— Ох, узнаешь у меня завтра! — пообещал Славка, ложась на свою койку.
В ответ Генка захрапел еще сильнее.
Когда крепкий сон снова овладел всем лагерем, Сережа, Славка и Костя тайком выбрались из спальни.
Глава третья. По следам врага
Бесшумными тенями проскользнули друзья в угол двора, где в течение целого года их ждал неразгаданный и молчаливый Волчий Колодец.
Костя нащупал под оградой переданные Генкой клещи, веревку и лопату и отдал Сереже.
— Постойте тут, — прошептал Сережа. — Костя, не сопи же так громко! Прислушивайтесь, чтобы никто не подошел, а я пока попробую оторвать доску. Я проверял днем — там одна совсем слабо держится.
Мальчик пролез за дровяной сарай. Хотя в небе ярко светила луна, за сараем был полумрак.
Он уверенно нащупал дощатый настил над колодцем и взялся за клещи: вторую с края, самую широкую, доску нужно оторвать… Но что же это?
Доска была уже оторвана и отброшена в сторону. Странно, кто бы это мог сделать? Сережа засветил фонариком, и рука его от неожиданности дрогнула: к соседней доске была привязана и спущена вниз толстая веревка.
Мальчик прислушался. Полная тишина. Тогда он взялся за веревку и потянул к себе. Внезапно кто-то с силой рванул веревку вниз.
Сережа стремглав кинулся прочь.
— Бегите! — бросил он на ходу.
Все трое, как подхваченные вихрем листья, вмиг очутились в противоположном конце двора.
— Ребята, в Волчьем Колодце кто-то сидит! — отдышавшись, сообщил Сережа.
— Не врешь? — недоверчиво спросил Славка.
— Да где — врешь! Доска оторвана, и веревка спущена в колодец. Я только взялся за нее, а снизу ка-ак дернет! Там кто-то есть! Но кто? Зачем?
— Может, Роман Петрович приказал рабочим очистить колодец? — предположил Костя.
— Ночью? Нет, ребята, как хотите, а тут что-то неспроста. Нужно узнать, в чем дело. Идем снова туда!
— Вон дед Захар ходит, давайте его позовем, — предложил Славка. — У него и берданка есть.
Ребята бросились к сторожу.
— Дедусь Захар, а дедусь Захар, идемте с нами — нужно вора поймать!
— Какого вора? — всполошился дед Захар и устремился к кладовой.
— Да нет, не туда, — перехватил старика Сережа. — В Волчьем Колодце кто-то сидит.
— В каком таком — Волчьем Колодце? — не мог понять сторож. — О чем вы болтаете?
— Ну, идемте же скорее с нами! — горячился Сережа, притопывая на месте от нетерпения. — Это вон в том углу, за дровяным сараем, есть такой забитый колодец…
— За дровяным сараем? А зачем вы, голубки, ночью за сараями шатаетесь? Кто вам позволил?
— Ой, ну никто не позволил, пускай нас за это накажут, но сейчас нельзя терять ни минуты! Костя, беги скорее к Роману Петровичу, разбуди его.
— Погоди! — схватил Костю за плечо сторож. — Мало начальнику днем с вами хлопот, вы еще ночью станете его тревожить? Я сам посмотрю, что там такое, вот только берданку заряжу. Ну и беда с таким народом!..
Но доска на Волчьем Колодце преспокойно лежала на своем месте, веревка куда-то исчезла, и вообще не было никаких признаков того, что туда кто-то спускался.
— Ну, где же он, ваш вор? — рассердился дед Захар. — Померещилось спросонья черт знает что, и морочите мне голову! Убирайтесь немедленно спать, а то уж, если я разбужу Романа Петровича, вам не поздоровится!
Тут старик наткнулся на брошенные Сережей клещи.
— А это что такое?
— Это… это наши клещи, — робко ответил Костя.
— Как — ваши? Откуда они у вас? Эге, да вот еще веревка с лопатой валяются… Вижу — воры тут и вправду побывали! Ну-ка, признавайтесь, откуда стащили?
Ребята молчали. Дед Захар наклонился, сунул в карман клещи и подобрал веревку с лопатой.
— А знаете ли вы, голубки, что бывает за воровство казенного имущества? Ведь за это в два счета из лагеря выставят, да еще родителям какой позор! Ну, что же с вами делать? А? Эх вы, сорванцы! Разве уж, по старой дружбе, выручить вас, дураков? Ладно уж, — старик добродушно махнул рукой, — приму грех на себя, скажу завхозу, будто для работы брал… Только знайте: еще разок увижу вас здесь — все как есть расскажу!
