— Значит так… — голос Денис стал стальным, он принял решение. — Передай группе "К" просьбу. Пусть начинают отпускать пленных по тридцать человек с интервалом в пять минут. Босыми и в исподнем. Командиру "кировских" — пусть делает, что хочет, но чтобы через сорок пять минут его группы были в моем распоряжении!
23.08.2009. Краина, г. Кировогорск. ул. Габдрахманова. 03:22
Кировский райотдел сражался. Ничего не понимал, но сражался.
— Да кто вы такие! — проорал в раздолбаный оконный проем крепкий черноволосый сержант с залитым кровью лицом.
Из-за гаражей без устали "молотил" пулемет, замолкая лишь на несколько секунд, видимо, для смены магазина. Все окна были давно выбиты, рамы висели клочьями, словно порванные простыни. И, несмотря на это, на головы залегших милиционеров все еще откуда-то летело битое стекло. А может, куски штукатурки или кирпича… Не разобрать. Что бы это ни было, оно мелкой сечкой резало руки и лица обороняющихся.
— У меня патроны закончились! — прокричал, непонятно кому и непонятно зачем, молодой лейтенантик и тупо непонимающе посмотрел на лежащего рядом и отхаркивающего кровью пузатого старшину.
В разбитый гранатометом дверной проем влетел еще один заряд, по счастью никого не задев. Лишь пацаненок-рядовой бросил пистолет, зажал голову руками и протяжно завыл.
— Что делать будем? — вставляя новый рожок, на удивление спокойно поинтересовался рыжий капитан у стоящего рядом на колене и прицельно стреляющего "одиночными майора".
В общем-то, целиться было особо не в кого. Противника не было видно, лишь вспышки от выстрелов. В них-то майор и целился, скорее для порядка, подавая пример своим подчиненным.
— Не знаю, Паша, — ответил он. — Связи нет, патронов тоже. Молись, Паша. Я тоже молюсь.
— Товарищ майор, товарищ майор! — прокричал заползший в кабинет сержант. — У меня патроны кончились. В "оружейке" тоже не осталось. Я уже сходил. И Сергеич, по ходу, кончается…
— Не кричи, Дима, понял я, — как можно более спокойно, насколько это вообще было возможно в сложившейся ситуации, ответил майор.
Вдруг стрельба стихла. Кировский "бастион", огрызнувшись пару раз одиночными выстрелами, тоже успокоился. В ночи повисла тягостная клейкая тишина.
— Паша, пойди Сергеича глянь, — приказал майор тихо. — Отдел, слушай мою команду! — уже проорал оперативный дежурный. — Посчитать патроны. Доложить о раненых. Глядеть в оба. Связь?
— Да нет связи, товарищ майор! — низенький кривоногий "старлей" перешел на ультразвук. — Как это все началось — так и пропала. А сотовые с полдвенадцатого ночи не работают…
— Это все не просто так, — еле слышно, обращаясь к самому себе, пробормотал майор. — Тут что-то серьезное началось. А мы не в курсе. И сдохнем, вполне возможно, здесь. Попытаться поговорить?
— Товарищ майор, — крикнул рослый рядовой в изорванной форменной рубахе. — Так кто-то идет. С белым флагом.
— Держать на мушке! — приказал оперативный дежурный, поднявшись на одно колено и тоже заметив приближающуюся фигуру с белой тряпкой в руке.
Человек подошел и остановился метрах в десяти от входа. Теперь его можно было разглядеть. Высокий, коротко стриженный, в новеньком камуфляже, с какой-то повязкой на рукаве, в белых кроссовках. Лицо закрыто черным платком. На туловище — нагрузка. Рожки к "калашу", нож, висит по-спецназовски, рукоятью вниз, "Стечкин" и кобуре на поясе.
— Серьезный товарищ, — проговорил оперативный дежурный.
— Да кто они? — спросил совсем рядом, у локтя майора паренек-рядовой.
— Это вопрос, Ваня, мы, если ты заметил, задаем себе все. Это — загадка дня, — попытался пошутить командир, но понял, что неудачно.
— Майор Шепелев, оперативный дежурный Шепелев! Выходите, поговорим! — уверенно, даже развязно-нагловато прокричал мужчина.
"О-па! Да ты и имя мое знаешь! — пронеслось в голове у майора. — Это еще хуже. Значит, они долго готовились. И спуску нам не будет".
Он встал, отряхнутся, отыскал на полу форменную фуражку, на которую уже кто-то успел наступить. Надел, как положено.
— Ну как я выгляжу? — деловито поинтересовался он у рядового.
— Хоть сейчас — на свадьбу! — нервно хохотнул тот, приняв шутливый тон.
— То-то, — назидательно пробурчал майор. — Капитан Довженко!
— Я, — отозвался голос где-то в глубине помещения.
— Я иду на переговоры. В случае чего — остаетесь за старшего.
