Настроение было более чем мрачное. Убийство Алонсо Камано явилось очередным успехом для Хуана Карлоса Диаса и провалом для ЦРУ.
Алонсо Камано сейчас лежал в морге на Сентер-стрит. Естественно, никто из присутствовавших в «Умберто Клэмз Хаус» ничего не видел и не слышал. Жители соседних домов не моргнув глазом заверили полицию, что из-за громкой музыки не слышали ни одного выстрела. Однако на мостовой Мэлбери-стрит и на плитах ресторана виднелась кровь. Полицейские из отдела убийств выполнили свою работу, не имея никаких иллюзий относительно результатов.
Малко вытер пот со лба. Даже в этот поздний час жара не ослабела. Лифт остановился, и они вышли. Дверь, ведущая в УВО, мягко открылась. За ней оказался незнакомый им агент.
– Господин Пибоди ждет вас.
Предупрежденный о случившемся по телефону из «кадиллака», шеф УВО немедленно созвал чрезвычайную конференцию, чтобы оценить ситуацию.
Окна его кабинета выходили на южную часть Манхэттена. Вид был прекрасный. В кабинете лежал темно-синий ковер, стояла мебель из красного дерева. На стенах – картины абстракционистов. Никто бы никогда не догадался, что это кабинет главного шпиона. Джон Пибоди потер зоб и уставился на вошедших.
– Опять он вас обошел!
Заметив смертельную ярость в глазах Малко, он сразу же добавил:
– В следующий раз должно повезти нам. Мне нужна голова этого типа! Понимаете? Даже если для этого потребуется два года!
Черты его лица сжались. Он жестом показал на стулья.
– Нет ли новостей относительно девицы из Международного торгового центра? – спросил Малко.
Джон Пибоди пожал плечами.
– Никаких. Как вы думаете найти в Нью-Йорке девушку, если мы о ней ничего не знаем? У нас нет даже ее фотографии!
Малко подпрыгнул:
– Черт побери!
В его памяти промелькнула сцена: двое стариков фотографируют друг друга. В какой-то момент старушка могла ее сфотографировать. Их допрашивали в полиции, где наверняка остался их адрес.
– Кажется, есть фотография девицы...
И он рассказал все, что вспомнил. Лицо Джона Пибоди посветлело.
Завтра утром я сразу же звоню начальнику полиции. Если у них что-нибудь есть, они передадут нам. – Он зажег сигарету. – Кстати, я получил подтверждение, что Уго Капуро был связным между членами боливийского правительства, сбывающими кокаин, и мафией. Одновременно он получал солидные комиссионные. Он явно сбывал кокаин и в Испанском Гарлеме.
– Если только эту работу не выполняла его супруга, – задумчиво сказал Малко. – Поскольку Хуан Карлос Диас выполнил контракт, то это означает, что он еще в чем-то нуждается. Возможно, ему нужен паспорт. Вопрос состоит в том, даст ли ему Инкарнасьон Капуро этот паспорт. Или это пустые надежды... Я думаю, что с нее нельзя спускать глаз.
– Я вызову из Вашингтона подкрепление с первым же самолетом. Во всяком случае, завтра вы ее увидите?
– Но это еще не означает, что она раскроется передо мной.
Милтон Брабек, который уже начал испытывать разлагающее влияние Нью-Йорка, пошутил:
– Судя по ее глазам, она откроет перед вами нечто иное...
Ни Джон Пибоди, ни Малко не отреагировали на шутку. Смутившись, «горилла» не стал настаивать.
Наступила тишина, нарушавшаяся легким свистом кондиционера.
– Учитывая пост Уго Капуро, можно предположить, что ему было несложно достать «настоящий» паспорт...
Было очевидно, что все присутствующие вспомнили о пачках с наркотиком.
– Черт побери, – произнес Джон Пибоди. – Надо, чтобы Инкарнасьон заговорила...
– Пытки запрещены Конституцией, – напомнил Малко. – Если она работает с Диасом, то она ничего не скажет. Но не только она может вывести нас на него.
Джон Пибоди погладил зоб.
– На этот раз мы не можем позволить себе промахнуться. Мне нужен этот тип.
Малко прервал его:
– Если мы проявим неосторожность, то все провалится. Конечно, можно сейчас же установить подслушивание ее телефонов, но вряд ли это даст результат... Не исключено, что Хуан Карлос Диас уже на пути в Рио-де-Жанейро...
– Может быть... – Джон Пибоди изобразил на лице улыбку. – Это даст вам возможность погулять в Рио. За этим типом я пойду даже в ад, если потребуется.
– Вы хотите сказать, что именно туда вы пошлете меня, – поправил его Малко. – А это не одно и то же...
– Ну хорошо, на сегодня хватит, – подвел черту Джон Пибоди. – Как только я получу информацию о старичках, я вам сообщу...
