Подъехав ближе, Дракс и Кребс вылезли из машины и тихо стали, прислушиваясь.
Кругом была тишина, если не считать далекого монотонного шума мчавшихся по скоростному ашфордскому шоссе автомобилей, да стрекота неутомимых цикад.
С оружием в руках они осторожно приблизились к останкам «бентли», под ногами хрустело битое стекло. В поросшей травой обочине пролегли глубокие борозды. В воздухе носился запах бензина и горелой резины. Раскаленный металл издавал легкое потрескивание, из развороченного радиатора по-прежнему вырывался пар.
Бонд лежал на дне обрыва в футах двадцати от своей машины, уткнувшись лицом в землю. Кребс перевернул его. Лицо было окровавлено, но он дышал. Они тщательно обыскали его, и изящная «беретта» перекочевала в карман Дракса. Потом вдвоем они оттащили Бонда к шоссе и погрузили на заднее сиденье «мерседеса», едва не раздавив при этом Галу.
Когда Гала поняла, кто это, крик ужаса вырвался из ее горла.
— Halt's Maul! [59] — рявкнул Дракс. Он сел на переднее сиденье и стал разворачивать машину. Кребс перевесившись через спинку сиденья, производил какие-то манипуляции с электропроводом.
— Вяжи как следует, — приказал Дракс. — Мне не нужны лишние неприятности, — затем, секунду подумав, прибавил. — После вернись к машине и свинти номерные знаки. Живее. Я послежу за дорогой.
Накинув на два недвижимых тела тряпку, Кребс выскочил из машины. Пользуясь ножом как отверткой, он быстро отвернул номера, и как только на склоне холма появилась возбужденная группа людей, освещавших фонарями сцену катастрофы, большая машина тронулась.
Мысль о том, что этим тупоголовым англичанам придется изрядно потрудиться, чтобы расчистить этот бардак, заставила Кребса самодовольно усмехнуться. Он снова сидел в машине, готовый насладиться оставшейся частью путешествия, которая всегда доставляла ему самое большое удовольствие — полный колокольчиков и чистотела весенний лес, не прерывавшийся до самого Чилэма.
Особую радость доставлял ему лес ночью. Вспыхивавший изумрудными факелами молодых деревцев, высвеченных яркими фарами «мерседеса», он вызывал в памяти чудесные леса Арденн, маленький сплоченный отряд, в котором проходила его служба, поездки в трофейных американских джипах вместе со своим обожаемым командиром. Теперь это все повторилось. Долго они ждали Der Tag [60], и вот он настал. И молодой Кребс был тут. А впереди — восторженные толпы, награды, женщины, цветы. Он посмотрел в окно. За окном проплывали широкие поля колокольчиков. Ему было тепло и радостно.
Гала ощутила вкус крови Бонда. Его лицо было рядом с ее лицом на кожаной обивке. Чтобы дать ему больше места, она подвинулась. Бонд дышал тяжело и прерывисто. Насколько опасны были его повреждения, Гала не знала. Она попробовала заговорить с ним, шепча ему прямо в ухо. Он застонал, и дыхание его участилось.
— Джеймс, — позвала она тихо. — Джеймс.
Он что-то пробормотал, и она прижалась к нему плотнее.
Из него выплеснулся целый поток ругательств, тело зашевелилось.
Затем он снова затих. Она почти физически ощущала, как чувства вновь возвращались к нему.
— Это я — Гала. — Она почувствовала, как напряглось его тело.
— Боже, — застонал он. — Какой ад.
— С тобой все в порядке? Ничего не сломано?
Бонд напряг конечности.
— Кажется, кости целы, — сказал он. — Только шишка на голове. Я говорю глупости?
— Все нормально, — успокоила его Гала. — Теперь слушай.
И она торопливо рассказала ему все, что узнала, начиная с истории с записной книжкой.
Его тело давило на нее точно доска. Слушая ее невероятный рассказ, он едва дышал.
Наконец, они въехали в Кентербери. Бонд приблизил лицо к ее уху.
— Я должен попробовать выпрыгнуть из машины, — прошептал он. — Нужно найти телефон. Это единственная надежда.
Он попытался привстать на коленях, при этом едва было не задавив девушку своей массой.
Последовал резкий удар, и Бонд рухнул на Галу.
— Еще раз шевельнешься, и ты труп, — негромко проговорил Кребс, просунувшись между сиденьями.
Стало быть, до площадки осталось лишь двадцать минут езды! Со скрежетом стиснув зубы, Гала вновь ринулась приводить Бонда в чувство.
Однако это ей удалось только тогда, когда машина подкатила к двери купола шахты и Кребс, сжимая в руке пистолет, развязал путы на их ногах.
Прежде чем их втолкнули внутрь, они краем глаза увидели знакомое бетонное пространство и застывший в отдалении полукруг охранников. Затем Кребс сорвал с них обувь, и они оказались на узкой стальной площадке трапа.
Сверкавшая бликами ракета — прекрасная и нетронутая — напоминала какую-то циклопическую игрушку.
