Вполне безобидная личность.
Один вопрос необыкновенно волновал Маурин: почему он не выдал Туллу?
Малко уклонялся, сколько мог, от ответа, но наконец объяснил, что ему претит доносительство и что Тулла пришлась ему по душе.
– Значит, вы на нашей стороне! – с живостью заключила Маурин.
– В этой стране много несправедливости, – изрек Малко.
Зеленые глаза Маурин смотрели на него с каким-то непонятным выражением. Биг Лэд следил за каждым ее движением, как сторожевой пес. Пока он накачивался виски, Маурин рассказывала о зверствах англичан и союза протестантов, внушавших ей одинаковую ненависть.
– Я покажу вам один бар на Шенкрилл-роуд, – пообещала она. – Так вот, там на дверях надпись «Католикам и собакам вход воспрещен»!
Воодушевленный своими ратными подвигами, Брайан подошел к проигрывателю и поставил пластинку с записью старых революционных песен Ирландии. Вскоре оба парня и Маурин хором вторили припеву. Пропитавшись насквозь виски, все еще чувствуя боль в горле, Малко вопрошал себя, ради чего он торчит в этом живописном обществе. Во всяком случае, здесь он вряд ли нападет на след Билла Линча.
Воспользовавшись перерывом в песнопеньях, он спросил Маурин:
– Что случилось с отцом Туллы?
Поколебавшись немного, Маурин ответила:
– "Проды" убили его и спрятали труп, потому что он был иностранец...
Она поставила другую пластинку, и Малко прекратил расспросы. Судя по всему, никого, кроме него, не встревожило по-настоящему исчезновение менеджера Объединенного фонда помощи Северной Ирландии.
И Туллы.
С умилением и ужасом он вспомнил молочные бутылки.
Разлив остатки «Айриш Пауэр», Маурин протянула ему стакан. Глаза ее блестели, волосы растрепались, лицо выражало удовлетворение.
* * *
– Да здравствует ИРА!
Биг Лэд и однорукий Брайан орали, как оглашенные, так, что звенели стекла. Вторая бутылка «Айриш Пауэр» опустела уже на три четверти.
Маурин вскочила вдруг и принялась отплясывать, не сходя с места, огненную джигу. Волосы упали ей на лицо, груди прыгали под пуловером, плясала каждая жилка. Она была чудо как хороша! Тотчас к ней присоединился Биг Лэд и, с видом собственника сжимая круглые бодра юной ирландки своими ручищами, начал неуклюже раскачиваться, как медведь. Когда пластинка кончилась, он привлек ее к себе, и она не противилась. Малко незаметно взглянул на часы: час ночи. Он не уходил только ради пленительной Маурин.
Однорукий Брайан попытался выцедить из бутылки последнюю каплю виски, но, убедившись, что она пуста, встал и объявил, что пошел спать.
На прощанье он заключил Малко в братские объятия. Маурин рассказала, как Малко спас Туллу, и тот сразу вырос в его мнении. Как только он ушел, веселье угасло, да и виски не осталось. Малко перехватил враждебный взгляд Биг Лэда. Огромной лапищей он жал ногу Маурин и с явным нетерпением ждал, когда Малко уберется. Скрепя сердце, Малко должен был заключить, что, по всей видимости, тот разделял с Маурин не только революционный жар... Как такая красивая и развитая девушка, как Маурин, могла спать с таким страшилищем, как Биг Лэд?.. Поистине женщины непредсказуемы...
Малко встал.
– Я, пожалуй, пойду...
Маурин потянулась и тоже встала.
– Я провожу вас до машины. Ночью здесь небезопасно.
Малко собрал свои раскиданные по комнате пожитки и вышел первым. Биг Лэд увязался за ними. На улице стоял пронизывающий холод. В Андерсонстауне не было ни огонька, ни живой души. Подойдя к машине, Малко обнаружил, что все четыре колеса спущены.
Маурин круто повернулась к Биг Лэду.
– Твоя работа!
Молодой великан виновато опустил глаза и, поеживаясь, забормотал что-то о незнакомых «шпаках» и англичанах.
– Ничего, дойду пешком, – решил Малко. – Заберу ее завтра.
Маурин покачала головой:
– Нет-нет! Это очень далеко и опасно. Ночью англичане стреляют по всему, что движется.
– Но ведь можно позвонить и заказать такси? – высказал предположение Малко.
– Телефона вы не найдете! – отрезала Маурин. – Придется вам ночевать у нас.
Они поднялись в квартиру. Биг Лэд был явно обижен, Маурин же чувствовала себя совершенно непринужденно. Она заперла дверь на два оборота. У Биг Лэда слипались глаза. По внутренней лестнице Маурин проводила Малко в комнату, где стояла только широкая низкая кровать.
– Спать будем здесь! – объявила она тоном, не допускающим возражений.
