Отто заслонился от солнца рукой и внимательно посмотрел на француза.
— Я запомню это, Жан Сеймур, — медленно произнес он. — Да, я подумаю над твоим предложением.
— А что ты, Туки? — спросил я своего помощника.
— Вернусь в Штаты, поселюсь в Аризоне. Я хочу избавиться от этого скрипа в груди, прежде чем строить планы.
— Ну а Маркус, — задумчиво сказал Джипо, — конечно, отправится вместе со мной.
— А ты, босс? — спросил Сеймур.
— Мне не хватает респектабельности, — сказал я. — Вернусь в Лондон и стану среднего класса торговцем.
Я частенько думал об этом. Выданная мне лицензия на импорт-экспорт пока еще была только лицензией. Но что случится со мной на самом деле, я не знал. Ты стал другим человеком, Рис, подумалось мне. Кто ты, человек без принципов, без морали? Мораль, по-видимому, была выбита из тебя этой жизнью. Ты — убийца, сводник и вор, ты человек большого ума и даже мудрости, когда речь идет о спасении твоей шкуры или создании уюта в собственном гнезде. Что ты делаешь? Ты видишь, что мир сходит с ума, и помогаешь ему в этом.
Сможет ли такой человек занять удобное местечко среди торговцев среднего класса? Лично я сомневался.
Вечером я разрабатывал сценарий операции, прикидывая, кто чем займется на вилле Рюдена. Мы с Туки были самыми проворными в упражнениях с закидыванием крюков на крышу и веревочными лестницами. Мы возьмем на себя крышу. Отто и Маркус составят следующую пару и дня за два до базара спрячутся в зарослях на берегу реки. Джипо и Сеймур — самые сильные из нас — появятся со стороны ворот, устранят шоферов и охрану, выведут из строя автомобили гостей.
На следующий день после тренировок мы с Сеймуром отправились проверить выбранные мною возможные маршруты бегства. Мне хотелось изучить повороты дороги, установить максимальную скорость, с которой могут быть пройдены отдельные отрезки пути. Мы проехали часть основного маршрута и два запасных варианта, стараясь по возможности пользоваться проселочными дорогами, чтобы убедиться, возможно ли движение по ним на больших скоростях.
Расстояние между Арлем и нашей целью — Порт Вендре, последней французской деревушкой на испанской границе, — было относительно небольшим, около сотни миль. Я решил не рисковать без необходимости и заранее обеспечить наш «отход». В Безире мы наполнили канистру бензином и спрятали ее в маленькой роще в окрестностях Нарбонна.
Вилиз Коста, маленький упрямый испанец, согласился провести нас через горы в Порт По в Испании. Мы долго торговались с ним, и когда он поверил, что мы бедные контрабандисты, я заплатил ему половину обещанной суммы.
Будучи сам контрабандистом, Вилиз Коста утверждал, что ему известен не один, а минимум десяток тайных путей через испанскую границу. На следующее утро после ограбления он будет ждать нас в Порт Вендре. Скорее всего он не поверил нашей истории о контрабанде, просто ему было все равно, кто мы такие, лишь бы заплатили сполна.
Объехав Люнель стороной, мы вернулись на ферму почти через сутки после отъезда. Здесь ничего не изменилось. Туки тренировался с веревочной лестницей, а Отто, Маркус и Джипо перевязывали друг другу запястья клейкой лентой, чтобы уменьшить нагрузку на суставы. Я собрал команду и приказал упаковать снаряжение для Отто и Маркуса, которые отбывали первыми. Сеймур доставит их в Ним, откуда они автобусом доберутся до Арля.
Перед отъездом я проинструктировал парней в последний раз.
— Вы заляжете в камышах. Ни при каких обстоятельствах оттуда не выходить, — предупредил я. — Мы свяжемся с вами ровно в десять вечера. Держите рации включенными.
Отто внимательно слушал меня. Взгляд его голубых глаз был полон решимости. Должно быть, в свое время он был великолепным солдатом. Маркус был как всегда нетерпелив, но увлечен предстоящим делом.
— Отто — старший, — напомнил я Маркусу. — Ты должен выполнять все его приказы. Он опытный боец, ты можешь во всем полагаться на него.
— Ясно, — спокойно ответил Маркус.
— Думаю, что охрана будет расставлена еще до появления гостей. Попробуйте из укрытия установить, сколько людей в охране и как они располагаются.
Отто утвердительно кивнул.
— Каждая группа имеет свой номер. Это важно для радиосвязи. Мы с Туки будем первой группой, Сеймур и Джипо — второй, вы — третьей. Запомните, никаких имен. Это исключительно важно.
