- Проверкам?
- Да. Первая была, так сказать, артиллерийского свойства. По нынешним временам, когда американские женщины - касаемо других народов ручаться не могу, но за американок отвечаю, - когда американские женщины считают единственно хорошим тоном рассматривать огнестрельное оружие как неописуемую мерзость. Хочешь убедиться, что перед тобою стопроцентная, истинная уроженка Соединенных Штатов - брось ей в руки пистолет. Ежели не шарахнется, точно от королевской кобры, и не заорет, словно живую мышь увидела - значит, не из Америки... Астрид Ватроуз не сделала ни того, ни другого.
Карина скривилась:
- Наивный довод, чтоб не сказать, идиотский! Например, я коренная шведка, но шарахнулась бы и завопила наилучшим образом, не сомневайся. От простой неожиданности хотя бы. Хорошо, что меня ты не проверял эдаким способом.
- А к чему? Я видал тебя с дерринджером в руках, ты держала его, как живого паука-птицееда... Экзаменовать больше не надо. И без того ясно: Карина Сегерби может считаться кем угодно, только не обученным агентом. А вот Астрид... Я не дал ей ни одного мгновения на раздумье, метнул револьвер ни с того, ни с сего; и дама реагировала непроизвольно. Поймала, выкинула наружу барабан; убедилась, что револьвер не заряжен, а я не спятил, и не бросаюсь оружием, способным упасть на пол и выстрелить. Пистолеты мечут через всю комнату лишь олухи из голливудских фильмов, потому что их стволы заведомо безопасны... Встарь я проделал подобный трюк с некой девицей, и бедняжка едва не напустила полные трусики от испуга. Астрид Ватроуз же повела себя вполне умело и профессионально.
- Понимаю.
- Конечно, попадаются личности разумные, как женского пола, так и мужского, способные обращаться с револьвером, даже любящие оружие, но профессиональной подготовки не получившие и не умеющие рефлекторно, в ту же секунду убеждаться: барабан полон, барабан пуст... Подобное умение вырабатывается годами практики, видишь ли... Астрид немедля поняла: допущена оплошность. И тот же час поведала убедительную легенду об университетской подруге, решившей наняться в полицию и помешанной на том, чтобы учить всех приятельниц обращаться с пистолетами. Произнесла настоящее имя, кстати, справедливо надеясь, будто я убежусь: Мэри-Алиса Линдерман училась вместе с Астрид Ланд; все в порядке... Да, Линдерман и Ланд окончили одно и то же отделение, да только в полиции госпожа Линдерман служить и не помышляла! Теперь она зовется миссис Винсент Маркези: вышла замуж за преподавателя химии. Родила двоих исчадий, совершенно счастлива, и даже на порог семейного гнездышка не пустит ни единого владельца грязной огнестрельной пакости... Но даже будь иначе - профессионального навыка не приобретешь за три-четыре занятия с подружкой! Астрид учили на славу, ребята куда более основательные и толковые, чем любая блюстительница уличного движения и общественного порядка.
- Убедил. А вторая проверка?
- Вторая даже не может считаться проверкой в строгом смысле этого слова. Я ничего не подстраивал преднамеренно. Только обратил внимание на то, сколь неестественно ведет себя Астрид, угодив в самую гущу милой семейки Стьернхьельмов. Девица, якобы, родилась и выросла в Америке, отец и мать придерживались финских обычаев и языка до такой степени, что дочка даже разговаривает с весьма заметным акцентом... Справедливо было бы думать, что Астрид научилась гордиться собственными предками-аристократами, во всяком разе, сумеет держаться в изысканном обществе непринужденно. А этого-то и не замечалось. Она понятия не имела, как вести себя среди напыщенных дворян, безнадежных пережитков позорного феодального прошлого. Черт, она в настоящей панике была, узнав о грядущем чаепитии!
- Но с Олафом и со мною, - возразила Карина, - Астрид была знакома хорошо, и ни малейшего смущения не обнаруживала, поверь. Хотя прекрасно знала о титулах.
- Возможно. Только вы встречались в Штатах, на демократической почве. А повстречать целую стаю феодалов прямо в среде обитания - совсем иное дело. Обычная американка реагировала бы обычнейшим американским образом: ух ты, какая прелесть! Эй, господа, вы и правда бароны да графы или за нос меня водите, ха-ха-ха? Но Астрид сжималась в комок, отмалчивалась. Обычное поведение женщины, выросшей при условиях, резко отличающихся от общепринятых в цивилизованном мире.
Карина облизнула губы.
- Начинаю разуметь...
