Шарль еще не проснулся, когда почувствовал, что его волосы кто-то гладит. Он помнил этот жест. Это было прикосновение Элен. Не решаясь открыть глаза, он прислушивался к тишине, все ждал чего-то, но, почувствовав, что рядом кто-то сидит, не выдержал. Открыл глаза. На кровати сидела Элен Дейли.
— А-а-а… Ты пришла? — от волнения он начал заикаться.
— Да. Уже полчаса, — голос был ее насмешливый и звонкий.
Дюпре потряс головой и сел на кровати. Видение миссис Дейли не исчезло. Региональный инспектор внимательно посмотрел на нее.
— Где ты была? — тихо спросил он.
Мягкая, теплая рука прикоснулась к его лицу.
— Ты очень волновался? Извини, но я не виновата. Группа «Р-11». Они почувствовали, что за мной следят, и… словом, это они стукнули охранника Кинничи.
— Зачем?
— Им нужно было передать мне срочное сообщение. А этот охранник шел за мной как привязанный. Вот они и подумали, что это человек Индзерилло. Хорошо еще, что все обошлось благополучно.
— Ты сама уехала с ними?
— Да.
— Это было неосторожно, — жестко сказал Дюпре, мотнув головой, словно освобождаясь от ее прикосновения. Рука повисла в воздухе и затем опустилась вниз.
— Они назвали мой регистрационный номер. Ты был у Ди Перри, а им нужно было срочно передать мне сообщения. Они ждали меня у гостиницы. Я понимаю, что ты волновался, но так уж получилось. Прости меня, Шарль. Я, конечно, должна была позвонить.
— Какие сообщения? — Он еще не пришел в себя, не решаясь поверить, что самое страшное уже позади.
— Насчет Индзерилло, — Элен говорила виноватым голосом, видимо, начиная понимать, какую тяжелую ночь провел Шарль Дюпре, — они сумели вчера утром подслушать разговор Индзерилло со Стефано Бонтаде. Это один из его подручных. Они говорили о триаде. «Черные мечи» снабжались ЦРУ. А у Пентагона действительно есть огромные склады, переполненные наркотиками. В штатах Нью-Йорк, Кентукки и Колорадо. Но это не самое главное. Группа «Р-11» проанализировала ситуацию и совершенно точно установила, что Индзерилло, Бонтаде, Ди Перри действуют на свой страх и риск, не поставив в известность все «семейства». А значит — конкуренты из других «семейств», узнав об этом, начнут мстить. То есть явно не обрадуются, если получат точно подтвержденные сведения, что Индзерилло их обходит. Такие вещи не прощаются даже «крестному отцу». Понимаешь, что это значит?
Дюпре кивнул головой. Не говоря ни слова, протянул руку и привлек к себе Элен.
— Я так волновался. Я боялся, что уже не увижу тебя никогда.
Элен счастливо улыбнулась. Уткнулась в его плечо.
— Мы всегда будем вместе, Шарль. Всегда. Я буду только с тобой.
Резкий телефонный звонок заставил их вздрогнуть. Шарль подошел к телефону.
— Да, да, господин следователь, — Кинничи, — сказал он Элен, — все в порядке. Да, да. Не беспокойтесь. Что? Понимаю. И ничего нельзя сделать? Да, я понимаю, но все-таки… Когда? Я вас жду, — он положил трубку. — Сейчас приедет сюда. Тебя видел портье в вестибюле гостиницы и сразу же позвонил в полицию. Вот Кинничи и узнал, что ты у меня.
— А зачем он приедет? — деловито спросила Элен, поправляя волосы.
— Ди Перри выпущен под залог. Его адвокат заявил, что показания связного триады нужно еще проверить, прежде чем брать человека под арест. Ничего компрометирующего у них против него нет.
— Магнитофонную запись ты оставил у себя?
— Конечно. Мы же не могли разглашать наше участие в этой операции. Получается, что он опять выйдет сухим из воды. И ничего нельзя сделать.
— Можно, — Элен подняла на него глаза, — можно, Шарль. Ты забыл, что я тебе сказала? Ди Перри и Индзерилло действовали без согласия других «семейств», а это значит… — Она смотрела на него в упор.
— Какой я идиот! Конечно. Надо будет сказать об этом Кинничи. Конкуренты рады будут подставить Ди Перри подножку. Тем более если он их обходит. — Он подошел поближе и сел около нее. — Как все-таки хорошо, что ты рядом. Сегодня ночью я, кажется, первый раз в жизни испугался.
Она улыбнулась.
— Обещаю больше не исчезать. Во всяком случае, не предупредив тебя.
— Очень на это надеюсь. — Они помолчали. — Что еще удалось узнать?