Но воздух был пропитан тошнотворными испарениями химических реактивов, и оттого Бонду «Мунрейкер» представлялся иглой гигантского шприца, которая вот-вот будет введена в самое сердце Англии. Оставляя окрики Кребса без внимания. Бонд медлил на трапе, его взгляд был прикован к носу ракеты. Миллионы жизней. Миллионы. Миллионы. Миллионы.
В его руках? В его руках?
Подталкиваемый пистолетом Кребса, Бонд, стараясь не отставать от Галы, медленно спускался по ступенькам.
Когда он, миновав двойные двери, вошел в кабинет Дракса, он уже полностью владел собой. Сознание его вдруг просветлело, боль и усталость покинули тело. Что-то — все равно что — необходимо предпринять. Он обязательно найдет способ. Он вновь ощущал прежнюю силу в мышцах и ясность в голове. Горечь поражения, словно змеиная шкура сползла с него.
Дракс обогнал их и уселся за стол. В руке он сжимал «люгер», который был нацелен куда-то между Бондом и Галой.
У себя за спиной Бонд услышал шум запираемых дверей.
— Я был одним из лучших снайперов в дивизии «Бранденбург», — предупредил Дракс без всякой угрозы. — Кребс, привяжи ее к стулу. Потом его.
Гала бросила отчаянный взгляд на Бонда.
— Вы не посмеете стрелять, — сказал Бонд. — Побоитесь прострелить баки. — Он сделал несколько шагов в направлении стола.
Дракс весело улыбнулся и направил ствол пистолета в живот Бонда.
— У тебя скверная память, англичанин, — безразлично сказал он. — Я уже говорил, что данный кабинет изолирован от шахты двойными дверями. Еще один шаг, и я разворочу тебе брюхо.
Глянув в уверенно сощуренные глаза, Бонд остановился.
— Продолжай, Кребс.
Когда оба были надежно, до боли, прикручены к ножкам и подлокотникам стальных трубчатых стульев, что стояли в нескольких футах друг от друга под стеклянной картой, Кребс вышел из комнаты, однако через мгновение вернулся снова, неся в руках слесарную паяльную лампу.
Поместив страшный прибор на стол, он несколькими энергичными движениями плунжера накачал воздух и поднес зажженную спичку. Шипя, наружу вырвалось голубое двухдюймовое пламя. Кребс взял инструмент и шагнул к Гале. Не доходя до нее, он остановился.
— Итак, — угрюмо произнес Дракс. — Покончим со всем этим без лишнего шума. Наш дорогой Кребс в этом ремесле мастер. Мы даже придумали для него прозвище — «Аргументатор». Никогда не забуду, как он обработал последнего пойманного нами шпиона. Это было к югу от Рейна, не так ли, Кребс?
Бонд весь превратился в слух.
— Так точно, Mein Kapitan, — вспоминая, Кребс захихикал. — Тот ублюдок был бельгийцем.
— Тогда начнем, — сказал Дракс. — И запомните оба. Здесь не будет никаких правил, никаких гарантий и всякой такой чепухи. Это дело. — Слова сыпались словно удары хлыста. — Ты, — он посмотрел на Галу Бранд, — на кого ты работаешь?
Гала молчала.
— Действуй по своему усмотрению. Кребс.
Челюсть Кребса отвисла. Он облизал нижнюю губу. Когда он сделал шаг к девушке, казалось, что дышать ему стало труднее.
Крошечный язычок пламени алчно гудел.
— Стойте, — спокойно сказал Бонд. — Она работает на Скотленд-Ярд. И я тоже. — Утаивать это теперь не имело смысла. К тому же, из этой информации Дракс все равно не мог извлечь никакой пользы. Да и никакого Скотленд-Ярда к завтрашнему полудню может уже не быть.
— Так-то лучше, — сказал Дракс. — Кто-нибудь знает о том, что вы захвачены? Вы звонили кому-нибудь по дороге?
Бонд размышлял: если сказать «да», он пристрелит нас обоих, уничтожит тела, и тогда все шансы остановить «Мунрейкер» пропали. И если Скотленд-Ярд в курсе всего, то почему их еще нет? «Нет». Вот наш шанс. «Бентли» будет обнаружен. Вэлланс встревожится, когда я не выйду на связь.
— Нет, — сказал он. — Иначе они давно были бы уже здесь.
— Верно, — задумчиво проговорил Дракс. — В противном случае вы мне больше не интересны, посему поздравляю вас с тем, что наша беседа протекает столь гармонично. Было бы гораздо труднее: если бы вы были один. В таких делах девушка всегда большое подспорье. Кребс, оставь. Можешь идти. Скажи всем, сам знаешь что. А то они еще не в курсе. Я еще некоторое время займу наших гостей, а затем приду в дом. Проследи, чтобы как следует вымыли машину. Особенно заднее сиденье. И пусть удалят царапины на правом крыле. Если нужно, пусть поставят новое крыло. Или пусть даже сожгут ее к черту. Больше она нам не понадобится, — он вдруг захохотал. — Verstanden?
