В конечном итоге смерть Кирсанова устраивала всех.
Исабель повернулась спиной к могиле, несколько раз ступила, пошатнулась и взглянула на Малко:
— Помоги, что-то мне нехорошо. Такая жара!
Он отвел ее к «ягуару». Она спросила умирающим голосом:
— Ты не мог бы отвезти меня? Я не уверена, что смогу держать руль...
— Ради Бога.
Он махнул рукой Джеймсу Барри, который немедленно уселся в свой «линкольн». Уже через полминуты американец ехал к Авенида де Дарока, а за ним катили в «форде» Крис и Милтон.
Могильщики лопатами сбрасывали вырытую землю в яму. Катафалк пустился в обратный путь. Малко тронул с места «ягуар».
— Поезжай прямо, — сказала Исабель, — там будет выезд к парку Элиха. Так будет короче.
Могила Григория Кирсанова скрылась за поворотом аллеи. Малко медленно ехал между двумя рядами надгробных памятников. Откинув голову на спилку сиденья, Исабель, казалось, спала, опустив на лицо вуалетку, но выставив из-под платья обтянутые черными чулками колени.
В конце аллеи Малко уткнулся в запертые ворота. Выезд действительно был, но его перекрыли. Эта часть кладбища казалась заброшенной, могилы заросли травой, надписи наполовину стерлись. Кругом ни души.
— Какая незадача! Придется возвращаться! — воскликнула Исабель.
Малко уже взялся за рычаг переключения скоростей, чтобы дать задний ход, когда женщина положила ладонь на его руку.
— Подожди! У меня есть немного времени. Посетителей начинают пускать только в два.
С кладбища она ехала в тюрьму Карабанчель на свидание с мужем.
Адвокат Томаса дель Рио обещал, что его подопечного в скором времени выпустят с подпиской о невыезде и что ему не грозило суровое наказание. В Испании мужчина, убивающий соперника, чтобы защитить честь своей жены, в сущности, ненаказуем.
Молчание затягивалось. Малко смотрел на профиль Исабель, на приоткрытый рот под вуалеткой. Его взгляд скользнул по мерно вздымавшимся грудям, опустился на ее колени: они медленно раздвинулись, точно уступая нажиму незримой руки. Ладонь Исабель легонько сжала руку Малко, обхватившую рычаг переключения скоростей.
Исабель начала сползать вперед, а платье, приставшее к коже сиденья, задиралось все выше: показались обтянутые черными чулками бедра, потом белая полоска кожи над чулками и ленты подвязок... Женщина полулежала в темном прямоугольнике платья. Медленно, словно во сне, она отняла руку Малко от рычага и положила себе на бедро. Ее дыхание стало тяжелым, прерывистым.
Малко повел рукой вверх и ощутил под платьем нечто такое, от чего в его артерии хлынул поток адреналина. Исабель лежала совершенно неподвижно, точно пораженная столбняком. Малко перелез через подлокотник и кое как устроился перед ней прямо на полу. Исабель закусила губу и откинулась еще больше. Малко угадал, чего она хочет. Очень медленно он приблизился к ней и остановился. Незабываемые мгновения! Сквозь ветровое стекло солнце пекло ему спину. Он хотел отодвинуть вуалетку и поцеловать Исабель, но она умоляюще прошептала:
— Нет-нет! Пусть будет как есть! Главное, ничего с меня не снимай!
Тогда он в одно мгновение овладел ею. Ногти Исабель заскребли но кожаной обивке, она задрожала всем телом и испустила долгий хриплый вой, который, наверное, разбудил в могилах всех павших бойцов гражданской войны.
Исабель на свой лад прощалась с Григорием Кирсановым.
Независимое от ЦРУ Управление государственной безопасности, нанимающееся электронным шпионажем.
Главное информационное управление обороны.
Папенькин сынок (исп.).
Город в Марокко.
Особо охраняемое помещение.
Главное управление разведки (разведслужба Кубы).
Тюрьма в Мадриде.
