Гуаймас имеет стратегическое значение. Главная западная шоссейная магистраль Мексики начинается всего в нескольких километрах от него и идет к границам Аризоны[65]. Почти параллельно этому шоссе проходит западная мексиканская железная дорога.
На территории Мексики достаточно равнин, которые могут быть использованы под аэродромы для базирования ударных сил авиации.
На перешейке между Северной и Южной Америкой находится Панамский канал, такой же важный водный путь для американских государств, как и Суэцкий канал для стран Восточного полушария. Его значение особенно возрастает, когда Америка воюет на Тихом океане. Возьмите под свой контроль Панамский канал, и вы сразу же наполовину уменьшите силы противника на море.
Страны Центральной Америки обладали некоторыми вооруженными силами, но настолько малочисленными и слабо вооруженными, что с ними можно было не считаться. Но вопрос заключался не только в военной слабости, но и в том, что руководители этих стран в тот критический период были подвержены взяточничеству и коррупции, а внутри них шли постоянные раздоры, ослабляющие не только правительства, но и всю социальную структуру в целом.
Таким образом, Центральная Америка являлась удобной базой для достижения целей, которые ставила перед собой Япония. У японцев, несомненно, вызывал сожаление тот факт, что Центральная Америка находилась на столь большом расстоянии от баз в самой Японии. Однако невыгоды такого положения можно было заранее учесть.
Основные усилия японских шпионских приготовлений были направлены в сторону Центральной Америки. Здесь мы видим ту удивительную приспособляемость, которая была одной из выдающихся особенностей японского шпионажа.
Безусловно, японцы хорошо усвоили основные принципы шпионажа: шпион должен иметь убедительный повод для пребывания в том месте, куда он послан; шпион не должен привлекать к себе внимания; ни действия, ни речь шпиона не должны вызывать подозрение окружающих.
Среди японских агентов, действующих в данной части света, мы уже не найдем продавцов порнографических открыток и литературы, не встретимся с торговцами наркотиками и шарлатанскими снадобьями, не увидим священников или монахов, странствующих торговцев лентами, кружевами, пряжками и веерами. Вместо них мы встретим мелких фермеров, дантистов, парикмахеров, студентов, изучающих язык, продавцов рубашек, упаковщиков содовой воды, врачей и многие тысячи рыбаков.
Начиная шпионскую деятельность в Америке, японцы столкнулись с обычной трудностью, которая всегда возникала у них в западных странах. Они не в состоянии были изменить свою внешность, и она сразу выдавала в них не только иностранцев, но и именно японцев. В Америке эта проблема встала перед ними во всей своей полноте. Чтобы их шпионаж был эффективным, они должны были использовать в Америке, как и в других странах, возможно большее количество агентов. В то же время японцы были лишены возможности привлечь к шпионской деятельности необходимое количество местных жителей. Поэтому они выбирали для своих агентов такие профессии, которые позволили бы тем действовать, не вызывая подозрения. Как мы увидим, японцы делали это умело и с большой изобретательностью.
Сомнительно, чтобы какая-либо другая страна, кроме Японии, начала бы шпионскую деятельность в Центральной Америке с попытки учить мексиканцев ловить рыбу по-новому. Одним из японских экспертов по ловле рыбы на научной основе был доктор Ётути Мацуи, приехавший в Мексику в 1935 году по особому соглашению между японским и мексиканским правительствами. Мацуи, видимо, намеревался поделиться знаниями с мексиканскими рыбаками Тихоокеанского побережья. Но у него была и другая, более важная для японцев причина прибытия в Мексику. Подготовив почву, он должен попытаться добиться у мексиканского правительства согласия на организацию в заливе Сан-Габриэль, на самой южной оконечности полуострова Калифорния, колонии японских «рыбаков».
Вскоре после своего приезда доктор Мацуи познакомился с капитаном Мануэлем Камиро. Капитан уже знал о целях приезда доктора и взялся действовать в качестве его посредника в переговорах с мексиканским правительством. Поскольку первые попытки доктора Мацуи преподать научные методы ловли рыбы не имели большого успеха у мексиканских рыбаков (те не видели недостатков в своих собственных методах, применяемых веками их дедами и прадедами), они решили сосредоточить свои усилия на выполнении основного задания.
