– Дик, я здесь!
Его выкрик вызвал переполох. В то же мгновение Элмаз склонилась над ним: лицо пылает гневом, в правой руке – кинжал. Левой она взяла Малко за подбородок, отвела его голову назад, приставила кинжал к горлу.
Малко окинул глазами всю сцену и сфотографировал ее в своем мозгу. Американец стоял посредине помещения, одетый, как всегда, засунув руки в карманы куртки цвета хаки, с вежливым выражением на лице, как будто пришел на чашку чая. Он безмятежно улыбнулся Малко и сказал по-английски:
– Не беспокойтесь, небольшое недоразумение. Я стараюсь его разрешить.
– Я его сейчас убью, – прорычала Элмаз.
Она надавила на лезвие кинжала. Мальчишка с порога жадно следил за происходящим. Дик, не глядя на Элмаз, обратился к ней все тем же ровным мягким голосом. В комнате было тихо. Как ни в чем не бывало американец взял пригоршню перца, и зерна заструились у него между пальцев... Малко сдерживал крик, так ему жгло горло...
Дик Брюс без устали говорил и говорил. Он не повышал голоса, речь лилась спокойно, вкрадчиво. Он обращался по очереди к Элмаз и торговцу перцем, помогая себе жестикуляцией.
Малко почувствовал, как понемногу атмосфера разряжалась; Элмаз выпрямилась, положила оружие.
Дик Брюс протянул Элмаз правую руку ладонью вверх, широко раскрыв ее, одобрительно-успокаивающе улыбаясь:
– Eche?[9]
Прошли нескончаемые секунды, прежде чем молодая женщина опустила на ладонь Дика Брюса левую руку, глядя, однако, на него с неприязнью, склонилась над Малко, разрезала веревки.
– Можете встать, – сказал американец. – Мы разрешили недоразумение.
Дважды просить Малко не надо было. Он скорее хотел погасить огонь, который пожирал его изнутри.
– Пить, мне надо пить.
Он говорил с трудом. Дик повернулся к мальчишке:
– Tchai![10]
Паренек исчез и вернулся с чайником и чашкой. Он налил Малко холодного чая, тот выпил с жадностью три чашки одну за другой. Сайюн Тефери сидел на мешке и чистил ногти. Малко спросил:
– Что вы им сказали?
Дик ласково улыбнулся.
– Правду. Что мы оба работаем на ЦРУ. Это – опасно, но иначе я поступить не мог.
Элмаз, надувшись, смотрела на носки своих сапог. Дик погладил свою шелковистую бороду и очень спокойно продолжил:
– Я поручился за вас. Мне они доверяют. Они знают, что я живу здесь, часто прихожу в «Меркато». Они легко смогут меня убить, если я вру.
– Но почему они решили, что я работаю на военных?
Американец покачал головой, выражая полное понимание.
– Их можно понять. Они вас подозревают. Произошло жуткое совпадение при убийстве Чевайе. Теперь я знаю, кто ее убил...
– Кто?
– Сержант Манур Тачо. Убийца номер один генерала Менгисту, шефа ВВАС.
– Почему они хотели ее арестовать?
Дик в неведении покачал головой.
– Трудно сказать. Может, просто для обычной проверки, чтобы удостовериться, не снабдили ли вы Чевайе деньгами. А может, это связано с историей о золоте. Сейчас я склоняюсь ко второй гипотезе. Вас-то они не побеспокоили. Из Лондона просочились слухи.
Малко повернулся к Элмаз. Она стояла, облокотившись о мешки, смотрела исподлобья с обиженным видом.
– Теперь вы мне верите?
Едва слышно она ответила «да» не очень-то уверенно. Дик взял Малко за руку.
– Конечно, Элмаз вам верит, но ей неприятно, что она ошиблась. Пойдемте.
Дик легонько подтолкнул Малко к выходу. Последний подумал, что очень обидно и глупо испытать такие муки напрасно.
Он высвободил руку и повернулся лицом к Элмаз:
– Вы знаете, почему я приехал в Эфиопию? Хотите мне помочь? Речь идет о свержении ВВАС.
Элмаз в упор смотрела на Малко черными непроницаемыми глазами.
– Я ненавижу военных, но вы хотите золото, а я об этом ничего не знаю. Может быть, Чевайе знала, но мне она ничего не сказала...
Малко перехватил взгляд Дика Брюса и почувствовал, что зашел слишком далеко. Сайюн Тефери опустил глаза в пол и молчал, парнишка незаметно скрылся.
Дик Брюс и Малко сначала пересекли дворик, запаленный мешками с перцем, вышли в просторный двор, а оттуда – на улицу, запруженную людьми.
– Мы в «Меркато», – объявил Дик. – Это – самый большой рынок в Африке.
На сколько хватало глаз, равнина была сплошь застроена лавочками, крытыми или под открытым небом. Лавочки образовывали квадраты, словно мозаичная картина.
Рынок был весь в движении, все это кричало, непрестанно спорило. Солнце стояло в зените, нещадно налило все, что находилось под ним. Малко хотел посмотреть, который час, и обнаружил, что «сейко» исчезли. Но он безумно устал и не хотел возвращаться, чтобы скандалить. Горло и внутренности опять загорелись огнем.
