сделали последнюю перевязку, врёт, что полностью здоров и готов к труду и обороне.
Генерал улыбнулся.
— Ничуть не изменился… Ладно, подождем нашего странника. Есть у меня для вас одно известие — и здесь как раз то место, где его следует огласить…
Левченко кивнул на могилу.
— Полковнику Темешвари мы будем памятник делать?
Калюжный пожал плечами.
— Ну а кто ж? С женой он уже лет десять, как в разводе, сын — в Америке, и, как мне докладывали, отнюдь не преуспевает… Ведомство его бывшее от него отреклось ещё двадцать лет назад — ну, да ты в курсе… — Помолчав, добавил: — Есть у меня личная просьба. Эскиз памятника будете делать — не забудьте об ордене Красного Знамени, что он в восемьдесят третьем году получил. Пусть гравер его изобразит под его портретом…
Полковник кивнул.
— Сделаем. — И, указав на букет белых астр, спросил: — От кого это?
Генерал пожал плечами.
— Одиссей вроде докладывал, что у Лаци здесь, в конторе здешнего винзавода, была какая-то симпатия… Видно, от неё.
В это время вдали послышался звук работающего автомобильного мотора. Левченко улыбнулся.
— А вот и наш странник прибыл… Как ему врачи после сотрясения мозга разрешили за руль сесть — ума не приложу!
Калюжный махнул рукой.
— Сейчас всё можно. Свобода… — Всмотревшись в приближающийся автомобиль, генерал удивлённо произнёс: — Ого! Смотри, он на «жигулях»!
Полковник растерянно посмотрел на приближающийся автомобиль, затем — на своего шефа; на лице его было написано неподдельное изумление.
— Вот чего от него не ожидал — так этого… Герда, правда, что-то мне говорила про «жигули» — но я думать не думал, что он на них в Венгрию затеется рвануть!
Пока они обменивались репликами — зеленая «копейка» вазовского производства припарковалась у стоящего у ворот кладбища «мерседеса». Из «жигулей» — надо сказать, не без труда — выбрался наружу сорокалетний плотный мужчина в короткой кожаной куртке, с перевязанной головой; белый бинт резко контрастировал с тёмной одеждой водителя и выглядел довольно экзотично. Осмотревшись вокруг, хозяин «жигулей» увидел Левченко и Калюжного и тут же решительно двинулся к ним — правда, изрядно прихрамывая на левую ногу.
— Товарищ генерал, майор Леваневский по вашему приказанию прибыл!
Калюжный улыбнулся.
— Устарел твой рапорт, сынок.
Одиссей удивлённо спросил:
— В каком смысле?
— В прямом. Это, кстати, Левченко, и тебя касается. — Достав из внутреннего кармана вчетверо сложенный лист бумаги, генерал развернул его и прочитал: — Приказом министра обороны майору Леваневскому присвоено внеочередное воинское звание «подполковник». Полковнику Левченко присваивается звание «генерал-майор». Так что, как говорится, получите и распишитесь. — И с этими словами Калюжный, достав из того же внутреннего кармана две пары новеньких погон, вручил их своим собеседникам.
Растерянный Левченко, взяв в руки погоны, повертел их в руках, хмыкнул, развернул, полюбовался золотым переливом диагоналей — после чего неуверенно произнёс:
— Что-то мне подсказывает, что приказ этот — неспроста… И одним повышением званий дело не ограничиться.
Калюжный кивнул.
— Правильно подсказывает. Со вчерашнего дня я — пенсионер, а начальником Управления Н приказом по СВР назначен генерал-майор Левченко Дмитрий Евгеньевич. Его заместителем стал подполковник Леваневский Александр Владимирович. Так что поздравляю вас, товарищи офицеры, не только с производством в очередные воинские звания, но и с повышением по службе. — Хотя генерал произносил это намеренно бодрым тоном, и Левченко, и Одиссей хорошо уловили в его словах подспудную горечь.
Левченко покачал головой.
— Это из-за десяти погибших в Айке?
Генерал вздохнул.
— И из-за них тоже. Но не только. — Помолчав, продолжил: — Понимаешь, Дмитрий Евгеньевич, проблема в другом. Стар я стал… Устарел, как говорится, и морально, и физически. Новое время пришло — а я ему уже не соответствую. По старинке хочу действовать — а старинка-то уже закончилась… Ушло наше с Лаци время, и нам пора вслед за ним подаваться…
— Но… — Левченко попытался что-то сказать, но генерал на эту попытку лишь махнул рукой.
— Не спорь со мной, Дмитрий Евгеньевич… Знаю, что будешь убеждать меня в моей незаменимости — но и ты, и я знаем, что кончилось моё время. Война стала информационной — а я в этом слаб, и не то плохо, что слаб, а то, что уже не овладеть мне всей этой премудростью… Так что не спорь тут со мной, и реверансов мне не строй — а собирайся с подполковником принимать дела, как в Москву вернемся… — И, обращаясь к Одиссею, добавил: — Ну что, подполковник, готов к изменению своего статуса?
Одиссей пожал плечами.
— Да чёрт его знает, товарищ генерал… Неожиданно это всё как-то. Да и не приучен я к кабинетной работе…
Калюжный махнул рукой.
— Пустое. Научишься. Было бы желание… Кстати, ты хоть знаешь, что твои убивцы, сорвав рубильник, утворили? Вернее, что ты должен был сделать?
Одиссей усмехнулся.
— Два и два сложить — невелика трудность… Айка?
Генерал кивнул.
— Она. Когда догадался?
— Позавчера. Когда по всем каналам мадьяры вой подняли — вся больница на ушах стояла. Ну, я и подумал — бомжики, какие меня едва не грохнули, рубильник где-то в час ночи рванули — и хранилище об это же время ахнуло. Так что всё просто…
— Ну вот, а ты говоришь, что к кабинетной работе не приучен… Кабинетная работа — по большей части, анализ, а с ним у тебя всё вроде в порядке. — Помолчав, продолжил: — Ладно, хлопцы, вы потихоньку идите к машинам, а я тут ещё с Лаци трохи погутарю. Много мне ему нужно сказать… — Вздохнул, грустно улыбнулся и добавил: — Да и вам сейчас надо много чего меж собой обсудить — потому как с этого дня ложится на ваши плечи ноша тяжкая, для других — неподъёмная; дай Бог, как говориться, вам её удержать… Тяжек этот труд, мужики… Но делать его надо — и делать хорошо. Потому как слишком многое от этой вашей работы будет зависеть. По большому счету — будущее нашей страны, нашего народа. Будущее наших детей… Так что уж вы постарайтесь, мужики…
Москва — Минск — Будапешт — Краков — Партизанске — Варшава
Белоозерск — Витебск — Закопане — Банска-Бистрица — Пщчина
Октябрь 2006-го — февраль 2011-го
Когда двое дерутся — третий радуется. (лат.)
Államvédelmi Hatóság, AVH, в просторечии «Авош» — служба госбезопасности в Венгерской Народной Республике, существовавшая в 1945–1956.
В сентябре 2010 года — министр иностранных дел Польши
В сентябре 2010 года —
