— А как ты думаешь, он оставил себе копию?
— Сто процентов оставил. Либо как страховку, либо как возможность продать второй раз, когда можно будет не опасаться мести… Ну, уколи же скорее! — Юнус говорил уже медленно и вяло. Чувствовалось, что жить ему осталось совсем немного.
— Когда берешься за такую работу — глупо надеяться, что тебе не будут мстить, сколько бы лет ни прошло, — сказал Мадиба.
— К чему ненужные разговоры? Сделай мне укол. Я не собираюсь ждать, пока истечет время…
— Оно уже истекло, — Мадиба посмотрел на часы.
— Ну? Сколько прошло?
— Всего-навсего семь минут. Осталось минута-две…
Юнус вскинулся, было видно, что из последних сил.
— Так делай укол!
— Чем? От яда гейхи нет противоядия!
— Что ж ты, гад! — воскликнул Юнус и попытался вскочить, но тут же упал обратно на подушки. Глаза его закатились.
— Готов! — сказал Галиб.
— Пойдем доложим! — кивнул Хафиз. Он снова был старательным начальником охраны шейха Ахмеда.
Они вернулись к пирующим. Шейх и Махид встретили их ожидающими взглядами.
— Ну, что там случилось?
— Юнуса укусила змея. Гейхо. Он умер.
— Что?! — вскинулись американцы.
— Это они ему змею подложили! — заметил Мак, в упор рассматривая вождя. Арнольд кивнул и положил на колени сжатые кулаки, каждый размером с кокосовый орех.
— Мы ни при чем, такова воля Великого Духа, о которой я предупреждал, — спокойно ответил вождь. — Я простил нашего гостя, а Великий Дух — нет! Но в случившемся нет нашей злой воли! А если кто не верит…
— То что?! — набычился Мак.
— Пройдем испытание, — так же спокойно сказал Махид. — В кувшин с эфой мы по очереди сунем руки. Эфы очень чувствительны ко лжи и никогда не ошибаются… Кто прав, тот останется жив!
— Еще этого не хватало! — выругался Арнольд. — Хватит с нас змей! Да и вообще всего хватит! Забираем Юджина и возвращаемся!
Через час «Звезда Африки» взлетел и взял курс на Халялью. Юнуса обложили льдом из бара, завернули в брезент и положили в кладовку. Он выиграл спор и добился своего, заставив шейха улететь. Только получить честно выигранные десять тысяч долларов возможности не имел.
Глава 11
Как увидеть невидимку
— Подымите мне веки: не вижу! — сказал подземным голосом Вий — и все сонмище кинулось поднимать ему веки…
— Вот он! — закричал Вий и уставил на него железный палец…
Н. Гоголь. «Вий».
Человек, который занимается тайной работой, неразличим среди других, пока не выполняет свои конспиративные задачи. Но и после этого он остается таким, как был невидим, сняв одежду, известный персонаж романа Уэллса или гоголевский Хома Брут, защищенный пеленой завесы молитвенного круга. Выдать его может только ошибка, «засвеченный» контакт или прямое предательство. Поэтому Гийом и Робер чувствовали себя в Порт Ауэрто совершенно комфортно, безопасно и неплохо проводили время в «Веселом попугае». Они ели вкусные блюда из свежайших продуктов, пили хорошие вина и ликеры, наслаждались пирожными, которые Оливия Уоллес разнообразила, совершенствуя известные рецепты. Они словно от души оттягивались в отпуске, хотя понимали, что безмятежный покой длится лишь до тех пор, пока на них не укажут пальцем, в прямом или фигуральном смысле, их связи, которые могут находиться под наблюдением контрразведки. Но что делать: такие встречи всегда связаны с известным риском. Впрочем, как и вся их профессия.
Ликвидаторы узнали, что хозяйка бара находится в отъезде, но это их не очень волновало: обеспечивающие операцию связники должны передать и инструменты, и все необходимые сведения для выполнения основной работы. Такими связниками для них были французские бизнесмены Пьер Гальяно и Анри Жаккар, которые вчера съездили на довольно удачную рыбалку с французским военным атташе Базилем Шерро: во всяком случае, из катера они выгружались с королевской макрелью и небольшим тунцом, хотя опытный рыбак мог бы определить, что рыба выловлена не сей же час…
Но более важно, что они унесли с собой содержимое чемоданчика Шерро, который вернулся в консульство с пустым кейсом и сразу же отправился назад, на Северный остров, в посольство Французской Республики. Его контактеры, естественно, были взяты под круглосуточное наблюдение, и когда они вышли на встречу с ликвидаторами, то, по ожиданиям SIS, должны были исполнить ту же роль, которую в свое время сыграл гоголевский Вий, когда ему подняли веки — он сразу обнаружил Хому Брута и указал на него огромным корявым пальцем.
