Усатый подошел к стойке бара, заказал кофе и, облокотившись на стойку, стал внимательно изучать находившихся в зале. Видимо, в чем-то удостоверившись, он отставил чашечку в сторону, вновь пересек зал и опустился на скамейку напротив неказистой иностранки.
– Шино-Бю?
Он говорил почти не разжимая губ, и ей показалось, что она ослышалась. Однако мужчина смотрел на нее не отрываясь, и японка сделала непроизвольное движение, чтобы встать. Но усатый жестом приказал ей не двигаться.
– Спокойно. За нами, может быть, наблюдают. Мы боялись, что вы не приедете. У вас были какие-нибудь осложнения?
Она заколебалась:
– Да... Перед самым отъездом Жамбо заболел. Поэтому я одна.
– Болен!
В его голосе послышалось облегчение.
– Где чемодан?
– С другой стороны. Перед таможней.
– Какой он?
– Коричневый, Сремнями и белой отметкой сзади.
– Великолепно! – улыбнулся он. – Я благодарю вас от имени моих товарищей. Всего хорошего. Надеюсь встретиться с вами в Бейруте!
Усатый встал и удалился, и как раз в этот момент на одной из взлетных дорожек японка увидела медленно приближающийся гигантский самолет с американским флагом на борту. Еще метров тридцать – и он остановится перед стенами аэропорта. Шино-Бю затаила дыхание. Где находились сейчас члены коммандо «Иерусалим», что они делали? А вдруг им не удалось проникнуть в аэропорт?
* * *
У Ричарда Грина возникло ощущение, что его сто двадцать килограммов превратились в груду желатина. Повернув голову, он увидел остановившийся возле аэропорта в полутора километрах от них «Боинг-707» военно-воздушных сил США. Там не предусматривалось планом никакой охраны прибывающего самолета.
– Проклятая сила! Что происходит! – взвыл американец.
Возле него толпились полицейские, солдаты и агенты секретной службы. Огромный красный ковер окружала живая автоматная изгородь, гигантский ангар Кувейтской авиакомпании, казалось, потонул под бесчисленными пулеметами.
Ричард повернулся к помощнику Абу Чаржаха, который организовывал встречу:
– Сделайте же что-нибудь, черт возьми! – Он в отчаянии воздел руки к небу: – Как это получилось?! Кто дал приказ экипажу самолета остановиться возле аэропорта?!
– Безусловно, диспетчеры из контрольного пункта, – побелевшими губами прошептал кувейтец.
– Позвоните туда немедленно и прикажите, чтобы переменили команду и приказали самолету поворачивать к ангару!
Кувейтец кинулся к машине и стал лихорадочно бить по клавишам телефона. Возле него с окаменевшим лицом ждал Грин:
– Ну, что?
– Они... они... не отвечают.
Грин секунды две стоял неподвижно, потом ринулся к полицейскому «джипу» и втиснулся в кабину, сзади в мгновение ока очутились три агента секретной службы. Один из агентов по передатчику дал команду всем полицейским, рассыпанным по территории аэропорта, мобилизоваться и быть готовыми к атаке. К сожалению, большинство из них находилось слишком далеко от места событий, чтобы оказать действенную помощь. Ричард в отчаянии смотрел на приближавшийся к аэропорту самолет. Чтобы туда доехать, требовалось, по крайней мере, минуты четыре. Целая вечность... Что же делать?! Что делать?
* * *
«Мерседес» одолел последние метры, ведущие к аэропорту. Масса других машин мчалась отовсюду в том же направлении, но все они находились гораздо дальше «мерседеса».
* * *
– Откройте! – крикнул чей-то нетерпеливый голос. – Откройте немедленно!
Диспетчеры, которых палестинцы продолжали держать под прицелом, молча в отчаянии переглянулись. Возле диспетчерского пункта просвистели реакторы «Боинга». Радио проговорило:
– Кувейт-тауэр, здесь ноябрь 720, фокстрот, приближаюсь к танго-3, конец.
Радио замолкло. В дверь отчаянно колотили ногами и прикладами. Один из палестинцев крикнул по-арабски:
– Если вы сорвете дверь, мы немедленно убьем диспетчеров!
Снаружи продолжали неистово бить по двери, которая уже почти срывалась с петель. Палестинец отчеканил:
– Ликвидируем первого заложника!..
Он схватил одного из диспетчеров за волосы, повалил его на колени, пригнул голову к полу и стволом пистолета надавил на шею.
– Скажи им, что я с тобой делаю, собака!
Тот дрожащим срывающимся голосом истерически завопил:
– Остановитесь! Прошу вас, остановитесь! Он сейчас меня убьет!
