Ю. Ф. Барышев
Мадам Гали-5. Вещий Олег: Возродим Святую Русь
Выпускникам факультета № 2 ВКШ КГБ СССР (1962–1966 гг.)
В честь 50-летия присвоения звания — лейтенант.
Книга, которую Вы держите в руках, не материализовалась, если бы не способность поддерживать автора, настойчивость, упорство и терпение моих друзей:
Волощенко Александра Васильевича и Еременко Светланы Аркадьевны.
Я благодарю всех, кто своим творчеством и талантами, проникновенным видением происходящих в мире событий вдохновили автора и придавали ему силы: Ю.А.Квицинского, О.Н.Платонова, Т.В.Грачеву, Л.В.Шебаршина, А.А.Проханова, а также Альбера Кана, Майкла Сейерса, Эстулина Даниэля, Вейнера.
Verbum sapienti[1]
Друзьям Россия ещё не погибла,
Пока мы живы, друзья…
Могилы, могилы, могилы —
Их сосчитать нельзя.
* * *
Россия — одна могила,
Россия — под глыбою тьмы…
И все же она не погибла,
Пока ещё живы мы.
* * *
Держитесь, копите силы,
Нам уходить нельзя.
Россия ещё не погибла,
Пока мы живы, друзья.
В.А. Солоухин
Духовный стих о Егории Храбром наиболее близок к самым значимым символам русской истории, народной поэзии — Георгию Победоносцу, Георгиевским Знамёнам на Куликовом поле.
Есть второй образ Георгия Победоносца — образ Георгия, выдерживающего муки. Стойкость в вере была всегда равнозначна ратному подвигу.
В 1246 году Михаил Черниговский, принял смерть за Веру, отказавшись поклониться ордынским идолам. Его духовный подвиг навсегда остался в памяти народной. С тех пор врагам Руси стало ясно, что в вере русские стоят до конца, пойдут на любые испытания и пытки, но не уступят.
Напустил Господь царища Демьянища,
Безбожного пса бусурманища.
Победил злодей Ерусалим-город,
Сечёт и рубит и огнём палит,
Царя Фёдора в полон берёт,
В полон берёт, в столб закладывает.
Полонил злодей три отроцы,
Три отроцы и три дочери,
А четвертого чудного отроца
Святого Егория Храброго.
Увозил Егорья во свою землю,
Во свою землю Жидовскую.
Он и стал пытать, крепко спрашивать
Вынимал злодей саблю острую,
Хотел губить их главы
По их плеча могучие:
«Ой вы, гой еси, три отроцы,
Три отроцы царя Фёдора!
Вы покиньте меру христианскую,
Поверуйте мою латынскую,
Латынскую бусурманскую!
Молитесь богам моим кумирским,
Поклоняйтеся моим идолам!»
Три отроцы и три родны сестры
Сабли острой убоялися,
Царищу Демьянищу преклонилися:
Покидали веру христианскую,
Начали веровать латынскую,
Латынскую бусурманскую.
Царище Демьянище,
Безбожный царь бусурманище,
Возговорил ко святому
Егорию Хораброму:
«Ой ты, гой еси, чудный отроце,
Святый Егорий Хорабрый!
Покинь веру истинную, христианскую,
Поверуй веру латынскую!
Молись моим богам кумирскиим,
Поклоняйся моим идолам!»
Святый Егорий проглаголует:
«Злодей царище Демьянище,
Безбожный пёс бусурманище!
Я умру за веру христианскую,
Не покину веру христианскую!
Не буду веровать латынскую,
Латынскую бусурманскую,
Не буду молиться богам твоим кумирским,
Не поклонюся твоим идолам!»
На то царище распаляется,
Повелел Егорья во пилы пилить;
По Божьему повелению,
По Егориеву молению
Не берут пилы жидовские:
У пил зубья позагнулися,
Мучители все утомилися,
Ничего Егорью не вредилося,
Егорьево тело соцелялося.
Восставал Егорий на резвы ноги —
Поёт стихи херувимские,
Превозносит гласы все архангельские.
Возговорит царище Демьянище
Ко святому Егорью Хораброму:
«Ой ты, гой еси, чудный отроце,
Святой Егорий Хорабрый!
Ты покинь веру истинную, христианскую,
Поверуй в веру латынскую!»
А святой Егорий проглаголует:
«Я умру за веру христианскую,
Не покину веру христианскую!
Не буду веровать во латынскую,
Латынскую бусурманскую!»
На то царище опаляется,
В своем сердце разозляется.
