Пилот взялся за микрофон:
— Я Ромео Танго, прошу разрешения на взлет. Полоса 302.
Тотчас последовал ответ диспетчера:
— Ромео Танго, взлет не разрешаю. Ждите дальнейших указании.
Лицо молодого пилота исказила гримаса. Малко вопросительно посмотрел на него. Элиана, перегнувшись через спинку сиденья, закричала сзади:
— Наплюй на них! Взлетай!
— Это невозможно, — запротестовал пилот. — У них на вышке пулеметное гнездо. Нас обстреляют.
В маленькой кабине становилось невыносимо жарко. Глухо урчал двигатель. Малко лихорадочно искал выход. Не пройдет и получаса, как их обнаружат. И убьют на месте всех, в том числе и Элиану.
— Попробуйте уговорить его, — посоветовал он пилоту.
Тот снова взял микрофон.
— Говорит Ромео Танго. Это ты, Бонго?
Короткая пауза, треск, и наконец голос диспетчера:
— Как поживаешь, Филипп?
— Я-то хорошо. Скажи, Бонго, что случилось? Я очень спешу. Я лечу в Горум и должен вернуться к обеду...
— У-у-у, — протянул негр. — Никак невозможно, никак! У меня приказ.
Солнце нещадно припекало сквозь стекло, и все обливались потом. Филипп снова заговорил в микрофон:
— Слушай, Бонго, будь другом... У меня в самолете масло для наших ребят в Горуме, я не могу его выгрузить, все растает.
По кабине разнесся смех негра.
— Верно, это нехорошо! Но я не могу дать тебе разрешение, никак.
Наступила пауза. Филипп вытер взмокший лоб.
— Бонго, — спросил он, — а давно ты получил такой приказ?
— Недавно, совсем недавно.
— А кто-нибудь сегодня вылетал?
— Нет, с утра нет.
— Послушай, я ведь сдавал план полета, там указан вылет в семь часов. Он у тебя?
— Да, у меня.
— Ну так, значит, я улетел в семь часов...
После новой паузы послышался радостный смех диспетчера.
— Верно, ты улетел в семь часов. Тогда ты сможешь привезти мне из Горума серебряный браслет для моей невесты...
— Считай, что он уже у тебя! — весело пообещал Филипп и выключил микрофон.
Африка есть Африка. Имея хорошо подвешенный язык, все можно уладить.
Филипп дернул рычаг, и самолет вздрогнул.
— Браво! — воскликнул Малко.
Он обернулся и посмотрел на безжизненное лицо полковника Уэдраенго. Негр едва дышал, на лбу выступили крупные капли пота, глаза были закрыты, ноздри чуть подрагивали. Самолет миновал смотровую вышку и вырулил на взлетную полосу. Филипп запустил двигатель. Винт начал вращаться все быстрее. Малко не сводил глаз со стрелки тахометра: 3000, 3200, 3500... Самолет должен был взлететь при 3200. Судорожно стиснув рычаг, Филипп выжал газ до упора. Стрелка задрожала у красной черты, двигатель в любую секунду мог взорваться...
Наконец колеса оторвались от земли. «Пайпер Чероки» качнулся над полосой и начал медленно набирать высоту. Вздохнув с облегчением, Филипп заложил вираж и взял курс на север. Внизу проплыл похожий на огромный термитник «Силманде», гладкая поверхность искусственного озера, потом началась желтоватая саванна. Уагадугу остался позади. Спасены! Малко почувствовал, как рука Элианы, скользнув между сиденьями, легла на его бедро. Крис Джонс стал пунцовым, не в силах оторвать глаз от открывшегося перед ним вида на се левую грудь и часть голого живота. «Чероки» медленно набирал высоту, подрагивая в воздушных ямах, задевая огромные облака. Малко взглянул на часы: десять минут девятого. Лететь им два с половиной часа. Малко взял лежавшую на коленях пилота карту, нашел заброшенную взлетную полосу к северу от Горум-Горума и склонился к уху молодого человека.
— Мы не летим в Горум, — сказал он, — нам надо вот сюда. Знаете это место?
Филипп изумленно посмотрел на него.
— Да, это был лагерь нефтяников. Там теперь ничего нет. Зачем вам туда понадобилось?
— Нас там будет ждать самолет, — объяснил Малко. — С десяти часов утра.
Вот уже несколько минут Филипп вел себя странно. Хмуря брови, он нервно постукивал по приборному щитку. В кабине Крис, Милтон и Элиана дремали, убаюканные ровным гулом двигателя. Малко давно надоело смотреть на бесконечную, однообразную саванну внизу, изредка пересекаемую узкой полосой реки или дороги. Каждые полминуты хотелось взглянуть на часы. Включенное радио безмолвствовало; им не встретилось ни одного самолета.
— Что-нибудь не так? — спросил Малко.