Итак, капитан Камиро и доктор Мацуи переехали в Гуаймас — небольшой рыболовный порт, расположенный почти посередине Восточного побережья Калифорнийского залива. В Гуаймасе они начали устраивать для местной знати богатые приемы, подготавливая таким образом почву для встречи с более важными должностными лицами, входящими в правительство. Но когда позднее Мацуи и Камиро встретились с последними, те не проявили склонности сотрудничать с японцами.
Это объяснялось тем, что значительное число мексиканских искателей жемчуга, занятых выгодным делом в заливе Сан-Габриэль, видели в японском предложении угрозу своему существованию. Правительство тоже пришло к заключению, что принятие японского предложения повлечет за собой уменьшение государственных доходов. По договоренности между искателями жемчуга и правительством первые заявили весьма энергичный протест. Правительство в связи с этим было вынуждено принять соответствующие меры.
Но Камиро и Мацуи проявили настойчивость и терпение. В течение трех лет они давали взятки, но безуспешно. Первым, у кого пропал интерес к японскому предложению, был Камиро. Этому способствовало письмо, переданное ему ассоциацией искателей жемчуга Сан-Габриэльского залива. Собрание ассоциации, состоявшееся 19 декабря 1938 года, единогласно решило, что, если капитан Камиро и впредь будет действовать от имени доктора Мацуи, его навсегда вышлют из этой местности. Указывалось, что данное решение должно быть передано капитану немедленно.
Отлично зная, на что способны его соотечественники, Камиро не замедлил покинуть Гуаймас и никогда больше не появлялся там. Мацуи, однако, остался, поскольку Гуаймас в течение нескольких лет был штаб-квартирой японского шпионажа на Западном побережье Центральной Америки.
В 1930 году в Гуаймасе по адресу XIV Авенида, 323 обосновался японец по имени Мацумия, фабрикант содовой воды. Небольшое предприятие Мацумия стало настолько популярным, что капитаны многочисленных японских судов, в том числе и рыболовных, прибывших в порт, сойдя, на берег, тотчас наносили визит Мацумия. И только после этого они являлись к портовым властям.
Мацумия отличался высокомерием. Он не завел друзей среди мексиканцев, не принимал участия в общественной жизни других японских жителей в Гуаймасе и в расположенном неподалеку Эмпальме. Однако, кроме капитанов рыболовных судов, он принимал и других посетителей, которые приходили по одному и долго у него не задерживались.
Одной из самых крупных японских рыболовных компаний была «Ниппон суйсан кайся». Приблизительно 80 процентов акционерного капитала этой компании, имеющей тесные связи с мощным концерном Мицуи, который производил вооружение, принадлежало японскому правительству.
Компания «Ниппон суйсан кайся» имела отделение в Гуаймасе, заместителем директора которого был человек по имени Эдисиока. Всякий, кто желал войти в контакт с одним из капитанов рыболовных судов, обращался прежде всего к Эдисиока, но тот не мог дать определенного ответа, не посоветовавшись с фабрикантом содовой воды Мацумия. Если для решения вопроса требовалось указание вышестоящих лиц, Мацумия звонил Имамура, директору главной конторы «Ниппон суйсан кайся» в Мехико. Имамура откладывал встречи с видными мексиканскими должностными лицами, только бы побыстрее дать ответ фабриканту содовой воды.
Каждое воскресенье после обеда Эдисиока направлялся в Эмпальме, чтобы посетить своего друга Дзёсё Гококу. Гококу впервые приехал в Эмпальме в 1935 году и открыл там ресторан рядом с католической церковью. Когда его дела пошли успешно, он вызвал жену и сына.
Японцы при разработке планов против Америки руководствовались не только исключительно благоприятными условиями Калифорнийского залива для стоянки судов, но и другими важными соображениями. Любые силы вторжения, направленные против США, могли быть высажены в Гуаймасе и оттуда сухопутным путем по основной дороге, связывающей Мексику с американскими юго-западными штатами, направлены к северу в сторону Аризоны. Еще лучшие возможности для переброски войск предоставляла Южно-Тихоокеанская железная дорога, единственное средство передвижения на Западном побережье Мексики в период дождей. Наиболее крупные железнодорожные депо и ремонтные мастерские этой дороги находились в Эмпальме.
По воскресеньям, в послеобеденное время, к Гококу приезжал не только Эдисиока. В депо и ремонтных мастерских работало в то время не менее десятка японских механиков, которые вместе с четырьмя или пятью соотечественниками из Гуаймаса составляли клиентуру Гококу.