– Куда мы идем? – спросил он у Дика Брюса.
– Лечить ваше горло, иначе вы будете дико страдать к течение многих дней.
Они пересекли крытый рынок, где повсюду стояли десятки двухметровых глыб масла.
– Это для галла, – на ходу пояснил Дик Брюс. – Они обожают прогорклое масло. Женщины постоянно натирают им свое тело и волосы...
Они прошли мимо масла, спустились по улочке, застроенной с обоих сторон мастерскими портных, затем пошли торговцы зерном. Вид становился все более и более убогим. Вдоль ручья сидели какие-то оборванцы и что есть силы, как глухие, колотили по трубам, чтобы их снова можно было использовать. Дик и Малко поднялись вверх по улочке, загроможденной огромными клетками с кудахтающими курами, и вышли наконец на улочку, шедшую под откос. По обо ее стороны стояли крошечные лавчонки, где торговали женщины. Они сидели на корточках перед корзинами, наполненными пудрой разного цвета.
Дик Брюс остановился возле одной лавчонки. Торговка радостно приветствовала его.
Самое время: в горле у Малко бушевал огонь. Дик поговорил с торговкой на амхарском, потом повернулся к Малко, а она тем временем набрала зеленоватой пудры и какого-то вещества, похожего на гудрон.
– Это – местные лекари, – объяснил Дик. – Сейчас она сделает фильтр для вашего горла и живота.
Заметив на лице Малко признаки беспокойства, Дик, улыбаясь, уточнил:
– Не беспокойтесь. Я изучаю африканскую медицину уже пять лет. Пойдемте отдохнем здесь.
Они удалились в заднюю комнату лавочки и присели на корточки возле крошечной курильницы с благовониями. После запаха перца Малко с удовольствием вдыхал благовония. Дик Брюс по-прежнему хранил невозмутимое спокойствие.
– Надо уметь подойти к эфиопам. Очень часто можно их образумить... Проявить терпение и понять их образ мыслей. Они совершенно не похожи на нас.
– Я восхищался только что вашим хладнокровием, – сказал Малко.
Дик улыбнулся.
– О, в этом мало моей заслуги. Вы знаете, я ожидал худшего.
Он поднял полу своей куртки: на поясе висел внушительного вида «магнум-375» и «Смит-и-Вессон».
– Это было бы крайнее средство. И пять лет работы к черту.
У Малко росло уважение к этому удивительному агенту. Один вопрос уже давно мучил Малко, и он, не удержавшись, спросил:
– А как все же вы меня нашли?
– Вам следует подарить Валлеле платье. В шесть часов утра она заявилась ко мне, обезумев от страха. Она присутствовала при вашем похищении людьми Тефери. Элмаз заставила ее поклясться хранить молчание, но Валлела знала, что вы мой знакомый. Она относится с опаской к выходкам своей подруги. И я отправился на поиски...
Старуха раздвинула занавески и протянула Малко грязно-черный пирожок на конце раскаленного добела прута с подбадривающей улыбкой.
– Что с этим делать? – спросил Малко.
– Глотайте, только медленно.
Малко повиновался и мужественно положил пирожок в рот. Похоже на гудрон по консистенции, а по вкусу на тухлое яйцо. Сделав нечеловеческое усилие, он сдержал рвоту. В течение нескольких секунд он только и думал об этом, чувствуя, как мерзкое тесто ползет по обожженному пищеводу.
– Через два часа вам станет легче, – пообещал Дик Брюс.
– А как вы отыскали меня в лабиринтах «Меркато»? – не унимался Малко. – Там тысячи торговцев.
Дик скромно улыбнулся.
– Валлела рассказала мне, что от мешка, в котором вас унесли, пахло перцем. Я тотчас подумал о торговце но имени Сайюн Тефери. Он знает практически всех членов королевской семьи. Во время правления негуса он имел исключительное право на торговлю перцем в Аддис-Абебе. Кроме того, он поставлял негусу рабочих и девушек для его окружения. Но времена изменились для него к худшему. В прошлом месяце его едва не расстреляли военные.
– Почему?
– О, он припрятал три тысячи пятьсот тонн перца, а перец необходим, как вода. У них луженые желудки. Я осторожно навел справки у моих друзей в «Меркато». А у Тефери друзей нет. Когда я там появился, то уже знал, что вы там, но не был уверен, что вы еще живы... Ну, а остальное сравнительно просто. Тефери не хочет со мной ссориться. Он знает, что у меня есть связи с ЭПРП. «Меркато» – это особый мир. Осведомители ВВАС так и не смогли до конца проникнуть в этот мир, а члены ЭПРП чувствуют себя там, как рыба в воде. Особенно после обмена денег. Многие торговцы разорились потому, что не решились показать свое состояние. Они подвергли бы себя риску быть расстрелянными военными как спекулянты. Потому-то ему и угрожал расстрел... Только что я ему объяснил, что вы через меня должны встретиться с шефами ЭПРП и что если он вас убьет, ЭПРП это могло бы очень не понравиться.