- Астрид повела себя настороженно, как человек, с детства слыхавший о буржуях плотоядных и помещиках кровососущих. О свирепых угнетателях рабочего класса и крестьянства. Подлинно коммунистическое отношение. Астрид, конечно, психологически подготовили, американизировали, так сказать, а на встречу с герцогами да графами не рассчитывали. Откуда им взяться в простецкой Америке, требующей от каждого дворянина-эмигранта: либо титулом жертвуй, либо проваливай? Здоровые пролетарские инстинкты, условные рефлексы, заложенные с младых ногтей, возобладали.
Некоторое время Карина отмалчивалась. Потом помотала головой:
- А родители Астрид Ланд? Она ведь именно по дороге к ним свалилась в Хагерстауне с сердечным приступом! Да, согласна: приступ Астрид разыграла, и добираться до места назначения не собиралась, но ведь перед этим навещала отца и мать, не раз, и не два навещала... Неужто подсадную утку приняли за собственную дочь?
- Нет. В этом и загвоздка. Свою дочь они прекрасно помнят. И знают, где их дочь обретается ныне.
- Ты, - с ужасом произнесла Карина, - хочешь уверить, что Астрид... содержат где-то заложницей? Все время?
- Несколько лет назад, - наставительно молвил я, - супружеская чета Ланд переехала из города, где прожила долгие годы, в другой, расположенный на изрядном расстоянии. Город, в котором их не знал никто, в котором они сами никого не знали. В котором у Астрид - настоящей Астрид - не было приятелей.
Карина свела брови у переносицы.
- Случилось это, - продолжил я, - вскоре после того, как Астрид Ланд посетила Северную Европу. В Финляндии, на земле предков, она задержалась особенно долго. И, подобно большинству американских туристов, решила одним глазком посмотреть на коммунистическую Россию, за Железный Занавес глянуть. Обычнейший способ: совершить однодневную поездку из Хельсинки в Ленинград. Пари держу: если кто-либо удосужится проверить, выяснится, что в некоей группе сделалось плохо молодой женщине, и бедолагу срочно уложили в советскую больницу. Возвратилась она уже на следующий день, с иной группой, где настоящую Астрид Ланд в лицо, разумеется, не помнили и ничего худого не заподозрили. Не сообразили, что въехала в СССР одна Астрид Ланд, а выезжает совсем другая.
- Получается, Астрид... Выходит, родителям велели сменить местожительство? И держать язык за зубами - иначе дочери не поздоровится? Так?
Я кивнул.
- И они покорно повиновались, - продолжила Карина, - помня: дочь томится в коммунистическом застенке, откуда не выберешься... Отцу и матери поневоле осталось лишь подчиниться.
Карина умолкла и опустила голову.
- Я звонила обоим по телефону, - сказала она. - Оба ужасно расстроились, услыхав о внезапной болезни Астрид. И понятно: любить самозванку не любили, скорей, ненавидели всеми фибрами души, но если бы разведчица умерла, подлинную Астрид немедля убрали бы за ненадобностью...
- Примерно так, - согласился я. Черные боры тянулись по обе стороны шоссе непрерывными, сплошными стенами. Встречного движения не наблюдалось. Асфальт ложился под колеса, освещаемый двумя снопами света...
- Коль скоро вы разумны, сударыня, - промолвил я, - попробуйте угадать, чего ради затеяли Советы всю катавасию. Кто был мишенью Астрид?
- Мишенью? А, ты говоришь о человеке, интересовавшем русскую шпионскую сеть?
Поколебавшись, Карина сверкнула глазами. Осторожно сказала:
- Астрид вышла замуж за Алана, верно? Пожалуй, собиралась выкрадывать результаты его исследований...
- Русских, как и всех остальных, очень занимает океанография, но ведь не в эдакой же степени! - возразил я недовольно. - Свидетельств о том, что Алан Ватроуз имел касательство хоть к небольшому оборонному проекту, попросту нет: не имел он отношения к субмаринам, локаторам, подводным военным установкам... А тратить прелестную женщину-агента на кабинетного ученого червя не стали бы даже безумцы.
- Прелестную? - вскинулась Карина. - Вот уж никогда не считала ее привлекательной, Мэтт!
- Ты не мужчина, дорогая. И отнюдь не так сообразительна, как я думал. Или притворяешься глуповатой - это гораздо вернее. Мишенью Астрид была ты сама.
Карина и глазом не моргнула. Фраза моя оставила ее вполне спокойной, почти безучастной.
- Да, пожалуй. Хотя Алан частенько наведывался в Вашингтон и знал, что мы родственники, он почти не искал встреч, пока я не вышла за Фредерика. А уж тогда они с женой зачастили в гости. Разумеется, идея принадлежала Астрид. Я еще поначалу дивилась: откуда подобный прилив родственной симпатии, но потом решила, что миссис Ватроуз являет совершенно естественное любопытство, хочет быть на короткой ноге с аристократическими родичами своего супруга...