— Это люди Индзерилло ликвидировали группу Фогельвейда. У них свой человек в нашей организации. Но кто он, видимо, известно только «крестному отцу». Кстати, его люди ждали тебя и в Дубровнике. Так что ты его крестник. Представь, я четко слышала, что он о тебе говорил, можешь гордиться. Выражения были самые сочные. Кстати, он знает, что это твоя группа вышла на банкира и раскрыла сеть триады.
— Уже узнал? Так быстро? — Дюпре удивленно взглянул на Элен. Со злостью ударил кулаком по одеялу. — Узнать бы, кто это! Информация довольно оперативная.
— Очень. Они даже знают, что Луиджи убит. Кстати, его убили по приказу Индзерилло.
— Ничего. — Шарль сжал губы. — Я думаю, что тоже подложу этому господину свинью. Да такую, что он меня долго будет помнить.
— За наши головы обещано по тридцать тысяч долларов. Они наняли профессионала. Дершовиц. Тебе что-нибудь говорит эта фамилия?
— Алан Дершовиц, — усмехнулся Шарль, — знаю, конечно. Профессионал высшего класса. На счету этого подонка не одна загубленная жизнь. Как правило, основную работу выполняет он сам, а несколько его помощников лишь координируют его усилия, помогая выследить и затравить необходимый объект.
Раздался стук в дверь.
— Это Кинничи, — уверенно сказал, вставая, Дюпре. — Войдите, — крикнул он.
Нью-Йорк. День двадцать шестой
Работа азиатского отдела была взята под особый контроль. Все три комнаты были тщательно блокированы. Единственная дверь, ведущая в эти комнаты и проходившая через приемную, находилась под пристальным наблюдением. Двое сотрудников постоянно дежурили в приемной. Но из отдела пока не выходил никто. Все четверо работавших там — Сальдуендо, Уилкотт, Аламейда, Жун-цзы — были слишком опытными агентами, чтобы задавать лишние вопросы. Все четверо понимали: происходит нечто сверхъестественное, если их держат в этих помещениях. И хотя Аламейда, самый молодой среди них, и ворчал иногда, работа в целом шла спокойно.
Через каждые два часа в отдел доставлялись телеграммы и сообщения. Их приносил глухонемой помощник комиссара. И хотя, как утверждал комиссар, этот человек был вне всяких подозрений, Мигель попросил взять и его под наблюдение. Еще двое сотрудников по предложению Гонсалеса следили с улицы за окнами. Мигель опасался, что и оттуда может быть подан какой-нибудь специальный знак. Даже мусор, который сжигался в отделе и выносился из помещения в виде пепла, постоянно проверялся одним из сотрудников. Все было тщетно.
Мигель, не спавший почти до утра, с раскалывающейся от боли головой прилег заснуть лишь в пятом часу. Проспав до десяти утра, он, проснувшись, первым делом позвонил Роберто. Веселый голос Карденаса подтвердил, что все в порядке. Комиссар сам звонит ему через каждый час. Успокоившись, Мигель отправился завтракать. Вернувшись, он встретил комиссара. Тот решил лично проверить, как идут дела.
Собственно, ничего неожиданного не произошло. В течение вчерашнего и сегодняшнего дней в помещение азиатского отдела заходили всего лишь три человека. Заместитель Генерального секретаря ООН Брайан Уркварт, генеральный комиссар, вчера вечером принявший последнюю информацию, и его помощник.
Господин Уркварт приехал за последней информацией, касающейся положения в Юго-Восточной Азии. Генеральный комиссар зашел за какой-то срочной информацией, и, наконец, регулярно заходил помощник комиссара. Кроме них, к Сальдуендо приезжал его сын, взрослый парень лет двадцати шести. Он привез отцу домашнюю еду. У Сальдуендо была язва желудка. Сына, конечно, к отцу не пустили, а всю посылку проверили по миллиметру и лишь затем отдали ее адресату. В общем, все было как обычно.
Комиссар согласно кивал головой, пока Гонсалес ему докладывал. Мигель настаивал вчера, чтобы в помещении была установлена аппаратура, позволяющая следить за работой сотрудников азиатского отдела, но комиссар не разрешил, сказав, что отдел безопасности «голубых» никогда не пойдет на это. Мигель и сам понимал, что подобное предложение нелепость, однако все-таки сделал его, скорее для очистки совести. В глубине души он был убежден, что кто-нибудь из этой четверки попытается выйти на связь. И не сомневался, что перехватит предателя, прежде чем тот успеет что-либо сообщить.
— Когда последний раз звонили Карденасу? — Комиссар неожиданно вспомнил о Роберто.
— Час назад. Я лично разговаривал с ним.
— Все в порядке?
— Конечно. У нас с ним условлено несколько специальных фраз, которые он произнесет, обнаружив какую-либо опасность.
