Отряхнув от пыли пальто и прикрыв входную дверь, он вышел на аллею и едва успел увидеть темные очертания стоящего перед воротами автомобиля, как рядом с ним чей-то голос произнес по-немецки:
— Заходите в дом, майн герр, быстро.
Он, конечно, мог бы выстрелить через карман. Вот только в кого? Малко медленно попятился к двери. Дверца машины открылась, и на короткое мгновение плафон осветил фигуры сидевшей за рулем женщины и высокого худого мужчины. Мужчина в два прыжка достиг крыльца и стволом короткого пистолета втолкнул Малко внутрь. Затем, не ощупывая стену, зажег свет.
— Не суйте руки в карманы, — сказал он тихо. — Яне хочу вас убивать.
Это была приятная новость. Малко заметил, что незнакомец говорит с легким венгерским акцентом.
— Я как-то сразу не догадался, — ответил Малко по-венгерски.
Незнакомец посмотрел на него с веселым любопытством.
— Ото! Наши друзья из ЦРУ всерьез взялись за изучение языков? Браво!
Черные волосы незнакомца, зачесанные назад, открывали высокий благородный лоб. У него были правильные черты лица, но оно время от времени подергивалось от нервного тика. Он смотрел на Малко спокойно, словно они повстречались за бутылкой шнапса. Но было в его внешности нечто, тотчас привлекавшее внимание: длинный белый шрам, разделявший волосы надвое наподобие пробора. Создавалось впечатление, будто с него когда-то пытались снять скальп.
— Кто вы такой? — спросил Малко.
— Многие называют меня Ференц, — ответил незнакомец с тонкой улыбкой. — Но я не совсем уверен, что это и есть мое настоящее имя. Впрочем, подобная деталь не имеет никакого значения. Вы ищете эту свинью Стефана?
— Зачем же мне его искать?
— Никогда не следует доверяться людям без идеалов, — промолвил Ференц, словно разговаривая сам с собой. В его голосе звучала чуть ли не грусть. Он бросил на Малко проницательный взгляд живых черных глаз. — Он сейчас в Вене. И вернется сюда. Здесь осталось то, без чего ему никак не обойтись. Вы ведь тоже ищете Грельски, не правда ли?
Малко не ответил.
— Что ж, пусть тянет из вас деньги, — продолжал Ференц. — Разве что купит себе более дорогой гроб.
Вспомнив хитрые злые глаза Грельски, Малко подумал, что до гроба тому еще далеко. Он решил попытаться узнать побольше.
— Почему вы решили, что мы предложим ему деньги?
— Как почему? — от души рассмеялся Ференц. — Да потому что у вас нет другого выхода!
Он непринужденно помахал пистолетом.
— Нам с вами всего этого не понять... Жаль, что я не поймал эту сволочь раньше... В сущности, в этом деле мы с вами союзники...
Он спокойно убрал пистолет в карман, достал золотой портсигар и протянул его Малко.
— Закурим?
Малко насторожился: тон Ференца был слишком уж дружелюбным. В тот же миг послышался негромкий хлопок, и вылетевшая из сигареты стальная игла вонзилась в стену рядом с головой Малко. Если бы не мгновенная реакция Малко, заставившая его отпрянуть в сторону, игла уже проникла бы ему в мозг. Со стороны венгра это было довольно предусмотрительно: он мог бы воспользоваться пистолетом, но опасался, что Малко будет начеку и, даже получив смертельную рану, сделает ответный выстрел.
Малко прокатился по полу, выхватил пистолет и выстрелил наугад. Затем он выпрыгнул за дверь и отбежал за угол дома. Через минуту Малко услышал шум отъезжающей машины. Это могло оказаться тактическим ходом, но, скорее всего, Ференц после первого промаха решил не вступать в открытый бой, тем более что в этих богатых кварталах ночные выстрелы звучали не так уж часто...
Шум мотора удалялся, пока не затих вовсе. Малко осторожно вышел к крыльцу, и, уже не скрываясь, зашагал к воротам. Его противник был профессионалом. Он решил уничтожить Малко внезапно, пользуясь удачным стечением обстоятельств. Но откуда он узнал, что Малко работает на ЦРУ?!
Малко сел в «ягуар» и вернулся на Рейзингерштрассе, встретив по дороге полицейский «фольксваген», на полной скорости мчавшийся в Хитцингер. Видимо, Ференц на всякий случай позвонил в полицию и сообщил, что возле заброшенной виллы ходит вооруженный преступник.
Малко вернулся в «Плейбой». Его часы показывали без четверти два. Нижний зал уже почти опустел, зато наверху было по-прежнему людно. Графиня Тала фон Висберг сидела на том же месте, у стойки бара, помешивая позолоченной ложечкой кубики льда в бокале. Малко оставил в гардеробе намокшее от снега кашемировое пальто, почистил костюм, заказал водку и принялся разыскивать Альфи.
