— Сам виноват. Слишком любопытный.
— Ты хорошо знаешь Лондон?
— Думаю, что да. В мире не так много городов, которыми можно восхищаться. И еще меньше тех, которые я обошел с картой в руках. Лондон — один из них. Он мне очень нравится.
— Только Лондон? — спросила она.
— Нет. Конечно, нет. Обожаю Париж с его чудесными улицами, скверами, памятниками, ресторанами, кафе. Мне дорога Москва, в которой я учился и которую полюбил как свой родной город. А еще Краков, Сан-Франциско, Рим, Будапешт, Мадрид… Все и не перечислишь.
— А самый любимый? — допытывалась Елена. — Единственный?
— Город, где я родился, — пожал он плечами, — где прошло мое детство. На берегу теплого южного моря. Я знаю там каждый камень. Там я впервые в жизни поцеловал женщину, прочел первые книги, там живут мои родители. Это святое для меня место.
— Я догадываюсь, о каком городе ты говоришь, — сказала Елена.
— Тем лучше. Для меня это город особенный. Но я люблю и остальные города. Кстати, я назвал Нью-Йорк и Багдад?
— Нет, — она улыбнулась.
— Значит, и их следует занести в список. Есть еще Буэнос-Айрес, Сингапур, Венеция…
— Хватит, — прервала она его, — я и так поняла, что ты влюблен в земной шар.
— Разве это плохо? Если бы не самолеты, без которых не доберешься в некоторые точки земли, я путешествовал бы по разным странам, знакомился с каждым народом, с каждым городом, старался понять нравы и обычаи каждой нации, каждого племени. Я много путешествовал и пришел к выводу, что наш земной шарик очень мал. Это банально, но это действительно так. И людей на нашей земле очень мало. Во время странствий я встречал своих знакомых или близких друзей моих знакомых. Все мы живем на одной земле, и сколько нужно приложить сил, чтобы очистить этот прекрасный мир от всякой мрази.
— И много, по-твоему, развелось мрази? — спросила она серьезно.
— Боюсь, что да. Впрочем, никто мне не поручал подсчитать подонков на этой грешной земле. Надеюсь, в процентном отношении это не очень большая цифра. Средний человек обычно не может противостоять искушениям. Но цифра невелика. Во всяком случае, я стараюсь убедить себя в этом.
— На наш век хватит, — сказала Елена, остановившись перед «Дорчестером».
— Боюсь, еще и останется, — тихо произнес Дронго. — Давай сначала осмотрим отель, а потом пройдем в банкетный зал. Надеюсь, служба безопасности отеля предупреждена о твоем возможном появлении.
День второй. Москва.
12 часов 15 минут
Каким-то непостижимым образом фамилия иногда влияет на карьеру и судьбу человека. И если фамилия Львов была прерогативой исключительно княжеской семьи, то фамилия Зайцев доставалась семьям попроще. Инспектор уголовного розыска по фамилии Коклюшный проработал в милиции пятнадцать лет, но дослужился только до капитана.
То ли в силу инерции, то ли из-за неверия в собственные силы, то ли еще по каким-то причинам, сказать трудно. Но был он человеком мрачным, нелюдимым, с желтыми, потухшими глазами и плохо выбритыми щеками. Жена ушла от него еще десять лет назад, забрав единственного сына. Он страдал язвой желудка и гепатитом, профессиональными болезнями сотрудников уголовного розыска, ведущих соответствующий образ жизни.
Утром он должен был встретиться со своим осведомителем, известным в криминальных кругах под кличкой Лунатик. И если Алексей Коклюшный был мрачным, разуверившимся во всем, в том числе и в своей работе, типом, то Лунатик, вполне симпатичный доходяга, работал на всех и вредностью не отличался, наоборот, старался всем угождать. Добываемая им информация особо ценных сведений никогда не содержала, но его терпели, поскольку каждый инспектор был заинтересован в обширной агентуре и количество информации, даже в конце девяностых, значило не меньше, чем ее качество. Кроме всего прочего, Лунатик был наркоманом, и прямая зависимость от новых и все увеличивающихся доз наркотиков делала его более покладистым. И хотя Коклюшный не был ни перспективным, ни толковым работником и не проявлял особого рвения в поисках агентов, пользоваться услугами такого, как Лунатик, было и стыдно, и обидно.
Именно поэтому Коклюшный встречался с ним в однокомнатной квартире обычной панельной девятиэтажки, пыльной и грязной, как и все дома вокруг, и сейчас в ожидании Лунатика нетерпеливо поглядывал на часы. Не только Коклюшный, но и другой инспектор встречались здесь с агентами, хотя это строжайше запрещалось правилами конспирации. Но правила экономии диктовали свои законы, и приходилось идти на некоторые нарушения. Хорошо еще, что эта квартира на последнем этаже была приобретена в советские времена и сохранилась только потому, что с левой стороны протекала крыша, а вся стена в этой части дома была постоянно сырой, и начальство не нашло желающих ее приобрести.
