Он замолчал, слушая собеседника. Видимо, генерал Трефилов высказывал свои соображения.
— Нет, товарищ генерал. Считаю нецелесообразным брать главаря банды живьём. Да и вряд ли получится. Планируется два огневых контакта. Сколько сил будет привлечено со стороны противника, мы не знаем достоверно. В Зареченске сошлись интересы очень многих сторон. Если мы будем выяснять это до конца, то группа агентов сможет уйти. А куда — неизвестно. Последние события доказывают, что они торопятся. Выявить их контакты и прослушать — нет технической возможности.
Хмель опять замолчал и теперь только изредка кивал, будто соглашался с генералом.
— Я понимаю… да… прошу вашего разрешения использовать законсервированную базу спецназа ГРУ… да — это необходимо… хорошо…
Он повесил трубку и на вопросительный взгляд Ткачёва тихо ответил:
— Генерал попробует согласовать нашу операцию с начальством. Позже перезвонит…
Ткачёв вздохнул, понимая. Хмель улыбнулся.
— Не вздыхай, Андрей Викторович. Генерал мужик нормальный. Сейчас подумает немного над своим интересом и как грамотно преподнести Андропову эту операцию, доложит наверх… а потом, видно будет.
— А какой у Трефилова интерес? — полковник спросил больше автоматически, чем осознанно.
— Влияние, Андрей Викторович. Влияние на аппаратных работников. Между нами, «старикам» все хуже и тяжелее держаться в своих креслах. Там такой внутренний муравейник, что аж жутко становится. А Трефилов — человек новый, к тому же полностью человек Андропова. Зареченск-то на что планировали? А тут срыв планов Суслова, связь его человека, то есть Козырева, с иностранным агентом, самоубийство Шмелёва, как человека Щёлокова. Чуешь, куда ветер дует?!
— Не очень, — признался Ткачёв, — но в общих чертах сообразил.
Он хотел добавить про свои размышления о связях Автондила, но смолчал. Подумал, что сейчас не время.
Из коробочки, подсоединённой к телефону, раздался писк, и зазвонил телефон. Хмель тут же поднял трубку:
— Слушаю, товарищ генерал… понял… да… завтра доложу о готовности… Нужно составить распоряжение Козыреву о выделении средств на переброску ОКБ в Москву. Полмиллиона нормально… да… Есть действовать только по команде!
Он положил трубку и озабоченно посмотрел на Ткачёва.
— Андрей Викторович, нам дали добро на подготовку операции. Козыреву будет отдано распоряжение об усилении конвоя инкассаторов. Так что, — он развел руками, — мы в деле. Козырев не подведёт?
— Не должен, — нахмурился Ткачёв. — Компромата на него достаточно.
— Тогда звони Поплутину и передай, что буду ждать капитана с его пионером на вокзале в восемь утра. А ты с майором по плану — заедешь сначала к инкассаторам, а потом на завод. В ОКБ работает такой длинный и очкастый парень. Передашь ему пароль…
— Привет от Хмеля?
— Да. Я не балую разнообразием формулировок, — засмеялся агент и отсоединил коробочку от телефона.
Потом полковник позвонил Поплутину и передал место и время встречи.
— Ну, вот, — вздохнул Андрей Викторович. — Теперь и поспать можно…
Утром, наскоро выпив чаю, Ткачёв заехал в управление. Поплутин уже сидел в кабинете и угрюмо рассматривал бумаги, но явно ощущалось, что это была только видимость работы.
— Как дела, Александр Владимирович?
— Нормально. Гладышев наорал на меня и улетел в горком, как ошпаренный.
— А что орал? — спокойно спросил полковник, открывая портфель.
— Не двигаемся мы не по одному расследованию. Одни «висяки». А ему, видишь ли, докладывать надо. А у меня нервы на пределе…
— Перестань, Александр Владимирович. Если всё получится, то выпросишь у него отпуск. С женой смотаешься куда-нибудь на юга.
Они непринужденно разговорились об отдыхе и не заметили, как в кабинет влетел вихрем начальник ГУВД.
— Майор! — с порога крикнул он не поздоровавшись с Ткачёвым, будто того и не было. — Что прохлаждаетесь?! Немедленно вызовите все патрульные машины и отберите самую исправную. Пусть в гараже её посмотрят, подтянут, помоют и всё, что полагается. Затем отберёте двух самых крепких патрульных и ко мне на инструктаж. Где Румянцев и Нодия?!