Не откладывая дела в долгий ящик, преспокойно потянула книзу язычок молнии на своих джинсах. Показались плотные белые трусики, потом длинные стройные ноги в веснушках. Не снимая пуловера, она юркнула под одеяла. Лестница задрожала от грузных шагов Биг Лэда.
Все больше мрачнея, он сдернул с ног огромные башмачищи, стащил куртку, рубаху и брюки, оставшись в трусах и майке сомнительной свежести.
– Ложись посредине! – приказала Маурин.
Биг Лэд повиновался. Малко оставалось лишь улечься рядом с ним. Сняв с себя все до трусов, он забрался под одеяло. Вот так положеньице! Малко лежал, глядя в темноту и боясь пошевелиться, чтобы ненароком не толкнуть огромную тушу Биг Лэда. Когда тот повернулся набок к нему спиной, он испугался, что кровать переломится пополам...
Послышалось ворчание, шушуканье, скрип матрацных пружин. Судя по всему, Биг Лэд намеревался воспользоваться, невзирая на обстоятельства, своим правом борца за революцию. У другого края кровати два тела слились в смутную груду. Девушка отбивалась с таким ожесточением, что кровать ходила ходуном. Из темноты на грудь Малко опустилось нечто мягкое и невесомое, – белые трусики Маурин.
Не на шутку взволнованный Малко положил их на пол, и тут послышался звук пощечины и гневный шепот девушки:
– Син!
Но Биг Лэд отнюдь не собирался спать. Возня возобновилась пуще прежнего, однако Маурин вырвалась. Малко ощутил на своем бедре прикосновение теплой упругой кожи, но уже в следующий миг его щекотали волосы на теле Биг Лэда.
Маурин перелезла через Малко в проход у стены и негодующе объявила:
– Я пошла спать вниз!
Биг Лэд схватил ее за талию, свалил на пол и перекатился к ней. Слышны были только шорохи и тяжелое дыхание. Одна нога Маурин застряла на кровати, а другая откинулась почти под прямым углом. В полумраке смутно виднелся бугор мужской плоти. Биг Лэд шумно дышал, опершись рукой над Маурин. Девушка не говорила ни слова. Вдруг парень рухнул на пол между ее ног и одним толчком воткнулся в нее. Маурин дико вскрикнула, но Биг Лэд сразу зажал ей рот ладонью, так что слышен был лишь тихий стон. В сумраке спальни было видно, как толстые белые ягодицы мерно ходят вверх и вниз. Дыхание Биг Лэда наполняло теперь всю комнату, поразительно напоминая пыхтенье паровоза времен покорения дикого Запада.
Малко опалило нестерпимым жаром желания. Лежащая на кровати нога Маурин согнулась и обхватила спину Биг Лэда.
Мерное влажное чмоканье сопровождалось громким хаканьем Биг Лэда. Его толчки были столь могучи, что Малко дивился, как он еще не проткнул Маурин до горла. Когда в паровозное пыхтенье вплелись прерывистые стоны Маурин, Малко пришлось собрать всю свою волю, чтобы не отшвырнуть Биг Лэда и не занять его место. Это совокупление без затей удивительно возбуждало. Наконец, вслед за особенно мощным толчком живота, паровозное пыхтенье смолкло, и все затихло. И вдруг в тишине раздался могучий храп: Виг Лэд уснул, сраженный виски и половым удовлетворением.
Малко слышал, как Маурин выбиралась из-под него и поднималась на ноги. Он ощутил ее совсем рядом, когда она шла к лестнице. Заскрипели ступени. Он слез с кровати.
Его отнюдь не прельщала перспектива провести ночь в обществе Биг Лэда, даже если тот валяется между кроватью и стеноп.
Он подождал несколько минут, потом, повинуясь неодолимому желанию, начал спускаться по лестнице. В его ушах еще звучали, наполняя все, стоны Маурин.
К черту ЦРУ! Он хотел Маурин. Немедленно.
* * *
Они столкнулись лицом к лицу, когда Маурин выходила из ванной, совершенно нагая, усыпанная веснушками, с коричневыми тенями под глазами.
Она окинула Малко взглядом с ног до головы, заглянула в золотистые глаза, и то, что она увидела там, заставило ее отступить к стене.
– Что вы хотите? – выдохнула она.
Упорно глядя ей в глаза, Малко приблизился на шаг и положил ей руки на веснушчатые бедра.
– Вас.
Она рванулась назад, и он с наслаждением вцепился пальцами в упругую плоть.
Джентльмен никогда не сделал бы того, что собирался сделать он. Но скотское совокупление Маурин с Биг Лэдом возбудило его до крайности, а последние остатки налета культуры растворились в парах «Айриш Пауэр». Он подумал, что его предки и не такое творили во время крестовых походов, но родовые гербы отнюдь не потускнели от этого...
Маурин изогнулась, отталкивая его. Их животы соприкоснулись, и Малко показалось, что его ударило током. Вероятно, это было заметно по его глазам, потому что она коротко вскрикнула и схватила его запястья.
