За всю дорогу Тепен не проронила ни слова. Ее черные очки скрывали усталое после ночи лицо. Страстно предаваясь любви, Тепен угомонилась лишь на заре.
Они остановились на выезде из Канчанабури, и Малко с Тепен спрятались сзади среди пустых ящиков, которые должны были сойти за груженные оружием. Водитель остался один. Всей душой Малко желал, чтобы Джима предупредили и он не явился на свидание.
Грузовик резко затормозил. Впереди показалась металлическая конструкция моста. У Малко неприятно защемило сердце. Здесь так или иначе должна была окончиться его миссия. Тепен с тайцем перекинулись вполголоса несколькими словами, и водитель ушел.
– Через пять минут пойдем и мы, – сказала девушка. – От моста вниз по течению полковник велел спрятать для нас сампан.
Сразу за Канчанабури начинались холмы. Речная долина резко сузилась и дорога вилась между двумя стенами джунглей.
За весь путь им не встретилось ни одной машины, лишь иногда их провожал равнодушным взглядом присевший у обочины крестьянин.
Покрытый легкой дымкой, показался остров, где располагалось кладбище. Не говоря ни слова, водитель остановил грузовик и выключил мотор. Тишину прерывали лишь журчание реки да крики обезьян и птиц.
На противоположном берегу двое мальчишек пронзительными криками погоняли стадо буйволов. Солнце поднялось уже высоко над холмами, но в девять утра жара была еще сносной.
Все так же молча таец спустился к топкому берегу, где, как и в прошлый раз, лежали сампаны. Малко с Тепен остались в машине. Таец быстро столкнул лодку в желтую воду и принялся грести. За пять минут добравшись до другого берега, он исчез в густой растительности и, появившись вновь лишь через несколько минут, украдкой дал им знак, что путь свободен. Машина стояла в ложбине, и с кладбища их не было видно.
Малко с Тепен спрыгнули на землю и побежали к берегу на небольшую отмель с сампанами.
Тепен на этот раз была в брюках. Малко устроился на носу, а она взялась за весло. Времени, чтобы переправиться через реку, у нее ушло не больше, чем у их водителя. Малко опустил руку в воду: она была теплой. Не иначе, как здесь кишмя кишели пиявки и крокодилы.
Когда они причалили, тайца уже не было. Вообще-то Джим Стэнфорд должен был ждать на другом конце островка, метрах в пятистах отсюда, у северной оконечности кладбища. К счастью, холмистая местность защищала их от посторонних взглядов. Да и за тропическим кустарником легко было спрятаться.
Когда Тепен спрыгивала на землю, Малко заметил, что одежда у нее на животе оттопырилась. Тепен была вооружена.
Кладбище они пересекли без приключений. Солнце с каждой минутой палило все сильнее. Наконец они добрались до большой рощи палисандровых деревьев, последнего возможного укрытия в сотне метров от плоского, как ладонь, остроугольного мыса.
Таец уже был тут. Он стоял в ожидании у крайних могил. Резко крикнул попугай, и они вздрогнули. Птица тяжело пролетела мимо с ящерицей в клюве.
Нервы были напряжены до предела. Облака, скрывавшие солнце, внезапно рассеялись, и на голову Малко словно потек расплавленный чугун. Во рту у него пересохло, в висках стучала кровь. Лицо Тепен как окаменело.
Вдруг сердце Малко учащенно забилось: на краю кладбища появился высокий мужчина, который, видимо, шел снизу, с реки, – европеец в рубашке с короткими рукавами и в штанах. Несмотря на бороду, Малко тут же узнал Джима Стэнфорда. Размеренным шагом тот направился к неподвижно ожидавшему его тайцу, взял его за руку и повел за могильный камень, где оба они присели на корточки спиной к Малко и его спутнице. Нельзя было терять ни секунды: Джим быстро обнаружит подмену. Малко решился. Наклонившись к уху Тепен, он прошептал:
– Я пойду, а ты стой тут.
Тепен опустила голову и тихо сказала:
– Поцелуй меня.
Губы у нее были сухие и горячие. Она тут же отстранилась и подтолкнула его вперед.
Толстый геккон глядел на них, взгромоздившись на могильную плиту. Потом он нырнул в кусты, и Тепен проводила его глазами.
Малко показалось, что он добирался до места, где находился Джим Стэнфорд, целую вечность. Тот сидел к нему спиной, оживленно беседуя с тайцем. Неожиданно он обернулся, и они с Малко уставились друг на друга. Несказанное удивление отразилось на лице Стэнфорда.
Их разделяло не более пяти метров. Малко поразили морщины вокруг глаз Джима и выражение усталости и обреченности на его лице.
Джим Стэнфорд медленно встал, направляя на Малко японский парабеллум.