Гальяно и Жаккар, как и положено, вышли из отеля заранее и прогулялись по городу, отслеживая возможного «хвоста». Исколесив весь центр за несколько кругов, они даже не обнаружили наблюдения, не говоря уже о том, чтобы оторваться от него. Ничего удивительного: на узких улицах незнакомого города это было сделать весьма сложно, тем более что методы работы новозеландской контрразведки отличались от способов слежки европейских спецслужб. Хотя, возможно, неосведомленному человеку эти отличия покажутся незначительными.
Успокоенные французы вышли на Рыбацкую площадь. Предварительно они распределили обязанности: Гальяно осуществляет контрнаблюдение, а Жаккар передает неприметный полиэтиленовый пакет ожидающим их коллегам. Поэтому Гальяно сразу зашел в «Веселый попугай» и, незаметно осматриваясь, выпил там кофе с рюмкой ликера.
Он сразу же определил коллег, поскольку знал в лицо, а перед выездом еще раз ознакомился с их фотографиями и видеозаписями, на которых отражены особенности походки, жестикуляции, разговора и прочих мелких деталей поведения. Это всегда делается для того, чтобы не нарваться на подмену, которую могут устроить спецслужбы страны пребывания.
Гийом и Робер расчетливо сели за столик в углу, у окна и неспешно пили густое красное вино, разглядывали проходивших по площади девушек и небрежно разговаривали на темы, не имеющие никакого отношения к их основному заданию. Они были профессионалами и относились к тому, что им предстояло сделать, как к обычной работе, хотя сегодняшний день сулил известный риск, потому что, встретившись со связником, они снимут с себя шапки-невидимки и проявятся в контролируемом контрразведкой пространстве. Если, конечно, оно в данный момент контролируется. Но предварительная проверка этого пока не подтверждала. К тому же зашедший Гальяно никаких сигналов тревоги не подавал, а значит, ничего подозрительного не заметил.
Жаккар прогуливался вокруг бара, чтобы окончательно убедиться в отсутствии слежки. Ничего подозрительного на площади не наблюдалось. Несколько женщин покупали рыбу из причалившей к берегу лодки, да сидевший на стуле ближе к воде старик разговаривал с каким-то мужчиной в куртке с капюшоном. Жаккар, как и напарник, пришел к выводу, что все в порядке, хотя в действительности дело обстояло совсем не так. Просто в SIS было принято наряду с использованием часто сменяемых маршрутных «топтунов» ставить посты наблюдения в учреждениях и даже квартирах граждан. И сейчас руководитель группы захвата Джон Батлер рассматривал успокоившегося Жаккара из-за занавески расположенного напротив дома Старого Педро, а его подчиненный, помогающий бармену, предлагал Гальяно повторить порцию ликера. Так что все было совсем не так хорошо, как казалось связникам… Точнее, не так хорошо для них самих.
Объективно же день был прекрасным: солнечно, хорошая погода, хотя ветерок с океана заставлял поеживаться дона Педро, который сидел на своем обычном месте между «Веселым попугаем» и заливом, жалея о том, что не надел теплую куртку. Идти за ней было недалеко, всего несколько десятков шагов, но сейчас возвращаться в квартиру нельзя, чтобы не помешать сотрудникам SIS, выполняющим какое-то важное задание. Какое именно, Старый Педро не знал и знать не хотел: его любознательность и болтливость заканчивались там, где появлялась эта грозная аббревиатура. Поэтому он отвлекался от холода беседой с каким-то приезжим, который интересовался спортивной ловлей тунца. Он был учтив, предупредителен, и не говорил глупостей, которыми старый испанец считал все, что не совпадало с его взглядами. Собеседник же вел себя очень достойно: жадно впитывал каждое его слово и выказывал полное согласие по всем вопросам. Заметив, что старику холодно, он даже протянул ему фляжку с коньяком, которая согрела и поддержала силы. Это примиряло старейшего жителя Порт Ауэрто с неряшливой одеждой и стоптанными штиблетами незнакомца, больше того — сдерживало зависть из-за плотной куртки с капюшоном, которая больше подошла бы сейчас ему самому. Вдобавок незнакомец постоянно бросал взгляды из-под капюшона в сторону «Веселого попугая», и Педро надеялся, что вот-вот получит приглашение зайти в бар и пропустить по рюмочке.
