этот момент ему будто врезали боксерскими грушами по ушам, обоим одновременно. Сайфиев даже тряхнул головой. Паскудное ощущение прошло. Из ворот, в которые упиралось стойло, не спеша вышел щуплый паренек в резиновом фартуке поверх слишком большого халата. Видимо, Саша. Как он услышал-то, подумал Денис. Саша подошел к корове и положил руку ей на холку. Холка крупно вздрогнула, но сама корова осталась стоять на месте. За ее кормой зажурчало, снизу потек соответствующий запах. Денис прикрыл нос ладонью. Он почему-то не мог оторваться от Сашиной руки. Хотя руки и не видно было - ниже кончиков пальцев свисал длиннющий рукав грязно-серого свитера. Из-под тонкого хлопка выпирала только цепочка костяшек. Остро выпирала.
Злоба, заставившая Сайфиева так неудачно куражиться, куда-то вытекла - параллельно коровьим процессам, - уступив место легкой панике. Он решил немедленно объявиться строгим вегетарианцем, но не успел.
– Я думаю, филей и грудинки немного самое то будет, - предположил Алексей Николаевич. - Верно, Денис Маратович?
Денис молчал, глядя на Сашину руку. В лицо Саше смотреть совершенно не хотелось.
Рука двинулась в сторону ворот. Корова, похоже, поняла, куда ей предлагают пойти, и уперлась всеми конечностями в доски под соломой. Поэтому первое движение получилось нелепым, как в мультике - пеструшка скакнула сразу на полметра, будто ее дернул за холку крюк, притороченный к рванувшему с места бульдозеру. Копыта дробно стукнули в пол, как банда ирландских танцоров.
Корова покачнулась, сохраняя равновесие, часто задышала и покорно поплелась за Сашей. Денис не отрывал взгляда от них, затем - от открывшегося на пару секунд мутного проема, в котором из-за падающего сбоку света невозможно было различить ничего, кроме той же соломы на полу. Затем - от заслонивших проем плохо промазанных белой краской ворот. Сейчас она начнет орать, тоскливо подумал он. Потом захлебнется и замолчит. Потом мы будем полчаса ждать, пока Саша вырежет филей и вырубит грудинку. Потом…
Тут Денису стало так плохо, что он временно завязал с прогнозированием. Ему показалось, что кто-то - например, Алексей Николаевич, - подкрался сзади и воткнул в череп за ушами пару сварочных электродов. А еще один электрод незаметно задвинул куда-то в подбрюшье, от чего тело порвалось, и почему-то мениски прыгнули в горло, чтобы вырваться наружу. Бесконечный миг Денис мучительно крепился, и вдруг все кончилось. Рухнувшая на него слабость будто вырвала из Сайфиева кусок, довольно мотнула мордой и сдернула прочь. Осталось эхо боли - пронизывающей и совершенно непривычной. Денис схватился за голову и с некоторым даже недоумением обнаружил, что лишних пробоин там нет. Страх мгновенно прошел. Так уже было, отчаянно понял Денис, но додумать не успел.
За воротами кто-то коротко крикнул - не по-человечески, но и не по-коровьи же. Булькнуло - будто какая-то луженая глотка секунду решила поиграть с киселем. Раздался неровный плеск - словно над полом трясли вскрытую бутылку. Денис сморщился, ожидая звука падения. Но вместо него из-за ворот понеслись другие звуки, быстрые и резкие, будто ткань на куски рвут.
Дурачат они меня, понял Денис с облегчением. Проучить решили. Корову увели для понта, а теперь уже разделанное мясо пластуют. Дурачки, хоть бы догадались, что на весу такую тушу не уработаешь - стало быть, если коровка не обрушилась, то живехонька пока.
От этого фединспектору сразу стало легче. Он радостно заулыбался Сании, которая наконец вышла из переговорного процесса и настигла подзаброшенную экспедицию.
– Чего стоим, кого ждем? - осведомилась Сания, пряча телефон в сумочку.
– Да вот, хозяева решили меня парным мясом угостить, - сообщил Денис. - Вот только…
