можно потрогать руками. А скалы? Их природная красота не кажется грубой. Удивительное сочетание серой мрачности и силы, с нежной зеленью полей и чистыми горными реками. Выйду на пенсию, куплю себе домик, только поменьше. Много ли надо в старости.
– А ты лирик.
– Если бы, но прикоснувшись к прекрасному, сам чему-то учишься.
– Надеюсь, говоря о прекрасном, ты говорил обо мне? – язвительно спросила Анна.
– Вне сомнения. А чей это дом?
– Друга моего отца.
– Поэтому ты с ним встречалась в пятницу?
– Я встречалась с отцом, а не с другом, – отреагировала Анна, поиграв в слова, – и друг, по просьбе отца, разрешил воспользоваться его домом.
– Ну, что? Время созерцать еще будет, мы же приехали отдыхать.
– Не уверена, что будет.
Знала бы она, как мне хочется, отдыхать, бездельничая, но, увы.
Переодевшись, мы отправились пешком по городу, зашли за Линдой, и за нами увязался Ленц со своими друзьями: двумя женщинами и мужчиной, а мы не возражали. Сначала мы посетили комплекс Walliser, где переходили из помещения в помещение: душ – парная – сауна – термальная баня – бассейн.
Уставшие, вышли под вечернее небо Альп, в котором звезды, в темном небесном куполе подмигивали, создавая романтическое настроение.
По предложению Ленца, решили отправиться поесть.
– Пойдемте, я знаю, куда надо идти, – поделилась Анна, и мы, пройдя по улочке, вошли в ресторанчик, расположенный на первом этаже двухэтажного дома. Внутреннее убранство заставило нас застыть на пороге. Здесь все дышало теплом и уютом. Стеллажи, заставленныефарфоровой посудой, композициями из живых цветов, чайниками, половичками, салфетками. На одном стеллаже разместились горшочки с горчицей, вареньем, душистым мылом, различные мази из трав. Мы прошли мимо лавки, на которой, свернувшись клубочком, прищурив глаза, лежала кошка. Столы были грубоватыми, как и большие тяжелые стулья.
Доверили сделать заказ Анне. Овощной суп, приправленный горными травами, мясные закуски и вино был нашим заказом для начала. Под занавес нам принесли пирог со страшным названием «Холера», начинкой которого были: лук, картошка, сыр и яблоки. Пирог, как пояснила Анна, – национальное блюдо, появилось в древние времена, когда свирепствовала холера, и обмениваться продуктами, было запрещено. Вот и готовили из того, что было дома.
Когда обед подходил к концу, Ленц вдруг сказал: – Вот сижу здесь, наслаждаюсь, а скоро вернусь к стандартному ритму, серым будням.
– А ты хочешь вечного праздника. Так надоест, – заметил его знакомый. – Жизнь интересна, когда есть цель, когда что-то представляет интерес. Самые унылые люди – кто ничем не интересуется. Какова твоя цель?
– Не все цели достижимы, – уклончиво ответил Ленц.
– Не путай цель и желание, – поправила Анна.
– Пытаюсь. Хотя какое желание, может быть, у меня на работе, только цель, желания там не живут. Это нечто иное.
– А цель? – задала вопрос Линда.
– Подниматься по служебной лестнице, стать руководителем, повышать свой авторитет, чтобы знали мои способности, ну, и уже, как следствие, повышение материального благосостояния, для возможного удовлетворения своих желаний.
– А что мешает?
– Обстоятельства.
– Ленц, ты не прав, – вмешалась Анна. – Мне казалось, что у тебя на работе все хорошо.
– Но лавры пожинают другие, – с некоторой долей озлобленности, ответил Ленц, не конкретизируя в лицах.
Я слушал их разговор, и пытался уловить ту нить, которую натягивал Ленц, что была тонка и еле видима. То, что у него амбиции, я уже давно понял, он не удовлетворен, что ему не оказывают должных почестей. Это, а еще и меркантильный интерес, видимо, и толкнули его на продажу секретов. И собственное «я» будет удовлетворено, что его разработки еще кому-то нужны, и деньги не лишни.
– Знаешь,– несколько обиженно заявила Анна, – не ты один работаешь над заданиями, все работают.
– И ты в том числе? В одной с ним упряжке? – поинтересовалась Линда, – Вы, вообще, чем занимаетесь?
– Я математик, а Ленц – специалист шифровальщик.
– О! И ты свободно об этом говоришь?
– А что скрывать! Мы не военная организация, не государственная. Работаем на заказчика, разрабатывая ему программы, которые он заказывает.
– И кто они?
– Даже не интересуюсь.
– А ты что молчишь, Жан? – вдруг обратилась ко мне Линда.
– Слушаю, а вывод делаю такой, не надо лезть в дебри. Каждый занимается своим делом. Мне все равно, что делает их фирма.
– А если это относиться к какой-то тайне?
– Тем более. Я занимаюсь своим делом.
– Неужели не интересно, – продолжала она допытываться.
– Скажу, нет, никто не поверит. Интересно, но с обывательской точки зрения, не более, не вникая в детали. А вот ты чем занимаешься?
– Так, перешли ко мне. Меня всегда привлекали тайны и возможность их разгадки. Почему так? Что можно сделать?
– И какое это имеет отношение к тебе?
– Имеет. Я приехала разобраться в одной ситуации нашего представительства, и есть организационные вопросы. Все это требует анализа, принятия решения.
– Давайте оставим тайны специалистам, пусть они сами решают и думают, зачем и почему, а шпионы пусть добывают эти тайны, – предложил знакомый Ленца. – Среди нас есть шпион?
– Хороший вопрос, – засмеялась Линда. – Учитывая, что шпион это человек со стороны, то под эту категорию попадаем только я и Жан. А вы местные, значит, вы агенты иностранной разведки.
– Как ты мягко – проще предатели, – произнес Ленц.
– Да, как угодно. Хотелось бы мне посмотреть на агентов или шпионов, которые признались в этом.
– Но признаются же?
– Когда их раскрывают.
– Приходилось общаться?
– Нет, я из другой области.
– Ну, если мы здесь, все такие честные… – начал приятель.
– А вот этого никто не говорил,– перебил его Ленц.
– Действительно, промолчим. Честность, как и, правда, не всегда нужны. Давайте, заканчивать обед тем, с чего начали.
– Что? Снова суп? – спросил я.
Шутку поняли, и мы вернулись в область привычных пустых разговоров за столом.
Все это время, я осторожно наблюдал за Ленцем. Он был весел, но было в его веселье что-то наигранное, ненастоящее, не от души. Словно, он глушил в себе свои мысли, и пытался веселить сам себя, что не очень удавалось. Возможно, что после вчерашних событий он и не поехал бы в Альпы, но и оставаться в Женеве он явно не хотел, опасался. Страх, вещь сильная, липкая, видимо, поэтому и напросился к нам, даже опоздав на встречу. Лишь бы уехать, забыться.
День подошел к концу, за окнами ночь вступила в свои права, погружая окружающее пространство в темноту, вызывающую иные ощущения, чем днем, порой даже напряжение. Уличные фонари рассеивали мрак, отвоевывая кусочки территории, где было светло и уютно.
Попрощавшись, мы с Анной отправились к себе в дом, который поглотил нас обоих, и мы были сегодня его гостями.Уже