У Малко даже и в мыслях не было вынуть оружие. Показывая, что у него в руках ничего нет, Малко выкрикнул:
– Не стреляйте, Джим.
– Малко!
Американец опустил пистолет и тихим голосом повторил: «Малко». Таец не сдвинулся с места. Несколько секунд Малко и Джим стояли друг против друга, потом Малко сказал:
– Джим, я все знаю. Ким Ланг мертва. Она работала на коммунистов. Полковник Уайт послал меня убить вас.
Невыразимая печаль появилась в глазах Джима Стэнфорда. Он на секунду закрыл глаза и прошептал:
– Каким же я был дураком! Я догадывался, но не хотел верить. Порой она была такой нежной, такой ласковой.
– Джим, – перебил его Малко, – я не собираюсь вас убивать.
Американец невесело улыбнулся.
– Это уже не имеет большого значения.
– Исчезните куда-нибудь, – взмолился Малко. – Вы ведь знаете страну как свои пять пальцев. Начните жизнь сначала. Никто не станет вас преследовать.
Джим Стэнфорд открыл было рот, чтобы ответить, но за спиной Малко вдруг послышался шорох. С быстротой молнии Джим оттолкнул Малко назад.
Раздался выстрел, и Малко увидел, как Джим с гримасой боли согнулся пополам и схватился за живот. Новый выстрел – и Джим упал. Малко в ярости перекатился на другой бок и, выхватив пистолет, выпалил наугад в том направлении, откуда стреляли. Послышался приглушенный крик.
Крик женщины.
Бледная, как смерть, Тепен с большим кровавым пятном на правом плече стояла, облокотившись о могильную плиту. На земле рядом с ней валялась «беретта».
– Почему ты хотела убить Джима? – заорал Малко.
Он засунул платок между ее блузкой и раной. Тепен открыла глаза.
– Я хотела убить не его, а тебя, – пробормотала она. – Но он меня увидел.
– Меня? Но почему?
– Потому что ты уезжаешь, – призналась Тепен.
Выходит, Джим Стэнфорд его спас. Видя, что жизнь Тепен вне опасности, Малко поднял пистолет и вернулся к американцу. Таец из службы безопасности по-прежнему сидел на корточках с непроницаемым видом, словно сфинкс. Джим дополз до могильной плиты и прислонился к ней спиной. С его губ стекала розовая пена. Закашлявшись, он выплюнул сгусток крови. Его рубашка на груди была красной от крови и прилипла к телу. Малко расстегнул ее и едва сумел скрыть смятение. Первая пуля Тепен, пробив желудок, вероятно, застряла в печени, а вторая угодила в правое легкое. Шанс выжить у Джима оставался крохотный, да и то при немедленной операции.
– Мне так и так крышка, – с трудом проговорил Джим Стэнфорд. – Но скажите, как вы здесь очутились. И кто эта девушка, которая хотела вас убить?
Малко вкратце поведал ему о своем пребывании в Бангкоке. Не забыв упомянуть о роли Тепен.
Джим перебил:
– Я никогда не пытался вас убить. Это моя жена. Она боялась, что вы узнаете правду. Простите меня, Малко. Са-Май работал на нее тоже. Мне не следовало брать его в сообщники. Это убийца, хладнокровный и опасный убийца. Но теперь уже поздно говорить об этом.
Он шевельнулся и тут же вскрикнул от боли. Малко попытался поднять его за плечи.
– Пойдемте со мной, вас вылечат.
Джим покачал головой.
– Нет, мне каюк. Я слишком стар, чтобы бегать по джунглям. Я свое отбегал при японцах.
– Но почему вы не уехали из Таиланда? – воскликнул Малко.
Джим слабо улыбнулся.
– Я был привязан к Ким Ланг. Мне нужны были деньги, чтобы ее сохранить. Уже давно я знал об одном очень старом складе оружия японской армии. Надо было только найти покупателя. В моем положении одной сделкой больше, одной меньше – роли не играло. Заключить ее мы должны были сегодня. И я бы уплыл по реке – с золотом, которого бы хватило для новой жизни. Судьба, однако, распорядилась по-другому.
Лицо пожилого американца стало таким же серым, как гранит, на который он опирался. На секунду Джим прикрыл глаза, но потом открыл их снова.
– Я надеялся начать новую жизнь с Ким Ланг. Но чтобы в пятьдесят соревноваться с двадцатилетними, приходится очень дорого платить.
На небе теперь не было ни облачка, и солнце палило немилосердно. По лицу Джима Стэнфорда струился пот, в уголках губ мешавшийся с кровью.
Его руки нервно двигались. Он тихо сказал:
– Окажите мне последнюю услугу, Малко. Похороните меня здесь. Место есть, никто не придет сюда меня искать. Мне всегда нравился этот уголок. И никто ничего не узнает.
Малко присел рядом. Взгляд Джима стекленел.