Вконец ошарашенные ребята возвратились в спальню и тихонько улеглись на койки. Но никто из них до утра так и не уснул…
Роман Петрович подымался вместе с солнцем. В половине шестого утра, чисто выбритый, с мокрой головой, бодрый и свежий, он выходит из своей комнатки и отправляется в обход по лагерю.
В эту пору лес особенно остро пахнет травой и грибами, а солнечные пятна на влажной листве трепещут, как невиданные золотые мотыльки.
У кухни, в чистом, белом халате, яростно точит о камень длинный разбойничий нож кухарка — дородная Олена Дмитриевна, а дед Захар усердно рубит дрова. Вот выскочил на крыльцо, без рубашки, с полотенцем через загорелое плечо, вожатый Виктор и мчится на речку купаться.
Ездовой Семен запрягает у конюшни Гнедого — отяжелевшего старого коня, а завхоз Аникей Степанович, озабоченно вздыхая, пересчитывает на телеге кучу пустых мешков. Не досчитав до конца, сбивается, сплевывает и начинает сначала.
Душистый табак еще не свернул своих белых звездочек, а уже ослепительными красками заиграли полосы сочных портулаков над чисто подметенными дорожками: дед Захар, аккуратный старик, еще с вечера всюду подметет!
Роман Петрович выходит на линейку. Огненным маком пылает пятиконечная звезда на верхушке высокой мачты. Через час на линейку ровным прямоугольником выстроятся «веселые и дружные», красной молнией взлетит по мачте вверх пионерский флаг и полыхнет, заструится в прозрачной лазури.
Ого, редколлегия успела уже вывесить в витрине свежий номер «Воинственного ежа». Ну-ну, кого там въедливый Степа Волошин поддел на колючку?
Роман Петрович с любопытством разглядывает газету. Вот толстый и приземистый, как бочка, Славка старательно загоняет в клетку испуганную Альфу — рыжую собачонку завхоза. Под карикатурой подпись: «Назначаю тебя в живой уголок на должность той лисицы, которую я не поймал!» Ниже — замазанный черной тушью квадрат. В верхнем уголке квадрата, едва освещенные коптилкой, две растерянные мальчишечьи рожицы над разобранным киноаппаратом. Подпись: «Докрутились», и пояснение: «Это наши киномеханики — Володя Столяр и Петя Сыч — проводят очередной киносеанс». А вон еще рисунок: неумолимая Оля Барабаш отнимает у пристыженных малышей голову подсолнуха и строго поучает: «Только несознательные грызут семечки; все сознательные употребляют одно подсолнечное масло!»
Ну, этим попадись только на зубок!
Посмеиваясь, Роман Петрович отходит от витрины и направляется в глубь территории. На одной из боковых дорожек валяется окурок. Начальник лагеря носком ботинка сбивает его прочь, но вдруг удивленно наклоняется. Его глаза, зоркие глаза бывшего летчика, замечают в окурке нечто достойное внимания.
Он быстро подымает недокуренную самокрутку, развертывает ее и высыпает на землю остаток махорки. Теперь на смятом, обгорелом клочке газетной бумаги отчетливо можно разглядеть голову веселого мальчишки со смешными синими усами.
Нет никакого сомнения — клочок для самокрутки вырван из той самой газеты, которую он достал в поезде. Она лежала в украденном портфеле… Неужели вор находится здесь, в лагере?!.
— Роман Петрович! — весело кричит вожатый Виктор. — Какая жалость, что вы не пошли со мной купаться. На речке — красота!
Лицо вожатого сияет широчайшей улыбкой, но, заметив хмурый вид своего начальника, он невольно смущается.
— Что это вы так разглядываете, Роман Петрович?
— Да так, мелочь одну… — Роман Петрович быстро прячет клочок газеты в карман. Внешне он уже вполне спокоен, лишь густые брови его слегка насуплены.
Словно ничего не случилось, начальник продолжает обход лагеря.
Гриць Колосок, розовый после сна, как это погожее летнее утро, вздымает к солнцу звонкий горн:
«Вста-вай!.. Вста-вай!.. Вста-вай-те на за-ряд-ку!..»
Около умывальников быстро вырастает шумливая очередь. Все вспоминают ночное происшествие с ящерицами и хохочут. Громче всех хохочет круглолицая толстушка Таня — виновница ночного переполоха.
Геннадий ищет Костю. Вот он где, Костя, — стоит в сторонке с Сережей и Славкой и о чем-то перешептывается. Генка издали, красноречиво жестикулируя, изображает руками клещи: пора, мол, возвратить взятое. Но Костя, словно не замечая его, смущенно отводит глаза. Подойти поближе Генка не решается: он крепко запомнил Славкину угрозу и предпочитает не попадаться ему на глаза.
— Вон пошел Роман Петрович. Давайте догоним его и обо всем расскажем, — шепотом уговаривал Сережу Костя.