Лунатик появился в полдень, качаясь от принятой утром дозы. Очевидно, ему удалось раздобыть где-то деньги, так как он был, вопреки обыкновению, задумчивым и тихим, без всякого намека на эйфорию.
Он звонил в дверь, пока Коклюшный не открыл и не убрал его палец с кнопки звонка. Потом схватил его за шиворот, втащил в комнату, закрыл дверь и дал ему хорошую оплеуху.
— Больно. — прошептал Лунатик.
— Я тебе сколько раз говорил, чтобы не приходил сюда такой, — угрожающе прошептал Коклюшный.
— Все в норме, — попытался улыбнуться Лунатик.
— Я тебе покажу «норму», — зло сказал Коклюшный, — опять ничего не принес, отметиться пришел. Или будешь рассказывать о драках между проститутками?
— Я вам всегда… такую информацию… — Лунатик икнул.
— Сукин сын! — Коклюшный снова ударил его. — Пошел вон! Ждал тебя тут целый час, только зря время потратил. Ничего, я тебя упеку за решетку. Поймаю с поличным и посажу. А там быстро узнают, как ты стучал на своих. Отобьют охоту баловаться наркотиками.
— Нет, — сказал Лунатик, — не нужно. — Он прошел в комнату на нетвердых ногах и опустился на стул. — У меня есть хорошая… — он снова икнул.
— Убирайся, — орал Коклюшный.
— У Сони собрались… — начал было Лунатик, но Коклюшный выбил из-под него стул, и тот свалился на пол, съежившись и ожидая удара.
— Я еще про трупы знаю, — прошептал он.
— Какие трупы? — остановил занесенную ногу Коклюшный.
— В гараже, на «Юго-Западной», в машине спрятали два трупа. Говорят, очень известные люди. Их по всей Москве ищут.
— Что за трупы? При чем тут известные люди? — продолжал орать инспектор. — Говори толком!
— Вот я и говорю. — Лунатик выпрямился, даже позволил себе сесть на полу. — У меня сведения точные. В гараже стоит машина, в ней двое убитых. Лежат там уже со вчерашнего дня.
— Какие убитые? — поморщился Коклюшный. — Опять байки рассказываешь?
— Нет, не байки, — упрямо возразил Лунатик, — сведения точные. Вчера их по Москве искали, по всему городу. Говорят, это они в вашего министра пальнули.
— В какого министра? — Он все-таки пнул ногой в бок несчастного наркомана, правда, уже не так сильно. — Чего ты придумываешь?
— Министра, — пробормотал Лунатик, силясь вспомнить, какого именно. Но так и не вспомнил, тряхнул головой и громко сказал: — Какого, какого? Это ты должен знать, а не я. Тебе такую информацию дают, а ты дерешься. Не хочешь слушать, не надо.
— Опять врешь? — Коклюшный стал поднимать его с пола. — Убью, душу вытрясу. Тебе, кроме наркоты, ничего не надо.
Он тряс Лунатика и вдруг увидел, что у него из кармана вывалились деньги. Несколько сотенных бумажек.
— Ой! — испуганно сказал Лунатик.
— Откуда бабки? — строго спросил Коклюшный, сгребая ногой деньги ближе к себе. — Банк ограбил?
— Это мои, мои, — Лунатик чуть не плакал.
— Где ты взял бабки? Ты что у нас, министр финансов?
— Финансов! — закричал Лунатик. — Утром слышал это слово в кабаке. Говорили, что те двое, которые его замочить хотели, теперь в четвертой секции гаража лежат, на «Юго-Западной»…
— Какие финансы, — недоумевал Коклюшный, — кто говорил?
— Откуда мне знать? Один наш был, из местных. Володя-мулат. Его все так кличут, лицо у него обожженное. А второй не наш. Он потом еще ко мне подсел, товар у меня просил. Лопух лопухом.
— Ты им товар продал? — догадался инспектор.
— Н-нет, — сообразив, что проговорился, ответил Лунатик убитым голосом.
— Не ври, — бросил инспектор, — я тебя, гниду, знаю. Товар продал?
— Чуть-чуть. Фраер попался лопух. Вместо пятидесяти баксов двести отвалил. Еще и спасибо сказал, чокнутый. — Вспомнив об этом, Лунатик развеселился.
— Про трупы что говорили? — поинтересовался Коклюшный.
— В гараже, на «Юго-Западной», в четвертой секции. Я это место хорошо знаю. Там с левой стороны заезжать нужно.
— Поедешь со мной, — грозно сказал Коклюшный, — если соврал, удавлю!
— Мне нельзя, — испугался Лунатик, — нельзя мне…
Коклюшный сгреб деньги Лунатика, пнул его, вытащил те, что остались в кармане, и аккуратно спрятал в собственный карман.