Двое других диспетчеров застыли, не в силах вымолвить ни слова. Наконец старший произнес:
– Что же вы с нами делаете?! Мы ведь такие же арабы, как и вы!
– Вы не арабы! – сквозь зубы прошипел палестинец. – Вы грязные собаки и подлецы. Иначе бы вы сражались вместе с нами!
– Откройте! – орали снаружи. – Вы врете! Мы не верим ни единому вашему слову!
– Не верите, псы?! – Палестинец нажал на спусковой крючок, и пули просвистели в нескольких сантиметрах от головы несчастного. – А ты молчи! – крикнул палач сжавшемуся в комок диспетчеру. – Не то...
Кошмар длился, диспетчеры ждали неминуемой смерти, раздирая уши, свистели реакторы «Боинга»...
– Мы казнили первого заложника! – выкрикнул палестинец. – Оставьте нас в покое! Через десять минут выйдем!
По ту сторону двери раздался сухой требовательный голос кувейтца-командира:
– Огонь!
Раздался глухой взрыв, окутанная клубами сизого едкого дыма дверь рухнула, и палестинец с колена пустил автоматную очередь в образовавшийся проем. Лавина солдат и полицейских отхлынула. Другой палестинец выхватил из кармана гранату, вырвал предохранитель и с криком «Палестина! Палестина!» швырнул ее в микрофон.
Дальше все смешалось: в диспетчерскую ворвались солдаты, которые почти в упор расстреляли палестинца с автоматом, стоявший на коленях диспетчер мешком свалился на пол с раздробленным черепом, был убит и второй палестинец. В этот момент взорвалась граната, во все стороны метнулись длинные языки пламени, посыпались осколки, стоявший возле микрофона диспетчер превратился в воющий горящий факел, третий выскочил в коридор и тут же упал, сраженный десятком пуль.
Из разбитых окон диспетчерской валили клубы черного дыма. Пламя сжирало трупы террористов, диспетчеров, погибших солдат и полицейских. В это время внизу, отданный на милость коммандо «Иерусалим», остановился везущий Киссинджера и десятка три журналистов «Боинг-707».
* * *
Пятеро носильщиков в белых комбинезонах с эмблемой Кувейтской авиакомпании на спине, не торопясь, прошли в багажный зал, и тут же непонятно откуда раздались автоматные выстрелы. В транзитном зале началась паника: люди бросались на пол, стремились выскочить на летное поле, их отбрасывали контролеры в полицейской форме, отовсюду слышались крики о помощи, ругань и проклятия. К зданию подкатывал «Боинг-707».
Однако среди всей этой сутолоки носильщики оставались совершенно спокойными, словно это их не касалось. Подхватив с дюжину чемоданов, они вынесли их наружу, выбрали коричневый с ремнями и белой отметкой и моментально его раскрыли. Не прошло и минуты, как автоматы были разобраны, а гранаты рассованы по карманам. Метрах в двадцати от белых комбинезонов застыла громада недвижного самолета.
Раздался взрыв – из окон диспетчерской повалил черный дым. Двое носильщиков, навалившись на передвижную лестницу, покатили ее по направлению к «Боингу». Остальные охраняли их с тыла. Теперь, казалось, ничто не могло помешать миссии самоубийц-террористов.
В том случае, если члены экипажа, ни о чем не подозревая, откроют дверь, палестинцы должны были забросать проем гранатами и поливать автоматными очередями всех, кто попытается спастись. Если же дверь не будет открыта, члены коммандо договорились стрелять по крыльям и бросать гранаты под самолет, от чего тот должен был обязательно взорваться.
Стоя напротив «Боинга», руководитель коммандо Салем Бакр почувствовал, как по его спине побежали струйки холодного пота, а во рту появился неприятный металлический привкус. Он подумал, что это, возможно, от страха и что он не выработал в себе привычки с отрешенной мудростью думать о собственной смерти. До сих пор он успешно занимался вопросами смерти других.
* * *
Малко заметил и людей в белых комбинезонах, которые катили передвижную лестницу, и идущих за ними других, с автоматами наперевес, и черный дым, поваливший из окон диспетчерской.
– Это террористы! – не помня себя, закричал он Чаржаху.
Тот, кипя яростью, перемежал арабские проклятия с английскими. Малко промчался справа мимо «Боинга» и резко повернул налево. Взвыли тормоза, «мерседес» занесло на повороте, и он оказался между людьми в белом, катившими лестницу, и носом самолета.
Малко с Абу Чаржахом спрыгнули на землю. Однако первый носильщик уже целился в князя, и не успел тот выхватить свой суперплоский пистолет, как он выстрелил. Раздался сухой щелчок, и по белому комбинезону побежала густая алая кровь: оружие взорвалось в руках террориста и разворотило ему грудь и лицо.