Отто слово в слово повторил все пункты инструктажа. Затем, еще раз проверив снаряжение в рюкзаках, парни забрались в машину. Сеймур уселся за руль и включил мотор. Джипо подошел к машине, что-то мягким отеческим тоном сказал брату по-итальянски и нежно поцеловал Маркуса в щеку. Отто не шелохнулся. Он смотрел вперед, сидя неподвижно, как каменное изваяние.
— После того как отвезешь ребят — покрутись в Арле, — попросил я Сеймура, — хотя бы парочку часов, послушай, что говорят в кафе. Любые разговоры о вилле, охране, гостях. Мы будем ждать тебя обратно к полуночи.
— Хорошо.
Туки на прощанье хлопнул Лоренца по плечу.
— Ну, покажи им, что почем, краут! Когда все это закончится, я устрою специально для тебя праздник в Аризоне.
— Ауфвидерзейн, Туки! — сказал Отто с улыбкой. Впервые он заговорил на родном языке. — Ауфвидерзейн, босс!
— Ариведерчи, — отозвался Джипо.
— Удачи! — крикнул я, когда машина уже выкатывалась со двора.
Мы смотрели им вслед, пока вдалеке не затих шум мотора.
Сеймур вернулся в назначенное время и с новостями. Арль уже гудел слухами о предстоящем мероприятии. Отели были заняты гостями Рюдена. Любимцы судьбы, приехавшие с Ривьеры, прилетевшие из Парижа, Нью-Йорка и Лондона, оккупировали городское кафе. В специально заказанных самолетах прилетали все новые избранники. Ждали гостей даже из Рио-де-Жанейро и Голливуда. Людные улицы кишели агентами Сюртэ, переодетыми в штатское. Новостей хоть отбавляй!
Последнее шестичасовое дежурство накануне отъезда от полуночи до шести утра досталось мне. Утром я собирался отоспаться и после обеда навсегда покинуть ферму. Заняв пост на чердаке амбара, я перемещался от одной оконной щели к другой, одновременно перебирая в мозгу сотни возможных неожиданностей, которые могут произойти при налете, когда мое внимание отвлек какой-то шум.
Хлев, в который мы загоняли на ночь коров, был заперт. Туки, Джипо и Сеймур спали. Мы отсыпались при каждом удобном случае, чтобы набраться сил. Я подумал о владельце фермы и нажал кнопку рации, чтобы ребята на ферме проверили, спит ли старик.
Тут до меня снова донесся шум со двора, я отложил передатчик и взялся за «сорок пятый».
Бесшумно выскользнув из амбара, я стремительно пересек темный двор и так же тихо проник в дом через приоткрытую дверь. Час назад луна зашла за облака, и вокруг стояла глубокая темень. Я заглянул в спальни. Все спокойно спали. Затем пробрался на чердак, где находился наш временный пленник — владелец фермы. Здесь тоже было все в порядке. Старик был связан и громко похрапывал во сне.
Снова послышался тонкий звук. Этот скрипучий звук был мне знаком, но я никак не мог сообразить, откуда он исходит.
Окно! Кто-то пробует открыть окно в одну из спален.
Я выскользнул из дома и, осторожно скользя вдоль стены, обошел незваного гостя сзади. Выставив вперед правую ногу — для опоры, — я резко ударил его по голове рукояткой пистолета, чтобы обойтись без лишнего шума. Он был так сосредоточен, пытаясь бесшумно открыть окно, что не заметил моего приближения и пластом рухнул на землю, не издав ни звука.
Сквозь уже приоткрытое окно спальни раздался стон. Я быстро пригнулся и задержал дыхание. Стонал Сеймур, который что-то бормотал во сне.
Я обыскал ночного гостя и нашел только то, что и ожидал найти: бумажник, плотно набитый франками. Никаких документов, удостоверений, визиток. Из голенища его сапога выглядывал итальянский остро отточенный стилет.
Я подхватил человека под мышки и оттащил в амбар. Мне пришлось нагнуться и взвалить его на плечо, как мешок, чтобы поднять по ступенькам на второй этаж. На чердаке я связал незваного гостя его собственным ремнем и засунул ему в рот свой носовой платок, свернутый, как кляп.
После этого я включил фонарик и посветил на него. «Гость» был одет так же, как и те четверо в лесу около Лиона. Черный костюм, светлая рубашка, темный галстук. Я прощупал швы его одежды и взрезал сапоги. Но не нашел ничего, что могло бы помочь определить, кто он такой.
Я положил ладони на его лицо и надавил большими пальцами глазные яблоки. Вскоре он очнулся. Отвесив несколько хороших оплеух, чтобы побыстрее привести его в чувство, я вытащил изо рта кляп. К обнаженной лодыжке его правой ноги я приставил острие стилета.
— Говорите, мсье, и будет лучше, если вы не станете фантазировать.