— Да, — кивнул Филипп, — компас забарахлил. Надеюсь, что я не сбился с курса... Очень сильный боковой ветер...
Тревога снова как клещами сжала сердце Малко. Кто мог предвидеть это новое осложнение, которое грозило обернуться катастрофой? Он склонился над картой.
— Мы должны быть где-то над Тугури, — уточнил пилот. — Я попробую снизиться немного.
Он пошел на снижение, и Малко увидел под крылом городок. Филипп описал над ним несколько кругов, глядя то вниз, то на карту, и выругался.
— Это не Тугури, это Себба! Мы слишком отклонились на восток. Но ничего, я вовремя заметил. Потеряем минут десять, не больше.
Он изменил курс. Часы показывали девять. Малко уговаривал себя, что время еще есть. Элиана наклонилась к нему.
— Все в порядке?
— Все в порядке, — кивнул он.
«Чероки» снова набрал высоту, и около часа они летели без приключений. Малко смотрел на пасмурное небо. Огромные нагромождения черно-серых облаков не сулили ничего хорошего. Самолет вдруг содрогнулся, словно его тряхнула рука невидимого великана. Гул двигателя стал пронзительнее. Стрелка указателя высоты упала до +400. Филипп опять нахмурился.
— Что-то не так? — снова спросил Малко.
— Да. Видите вон те тучи впереди?
Он показал на огромные бело-серые облака какой-то закрученной формы, которые заволокли весь горизонт.
— Вижу.
— Это тропические смерчи. Жуткая пакость. Если мы туда попадем, засосет, как в пылесос. Можем остаться без крыльев... фронт идет прямо на нас.
— А вы не можете подняться выше?
— Нет, они достигают обычно пятнадцати тысяч футов.
В горле Малко начал набухать зловещий комок.
— Что же делать?
— Разумнее всего было бы вернуться... Опасная штука, можно и шею сломать...
Этот выход исключался. Резкие порывы ветра уже сотрясали маленький самолет; в кабине все проснулись. Тряска не подействовала только на полковника Уэдраенго, который по-прежнему был в коме.
— Мы что, в шейкере? — спросил Милтон Брабек.
Самолет вильнул направо, потом налево и начал терять высоту. Завеса облаков перед ними спускалась до самой земли... Через пять минут, когда самолет снова начало трясти, Филипп повернулся к Малко и произнес сдавленным голосом:
— Нам не проскочить. Мы перегружены, приборы работают из рук вон плохо, не успеем и глазом моргнуть, как засосет...
Малко чувствовал, что он чертовски серьезен, — такими вещами не шутят. Они попали в переплет. О том, чтобы вернуться в Уагадугу, не могло быть и речи. Сесть посреди саванны — тоже. В голову ему вдруг пришла одна мысль.
— Далеко ли до Гангу? — спросил он.
Пилот посмотрел на карту.
— Около тридцати миль. Достаточно следовать вдоль реки. А что?
— Вы можете сесть там?
Подумав, Филипп ответил:
— Думаю, да, там есть широкая ровная площадка перед большой мечетью. Но что вы будете там делать?
— Тамошний марабут — друг полковника. Он может дать нам машину, и мы доберемся до места. Я посмотрел по карте — это не больше ста километров. Сейчас десять. У нас есть еще четыре часа. А вы улетите без нас, когда погода улучшится.
— Как хотите, — сказал пилот с явным облегчением. — Во всяком случае, это менее опасно, чем продолжать полет. Мы бы вес равно не проскочили. Но не знаю, доберетесь ли вы вовремя — дорога скверная.
— А «Геркулесу» такая погода может помешать?
Филипп рассмеялся.
— Нет, это достаточно большой самолет.
Еще одна надежда рухнула... Внизу извивалась желтоватая лента — река, которая вела прямо к деревне. Малко обернулся и объяснил двум американцам, в чем дело.
«Чероки» начал снижаться. Уже были видны мечети на холме. Из хижин высыпали люди, чтобы поглазеть на самолет: гости в деревню наведывались редко. Филипп высмотрел ровную латеритовую площадку у реки, описал круг на малой высоте и пошел на посадку. Через минуту они приземлились в облаке красной пыли. Двадцать минут одиннадцатого... «Геркулес» ждал уже двадцать минут. В ста километрах севернее.
Едва они выбрались из самолета и Крис, которого укачало, не успел еще справиться с тошнотой, как к ним подкатил старый крытый брезентом грузовичок, из которого вышел марабут — строитель мечетей — с двумя неграми. Узнав Малко, святой человек бросился к нему и заключил в объятия. Его французский оставлял желать лучшего, но Малко все же понял: он был уверен, что они прилетели сообщить ему об Освобождении...
— Путч провалился, а полковник Уэдраенго ранен, — без предисловий сообщил Малко. — Мы привезли его с собой.