Повелел Егорья в топоры рубить.
Не довлеть Егорья в топоры рубить:
По Божию повелению,
По Егориеву молению
Не берут Егорья топоры немецкие:
По обух лезья преломилися,
А мучители все приутомилися,
Ничего Егорию не вредилося,
Егорьево тело соцелялося.
Да восстает Егорий на резвы ноги —
Он поёт стихи херувимские,
Превозносит гласы архангельские.
По Божьему повелению,
По Егория Храброго молению
От свята града Иерусалима
Поднималися ветры буйные.
Разносило пески рудожелтые,
Поломало гвозди полужёные,
Разнесло щиты дубовые,
Разметало доски железные,
Выходил Егорий на святую Русь.
Приходил Егорий во Иерусалим-город.
Иерусалим-город пуст-пустехонек:
Вырубили его и выжегли!
Нет ни старого, нет ни малого.
Стоит одна церковь соборная,
Церковь соборная, богомольная.
Стоит в ней его матушка родимая
Святая София Премудрая,
На молитвах стоит на Исусовых:
Она Богу молит об своем сыну,
Об своем сыну об Егорию.
Помолимши Богу, оглянулася;
Она узрела своего отрока
Свята Егория, Храброго и глаголует:
«Ой ты еси, мое чадо милое,
Святой Егорий, свет, Храбрый!
Где ты был, где разгуливал?»
Святый Егорий, свет, глаголует:
«Ой, сударыня, моя матушка,
Святая Премудрая София!
Был я у злодея царища Демьянища,
Безбожного злодея бусурманища,
Претерпел я муки разные,
Муки разные, разноличные.
Государыня моя матушка,
Святая София Премудрая!
Воздай мне свое благословение,—
Поеду я по всей земле светлорусской
Утвердить веру христианскую!»
Бессонов П.А., «Калики перехожие», изд.1861 г. Ч.I.№ 101
Измайловский парк всегда был местом силы Анатолия Ивановича. Взаимное притяжение парка и человека постепенно росло и укреплялось. Сорок лет — срок немалый. С началом пробежек по аллеям парка: деревья, кусты, земля, лесная живность — приняли Анатолия Ивановича.
Парк жил своей жизнью, не обращая внимания на людей. По заведенным правилам он, даже готовясь к смене сезонов года, оставался всегда прекрасным в любое время. Недалеко от сухого озера стояла и стоит величественная сосна, метров 50 высотой, в два обхвата. Обученный мудрыми наставниками, Анатолий Иванович запитывался целебной силой сосны. Наполненный энергией, он с благодарностью кланялся ей на прощание.
Однажды осенью, после урагана, Анатолий Иванович поднял ветку сосны, сорванную шквалистым ветром, принес ее домой и прикрепил в коридоре. Недели две, входящие в квартиру, думали, что попали в лес. Такой насыщенный запах хвои стоял в квартире. Она провисела 4 года. Спасибо лесникам, которые ухаживают за лесом и парком, который после капитального обновления превратился в любимое место измайловцев.
Круглое озеро, с искусственным островом посередине, дает прохладу в жаркие летние дни. Первые книги о Гали были написаны на берегу озера. Спасибо Озеру за добрую силу!
Анатолий Иванович всегда уходил из дома с угощением в кармане для птиц и белок. Со временем появились «знакомые» среди белочек. Одна так подружилась с Анатолием Ивановичем, что стала встречать его у конца аллеи, где видимо было ее гнездо. Приученный ещё отцом к уважению времени, как Главному Распорядителю жизни человека, Анатолий Иванович приходил к месту встречи вовремя. Белочка чувствовала родственною душу, забиралась на колени и лакомилась принесенными орешками. Ещё была одна знакомая ворона и две бездомные собаки, с которыми завязалось знакомство, но ненадолго.
Невольно наблюдая за жизнью лесного зверья, Анатолий Иванович давно заметил, что все они живут и уживаются, соблюдая кодекс чести, хотя бывают и исключения.
С возрастом и болячками, к великому сожалению, встречи с парком становились все реже и реже. Однажды Анатолий Иванович прикинул, сколько километров он пробежал за 40 лет по беговой дорожке в парке. Оказалось около 15 600 километров. Однако, до куда же он мог добежать?
Спасибо лесу, парку, озерам, воздуху в парке, спасибо людям: и добрым, и злым. Ведь злые люди помогают отличить добрых. Как говорил один мой знакомый: «В России очень много умных людей, гораздо меньше честных». Dum spiro, spero — Пока дышу, надеюсь! (лат.)