* * *
Тяжелый запах гашиша бил в ноздри, стоило только войти в открытую дверь восемнадцатого этажа. Плотная и шумная толпа заполнила огромный холл, занимающий весь фасад дома, выходящий на 54-ю улицу. На белых стенах развешены картины. Почти у всех в руках были стаканы. Исключение составляли только курильщики, развалившиеся на диванах. Из-за жары макияж на женских лицах начал таять. Обстановка абсолютно не напоминала траурное мероприятие. Малко начал пробираться между гостями. По дороге его поймал официант и буквально насильно всучил ему рюмку виски. Высокая блондинка в зеленом платье, декольте которого в форме латинской буквы V продолжалось гораздо ниже обвислой груди, бросилась к нему и взяла его за руку.
– Скажите, как вам понравилось вчера у Стефена? Там было прелестно!
С трудом Малко удалось оторваться от этого надушенного спрута, и он продолжил поиск хозяйки. Было уже полседьмого. Коктейль начался полчаса тому назад. Со своими европейскими привычками Малко забыл, что американцы приходят на такие приемы с точностью начальника вокзала. Он проскользнул мимо спины, прикрытой сиреневым шелком. Ее владелица повернулась к нему с радостным восклицанием.
Вслед за Малко двигался Милтон Брабек, который пытался представить себя любителем искусства, погруженным в наслаждение по уши. На вернисаже он был первый раз в жизни. Малко бросил беглый взгляд на картины. Это было что-то среднее между комиксами и Босхом. Резкие краски, пейзажи и сцепы насилия. Художник явно работал под влиянием галлюциногенов.
Малко вышел на широкую террасу, края которой выдавались вперед полукруглыми ротондами. Он подошел к краю. Внизу виднелся сад Музея современного искусства, в котором возвышались многочисленные скульптуры.
На террасе было так же людно, как и внутри. Но здесь было жарче.
Наконец он заметил Инкарнасьон Капуро. Ее черное шелковое платье было натянуто на внушительную грудь. Высокие каблуки. Вуалетка исчезла. Она оживленно беседовала с тремя господами преклонного возраста, глазевшими на нее, как на золотой слиток. Она увидела Малко и тут же направилась в его сторону.
Милтон Брабек скромно отошел в сторону.
Ее выпуклые черные глаза сияли искренней радостью. Она казалась почти красивой.
– Весьма любезно с вашей стороны, что вы пришли. – И более тихим голосом добавила: – Я смертельно скучаю здесь. Я знаю всех присутствующих. Если бы не память об Уго, то я бы не пришла. Но он обещал быть на вернисаже. Так что...
Она издала глубокий вздох, приличествующий данному случаю. Черные выпуклые глаза смотрели на Малко одновременно с грустью и провокационно. Ее пальцы вертели пустой бокал из-под шампанского. Малко предложил:
– Вы желаете что-нибудь выпить?
– Нет, это шампанское ужасно. Такое впечатление, что его вскипятили. А виски я не пью...
– Тогда коньяк?
Она улыбнулась.
– Пожалуй.
Малко бросился к бару, нашел бутылку «Гастон де Лагранжа», наполнил бокал и предложил его Инкарнасьон Капуро.
– Спасибо.
Ее взгляд стал совсем влажным.
Вокруг слышались громкие разговоры. Малко обратил внимание на то, что груди Инкарнасьон Капуро свободно играли под шелком. Они были высокими и непропорционально большими в сравнении с тонкой фигурой боливийки. Длинные ноги, тонкая талия, огромная грудь делали ее тело весьма привлекательным. Ему показалось, что она ожидает продолжения, и он решил взять инициативу на себя.
– Вы обещали показать мне здание.
Она засмеялась:
– Я его знаю так же, как и вы. Но мы можем исследовать его вместе.
Они пересекли первую комнату, в которой приходилось расталкивать толпу локтями, чтобы сделать хотя бы один шаг. Инкарнасьон Капуро звали со всех сторон. Мужчины, женщины подходили к ней, целовали, говорили что-то на ухо. Но она продолжала двигаться вперед, настойчиво пробираясь между приглашенными.
Бросив взгляд через плечо, Малко заметил Брабека. Тот держал в руках бокал «Гастон де Лагранжа». Рядом с ним стояла длинная рыжая девица, которая пыталась завязать с ним знакомство. «Горилла», несколько смущенный, не спускал с Малко глаз. Последний подмигнул ему и прошел в следующий салон, в котором также теснилась плотная толпа. Здесь собрался весь Нью-Йорк...
Он толкнул дверь и оказался в коридоре, задрапированном желтой тканью. Инкарнасьон проскользнула за ним.
– Не очень здесь весело, – с гримасой сказала она.
