Не приходил Грин и к тайнику на шоссе, куда от имени его помощницы сотрудниками полковника Соколова была положена шифровка с сообщением о якобы успешно проведенной операции в Пореченске. В чем же дело? Может, он все-таки как-то пронюхал о провале Грант? Медлить опасно: нельзя давать резиденту Харвуду возможность разобраться в сложившейся ситуации — он мог, чего доброго, скрыться или принять яд, а взять его надо живым. Был выработан план завершения операции…
Вторую ночь «Степан Истомин» жег валежник. Костер не ахти большой, однако темной ночью заметен издалека. Правда, развел его Пчелин в глубине леса, но место нарочно выбрал такое, где деревья высокие и почти нет кустарника. Сучья пришлось таскать сюда с приличного расстояния.
Вторую ночь Пчелин сидел тут и время от времени подбрасывал в огонь сухой хворост. Казалось, иногда он дремал. Но так могло лишь казаться. На самом же деле все существо его было напряжено до предела… А что, если Грин знает уже о провале в Пореченске и о роли, которую при этом сыграл посланный им в помощь Грант человек из Челябинска? Не постарается ли он тогда без лишних слов разделаться с ним? Риск большой, и все-таки Пчелину удалось убедить полковника Соколова принять предложенный им вариант: нет, не мог Грин знать его подлинное лицо! Ну а если бы он каким-то образом и был уже осведомлен о провале своей помощницы, разве нельзя в таком случае преподнести ему легенду, проверить которую он все равно не сможет. Главная задача сейчас — заставить Грина покинуть его убежище, вывести его на встречу с кем-то, кого пошлет полковник Соколов.
Ночью даже в лесу огонь виден издалека, и огонь этот не может не обеспокоить и не заинтересовать Грина, — ведь он прячется где-то здесь, поблизости.
«Истомин» флегматично, почти сонно подбрасывает в костер сучья, прошлогодние листья… Нет, даже его натренированное ухо не улавливает движения человека, не идет почему-то Грин. Пчелин понимает — будет тот сначала колесить вокруг да около, присматриваться, прислушиваться, подойдет, только когда убедится, что нет ловушки, что никто не поджидает его в засаде. Сколько же ему потребуется времени для такой разведки? День, неделя?
Грин пришел под утро. Капитан обнаружил его присутствие, лишь когда тот, опираясь на охотничье ружье, встал прямо перед ним.
— Ну? — произнес он вопросительным тоном.
«Истомин», не отвечая, прутиком ковырял в горячей золе.
— Почему вы здесь? Что это значит? — резко и настороженно спросил Грин.
Пчелин порылся в лежавшем рядом с ним хворосте, достал пустотелую палку из бузины, перочинным ножом удалил мякоть с одного конца, вынул оттуда крошечный клочок бумаги, подал.
— Она сказала, что вы не пришли в условленное место, и послала меня сюда.
Склонившись к свету костра, Грин читал шифровку. Потом бросил бумажку в огонь, проследил, как она на мгновенье вспыхнула крошечным ярким пламенем, истлела, и лишь затем сухо сказал:
— Сейчас же возвращайтесь к ней, передайте на словах: чемодан с бумагами Ландышева я у нее заберу в подходящий момент, скоро. К тайнику не ходил — был болен. Связи со мной пусть не ищет, отсюда я сегодня уеду. Так и передайте. Когда нужно будет — сам разыщу и документы заберу. Отправляйтесь.
«Истомин» отрицательно покачал головой, порылся в подкладке пиджака, вынул вторую шифровку. Грин снова читал. На этот раз его будто подменили. Пчелин видел, как менялось выражение его лица, как злоба и ненависть все больше овладевали им.
— Ты знаешь, о чем она сообщает мне? — спросил он странно изменившимся голосом.
Пчелин кивнул головой.
— Ты видел его? — В голосе разведчика слышалось нескрываемое раздражение.
— Да. Он приехал под видом туриста. Имеет поручение забрать материалы, добытые нами в Пореченске, и отвезти их туда… — Пчелин сделал жест. — Она сказала ему, что нет у нее на то права… Он сослался на приказ мистера Харвуда и еще на кого-то. Она отказала и предложила ему в таком случае самому договариваться с вами.
— Он настаивает на встрече со мной? — насторожился Грин.
— Наоборот, утверждает, что ему нет необходимости видеть вас, рисковать, что приказ мистера Харвуда о передаче материалов должен быть выполнен ею немедленно и независимо от вашего настроения. Тем более, ему же некогда ждать — он турист. Она страшно волнуется.
Грин размышлял.
— Вот что, — заговорил он наконец, — передайте ей: бумаги отдавать запрещаю. Мы здесь рискуем головой… Потом я встречусь с ним. Мне нужна неделя на проверку этого человека, тот ли он, за кого выдает себя…
— Он завтра же получит от мистера Харвуда подтверждение приказа и заберет у нас бумаги, — рассудительно заметил «Истомин».
— Пожалуй, ты прав, — с досадой согласился Грин, — Хорошо, завтра, ровно в полдень, я буду ждать его на даче Семена Семеновича. Приведешь его ты. Будь внимателен: возможно, чекисты уже обратили внимание на слишком ретивого туриста.
Грин ушел не прощаясь, злой.
Посланец Аллена Харвуда оказался сравнительно молодым еще человеком. Высокий, мускулистый, с широким размахом плеч, он шел гордо, даже как-то вызывающе подняв русоволосую голову. Грин стоял, прислонившись к дереву, и следил за ним. Гость поднялся на веранду и вслед за таким же молодым и сильным Степаном Истоминым прошел в комнаты.
Грин постоял еще некоторое время, притаившись за деревом, потом подошел к сараю — в щель была видна «Волга» Джима, очевидно, и сам он где-то неподалеку… Разведчик осторожно выглянул за калитку — на дороге пустынно и безлюдно. Густые кроны берез и кленов нависали над высоким забором, начисто отгородившим дачу от улицы. Грин вернулся на свой наблюдательный пост, выждал еще немного, затем быстро проскользнул в дом.
Грина одолевала злоба: этот субъект пожаловал сюда для того, чтобы воспользоваться плодами его опасного труда! Ну нет!
Он рывком открыл дверь. Представитель Аллена Харвуда, широко расставив ноги, стоял посередине комнаты и в упор смотрел на него. Пружинящим шагом к Грину подошел «Истомин», остановился рядом.
— Ну, здравствуйте, Грин, — сказал гость по-английски и протянул ему руку. — Почему вы не желаете вручить мне материалы по «Шедоу»?
— Потому что операция еще не завершена, — недружелюбно ответил разведчик.
— Ошибаетесь, Грин, операция окончена, — весело произнес гость по-русски.
— Кто вы? — отшатнулся Грин, пытаясь высвободить руку, стиснутую железными пальцами пришельца.
— Майор государственной безопасности Русаков, — представился гость.
В то же мгновенье левую руку Грина крепко схватил капитан Пчелин. Грин рванулся к окну, ударом ноги вышиб раму и грудью повалился на усыпанный стеклом подоконник. Отчаяние придало ему силы, он все еще надеялся вырваться, уйти, пытался губами достать до ампулы, зашитой в угол воротника. В борьбе Грин не заметил, как в комнате появились люди. Подошел полковник Соколов, строго сказал:
— Вы арестованы, Грин. Сопротивление бесполезно.
Грин понял, что проиграл, и, тяжело дыша, опустился на подставленный ему стул. Вокруг стояли чекисты, молчаливые, суровые.
Германия превыше всего…