— Есть!
— Отдел, что по потерям?
— Двое убитых, — к нему подбежал "старлей". — Раненых одиннадцать. Четыре тяжелых.
— Патроны?
— У каждого примерно по тридцать на автомат и по десять на пистолет.
— Связь! — крикнул командир в лицо офицеру, хотя понимал, что тот ни в чем не виноват.
Просто надо было выместить, наконец, гнев и нервное напряжение.
Старший лейтенант молча опустил голову. Майору стало стыдно, и он, положив "старлею" руку на плечо, проговорил:
— Держись, Саша. Может еще и выберемся…
Развернувшись, он смело вышел в дверной проем.
Боец на улице спокойно дожидался его, не проявляя признаков нетерпения.
— Кто Вы? — стараясь сохранять спокойствие и самообладание, но в то же время и не дерзить, спросил Шепелев, остановившись в полуметре от мужчины. Только теперь он разглядел широкую повязку у него на рукаве. Краинский герб посередине, снизу — скрещенные российский и краинский флаги, большие буквы КНФ вверху.
"Какого лешего…" — быстро пронеслось в голове у майора.
— Григорий Алексеевич, у нас очень мало времени, — таким же уверенным тоном ответил боец. — Поэтому я буду краток. Я — командир 5-го повстанческого отряда Кировогорской дружины "Краинского народного фронта". Наша организация начала народную революцию с целью свержения антинародного прозападного правительства. Власть в городе и области временно перешла к "Кировогорскому Революционному Совету".
Майор недоуменно смотрел на бойца.
"Приехали…" — пронеслось в голове.
— Это мятеж! — осторожно начал он. — Кто Вас уполномочивал? Вы совершили нападение на отдел милиции. Да что Вы вообще хотите?
— Давайте без этого, — брезгливо процедил мужчина. — В общем так… Как я уже сказал, времени у нас мало. От имени "Кировогорского Ревсовета" приказываю Вам сдать оружие. Время на раздумье — десять минут. Гарантирую жизнь и свободу. После формальной процедуры — всех отпустим по домам. И Вас тоже. Не подчинитесь — начнем штурм. И тогда — не обессудьте…
— Но я не имею права! Как это сдать оружие? Кому? Вам? Как это? И потом, — майор сделал паузу. — Где гарантия, что вы всех отпустите?
— Гарантия — мое слово офицера, — отрезал боец. — Решать, конечно, тебе, майор. Но ты сам подумай, как ты потом в глаза матерям этих пацанов смотреть будешь? Да и какие твои шансы. У тебя внутри — тридцать два человека. А сейчас — и того меньше. Патронов мало. Я знаю — читал опись хранящегося у тебя оружия и боеприпасов.
— А раненные? — тихо спросил Шепелев.
— Раненых доставим в больницу.
Здание отдела зевало в небо выбитыми окнами, стены были изрешечены полевыми отверстиями. Обгоревший сине-желтый краинский флаг валялся у входа.
— Думай, майор, — сказал боец, давая понять, что разговор окончен. — Но если ты вздумаешь играть в "защитника Брестской крепости", — голос мужчины наполнился злобой и раздражением. — Если ты примешь неправильное решение, я обещаю тебе, майор: я лично пристрелю каждого твоего подчиненного. Ты понял, каждого! Я уже и так потерял тут время! Десять минут, майор!
Боец резко развернулся, выбросил белую тряпку и пружинистой походкой направился в темноту.
— Ну что там? — нетерпеливо рявкнул рыжий капитан, оглядывая какого-то огорошенного, "как мешком по голове прибитого" Шепелева.
— Да, революция у них… — устало ответил майор.
— Какая революция? — ошарашено спросил прыщавый старший сержант с коротким автоматом в руках.
— Народная, твою мать! — раздраженно крикнул майор. — Офицеры, ко мне! Прапорщик, ты тоже!
Шепелев прошел в оружейную комнату и облокотился на широкий железный стол. За ним, медленно, как бы нехотя, вешая оружие на плечо, вошли шесть милиционеров. Последний прикрыл дверь.
— В общем, так, — пустым равнодушным голосом, казалось бы, совсем не подходившим к обстоятельствам, проговорил командир, глядя в пол. — Стоим перед фактом — вооруженное восстание…
Он поднял голову и обвел взглядом присутствующих.
— Судя по всему, подготовлены они хорошо. Знают, сколько нас, знают, сколько у нас оружия. Сколько их самих — не знаю. Предполагаю — как минимум, человек тридцать, судя по плотности огня… Говорят, власть в городе — у них. Проверить невозможно. Мы блокированы, связи нет. Дали десять минут на размышление. Предлагают сдаться. Обещают отпустить. В случае неподчинения — угрожают всех перебить. Какие будут мнения? Не бойтесь, высказывайтесь. Решение все равно приму я. Только очень коротко. Времени — в обрез.