Граф танцевал с миниатюрной баронессой, заслонив ее широкими плечами. Со своего места Малко видел, как плавно покачиваются ее бедра. Неисправимый романтик Альфи неистово кружился в танце, но все же каким-то чудом заметил Малко и удивился его вторичному приходу. Малко знаком дал понять, что ждет его в баре, и принялся за водку. Сейчас ему очень хотелось заняться любовью — как, впрочем, всякий раз, когда ему чудом удавалось избежать смертельной опасности. Видимо, это желание читалось и в его глазах, потому что сидевшая у стойки бара красивая одинокая брюнетка высоко закинула ногу на ногу и нервно закурила сигарету, бросая на него быстрые взгляды. Приход Альфи нарушил эту зарождающуюся страсть.
— Ты недоволен моей информацией? — спросил граф.
— Доволен, доволен, — ответил Малко. — Но ты мне опять нужен. Ты знаешь высокого худого венгра со шрамом на голове, похожим на пробор?
Заметно помрачнев, Альфи заказал шнапс, сделал глоток и проговорил:
— Опасные у тебя знакомые, как я погляжу...
— А в чем дело?
Альфи с таинственным видом повертел в руке стакан.
— Венгра зовут Ференц Карцаг. Он несколько раз появлялся здесь с любовницей — красивой высокой брюнеткой; кстати, вид у нее был какой-то странный — наркоманка, что ли... Они садились друг против друга и просто смотрели по сторонам. Даже не танцевали.
— Но что он тут делает?
— Спроси у полицейских. Они давно хотят от него отделаться. Но он — «персона грата»: дипломатический паспорт и все такое. Одним словом — неприкасаемый.
— Чем он занимается в Вене?
— Мстит. Знаешь, откуда у него этот шрам?
— Коллеги подрезали, что ли?
— Его расстреливали. Помнишь будапештский мятеж 1956 года? Ференц был майором АВО — венгерской тайной полиции. Учился этому ремеслу в России — кстати, никто не знает, настоящий он венгр или нет. Когда повстанцы захватили город, то поставили к стенке всех работников АВО, которых им удалось поймать. Ференца взяли одним из последних и собрались казнить у здания агентства «Рейтер». Шесть ружей были направлены на него без суда и следствия. Стреляли наспех: на горизонте уже появились русские танки. Но он все же получил пять пуль. Из них две — в легкие. Он пролежал под трупами до самой темноты. Ференца нашла эта самая девчонка и сообщила русским. Его долечивали в Москве. А через год он снова появился в Будапеште и стал участвовать в последних карательных операциях. Узнав об этом, многие участники мятежа сами покончили с собой. В Вену он приехал в пятьдесят восьмом году в качестве культурного атташе венгерского посольства. С тех пор погибли или пропали без вести около десяти венгерских эмигрантов, причем все они прямо или косвенно участвовали в мятеже.
— Понятно, — сказал Малко. — Значит, он и не думает скрываться?
— Конечно нет. Живет в роскошной квартире в Ландштадте. Только не ходи к нему ночью — твой визит может взволновать его, — ухмыльнулся Альфи.
«Славный город Вена, — подумал принц. — С сорок пятого года здесь начался небывалый рост числа сомнительных личностей на душу населения...»
— Слушай, — продолжал Малко. — На кого же все-таки работает этот Стефан Грельски?
— А уж это и вовсе не тайна! — улыбнулся Альфи. — Слыхал про кобальт? Металл такой, стратегический. Русские и китайцы его друг у друга прямо зубами рвут. Грельски — их оптовый поставщик. Продает недешево, но они все равно довольны. Кстати, он водит дружбу с твоим Ференцем. Как же, культурный атташе! Вся его культурная деятельность сводится к тому, чтобы обеспечивать работой сочинителей надгробных эпитафий...
Однако Малко по-прежнему не видел связи между кобальтом и венгерскими эмигрантами. И что же это за вещь, без которой не мог обойтись Грельски? Ведь не покойная же Грета!
Но Малко не хотел преждевременно пугать Альфи.
— Стефана Грельски нет дома, — сказал он. — Ты, случайно, не знаешь, где его можно найти?
— Понятия не имею. Попробуй зайти в чайный салон отеля «Захер» часов в пять. Он и его уродина-жена почти каждый день объедаются там сладостями...
Чайный салон «Захера» на весь мир славился своими «захер-торте» — шоколадными тортами с абрикосовым кремом, рецепт которых сохранился с позапрошлого века.
— Однако мне пора к моей баронессе, — засуетился Альфи, — не то она, чего доброго, подумает, что я гомик...