— На территории, — недовольно ответил Поплутин. — А что случилось?
Гладышев, наконец, соизволил заметить Ткачёва.
— Это с вашим приездом, полковник, у нас начались неприятности…
Ткачёв резко повернулся к начальнику ГУВД.
— Попрошу вас, товарищ полковник, не перекладывать с больной головы на здоровую. Неприятности у вас начались ещё до моего приезда.
Гладышев резко махнул рукой.
— Майор, вы ещё здесь?
И, хлопнув дверью, вышел из кабинета вместе с неторопливым Поплутиным.
«Что-то у них там стало жарко», — подумал Ткачёв. — «А с чего так полковник нервничает?»
Под этот шум Андрей Викторович собрался и поехал в отделение Госбанка.
Автобус медленно катился по заснеженным улицам и Ткачёв начал злится на себя за то, что не потребовал машину для своих поездок. Всё-таки он не хрен собачий, а полковник из Главного Управления МВД, но подъехав к нужной остановке, унял злость — сам виноват, что так себя поставил, да ещё и не позавтракал.
Мысль о еде заставила свернуть его к кафе «Ландыш». Пусть дорого, зато вкусно и сытно. Но Ткачёв на закрытой двери кафе увидел табличку «Закрыто по техническим причинам». Полковник хотел выругаться, потакая настойчивости желудка, но рассудок взял верх.
«Интересно», — подумал Ткачёв, — «а завтра с утра тоже будет закрыто?».
Потоптавшись у двери, он повернулся и быстро пошёл к отделению банка, но зачем-то на ходу оглянулся и увидел, что из кафе быстро вышла женщина и скрылась между домами. Фигура показалась ему знакомой, но он никак не мог вспомнить, да и далековато было.
Заведующая отделением Госбанка не обрадовалась его приходу. Анна Егоровна напряжённо суетилась, стараясь не показывать некую раздражённость.
— Что-то случилось? — спросил осторожно Ткачёв.
— Господи, у нас всегда что-то случается! — всплеснула руками Большова и, вздохнув, еле слышно прошептала: — На завтра запланирована инкассация. Сумма просто запредельная.
— Я понимаю, — так же тихо сказал полковник, — но не волнуйтесь.
— Ну, как не волноваться?! Грабителей-то так и не поймали!
— Пойдёмте со мной, — предложил Ткачёв, таинственно приподняв в улыбке уголки губ.
Заведующая послушалась и с удивлением проследовала за ним в отдел инкассации.
Механики с серьёзным видом колдовали над самодельным «броневиком», а рядом с ними стоял тот самый седой крепыш с фигурой античного бога. Оглянулся на стук железной двери. Увидел Ткачёва и заведующую.
— Анна Егоровна, готовимся, — сказал крепыш.
— Я вижу. Можно вас на минуту, Илья?
Ткачёв невольно восхитился таким подходящим к его фигуре именем. Инкассатор и впрямь выглядел, как былинный герой. Только без бороды.
Крепыш подошёл, пожал протянутую Ткачёвым ладонь.
— Я вот что хочу сказать, товарищи, — зашептал полковник. — Деньги в машину грузить не надо. Набейте инкассаторские сумки бумагой.
Большова и крепыш чуть вздрогнули.
— Это как?! — Анна Егоровна чуть не потеряла сознание от такого заявления.
— Вот так! — ответил Ткачёв. — Вся эта перевозка — фикция. Но об этом никто не должен знать! Понятно!
Большова испуганно кивнула, а Илья усмехнулся.
— На живца хочешь взять, полковник?
— Да. Ваше участие в этом не обязательно…
Полковник не успел договорить.
— Ну, уж нет! — выпучил глаза крепыш. — Мы зря машину делали?! Я поквитаюсь с ними за своих друзей! Напарника не возьму — один поеду.
— Первый секретарь распорядился придать конвою усиление. Начальники ГУВД и ГАИ обещали прислать, — доложила Большова, оправившись от легкого потрясения.
— Всё верно, — подтвердил полковник. — Усиление будет, — и посмотрел на Илью. — У вас есть автоматическое оружие?
— Откуда? — развёл руками инкассатор.
— Тогда перед выездом остановите машину на секунду и приоткройте заднюю дверь. Майор Поплутин даст вам автомат. После операции вернёте.
