Энджела сделала еще глоток и скривилась.
— Многие разводятся.
— Ты ведь понимаешь, какой это стресс. Развод меняет человека. Люди зачастую испытывают сильнейшую потребность перечеркнуть прошлую жизнь и начать все с нуля, — Чарльз потер нос. — Может быть, Фрэнк решил вдруг, что ему стоило бы работать на другую сторону.
— Никакой другой стороны больше нет.
— Ошибаешься, есть. Он сам.
Энджела уже не знала, чему верить. Снова зазвонил телефон, и она, поднося его к уху, сердито покачала головой, злясь на всех сразу — на Фрэнка, Чарльза, на себя саму. Звонили из офиса Компании в Риме. В субботу утром в районе доков Лидо была обнаружена моторная лодка с регистрационными номерами Дубровника.
— Говорят, со следами крови, — сообщил шеф римского бюро.
Нужно было спешить, и Чарльз попросил пустить его за руль. В ответ Энджела показала средний палец.
В итоге он все-таки добился своего, потому что едва выехали из города, как она пустила слезу. Чарльз заставил ее съехать на обочину и поменяться местами. Уже вблизи итальянской границы Энджела попыталась объяснить свое истеричное поведение.
— Тяжело. Годами учишься доверять людям. Не всем, конечно, немногим… чтобы хоть как-то держаться на плаву. И как только начинаешь им доверять, обратного пути уже нет и быть не может. Потому что иначе с работой просто не справишься.
Чарльз воздержался от комментариев, но подумал, что, может быть, в этом и его собственная проблема. Он уже давно перестал доверять кому-либо, кроме человека, который звонил и давал ему задания. Возможно, человеческая психика просто не рассчитана на такой уровень подозрительности.
По ту сторону итальянской границы Чарльз достал мобильный и набрал номер. Разговор с Грейнджером занял несколько секунд, после чего он выслушал и повторил полученную информацию.
— Скуола веккиа делла Мизерикордиа. Третья дверь.
— Это еще что? — спросила Энджела.
Чарльз набрал второй номер. После трех или четырех гудков в трубке послышался настороженный голос Богдана Кризана.
— Да?
— Отправляйтесь к причалу напротив отеля «Словения». Номер сорок семь. Под пирсом найдете боснийского серба по имени Душан Маскович. Вы поняли?
Кризан тяжело задышал.
— Это касается Фрэнка?
Чарльз дал отбой.
До Венеции добрались за три часа. Взяли водное такси, мотоскафо, и к половине шестого прибыли в доки Лидо, где их встретил угрюмый молодой карабинер с печальными усами — венецианцев предупредили о гостях, однако никто не просил устраивать им торжественный прием. Карабинер молча поднял красную ограждающую ленту, но на борт подниматься не стал. В грязной, заваленной запасными частями каюте нашлись бумаги, подтверждавшие, что суденышко зарегистрировано в Дубровнике, а в углу, на полу, обнаружилось бурое пятно засохшей крови.
Долго задерживаться не стали. Единственным, что Фрэнк Додл оставил на лодке, были его отпечатки и хронология убийства. Стоя посреди кабины, Чарльз поднял руку с воображаемым пистолетом.
— Стреляет в него здесь, потом оттаскивает тело туда. — Он присел на корточки возле масляного пятна со следами крови. — Железку привязал либо на лодке, либо уже в воде. Не важно.
— Не важно, — согласилась Энджела.
Гильз не нашли. Может быть, все гильзы остались в заливе Портороза, а может, Фрэнк, как и положено, собрал их, но при этом почему-то не удосужился стереть отпечатки пальцев. Запаниковал? Не исключено. Впрочем, это не имело значения.
Они поблагодарили карабинера, который, пялясь на груди Энджелы, нашел в себе силы пробормотать: «Prego».[8] Водителя такси отыскали на причале, где бедняга томился в ожидании с незажженной сигаретой между пальцами. Солнце уже садилось. Он сообщил, что счетчик намотал на сто пятьдесят тысяч лир, и заметно обрадовался, когда ни один из пассажиров не стал возражать.
Еще через двадцать минут они возвратились по Гранд-каналу в район Каннареджо, где с недавних пор обосновался русский бизнесмен Роман Угримов.
— Занимается едва ли не всем, — объяснила Энджела. — Вкладывает деньги в России, в Австрии, даже в Южной Африке золотую шахту купил.
Мимо прошел вапоретто с туристами. Чарльз проводил его взглядом.
— Так значит, в Вену перебрался два года назад?
— Два года назад мы начали расследование. Как обычно, грязи много, но ничего не липнет.
— Охраняют надежно?
— Очень. Фрэнк хотел добыть улики, чтобы обвинить его в педофилии. Угримов повсюду разъезжает с тринадцатилетней племянницей. Да только никакая она не племянница. Мы в этом уверены.
— Ты сказала, много грязи. Откуда?
Лодка качнулась, и Энджела, чтобы устоять на ногах, ухватилась за борт.
— Фрэнку удалось найти источник. Работать он умеет.
— Вот это меня и беспокоит.
Сошли на Ка'д'Оро. Чарльз расплатился с водителем, добавил щедрые чаевые, и они двинулись через толпы стекающихся к дворцу туристов в лабиринт менее известных улочек и переулков. После недолгих блужданий им повезло найти открытое пространство, именовавшееся площадью Рио терра Барба-Фруттариол.
Палаццо Романа Угримова представляло собой запущенное, но сохранившее старинную красоту высокое угловое здание с длинной крытой террасой, выходившей на боковую улицу.
— Впечатляет, — заметила Энджела, разглядывая дом из-под козырька ладони.
— В таких домах живет немало бывших кагэбэшников.
— Кагэбэшников? — Она посмотрела на Чарльза. — Ну конечно же, ты его знаешь. Откуда?
Он как будто смутился на секунду, отвел глаза, даже дотронулся до лежащего в кармане пакетика с декседрином.
— Так, по слухам.
— Понятно, — кивнула Энджела. — Не мое дело.
Спорить Чарльз не стал и отделался молчанием.
— Тогда и говорить сам будешь?
— Лучше ты. У меня с собой и удостоверения нет.
— Страньше и страньше, — проворчала Энджела, нажимая кнопку звонка.
Дверь открыл лысый, будто списанный с киношного секьюрити охранник со свисающим из уха проводком. Энджела предъявила удостоверение сотрудника государственного департамента. В ответ на просьбу поговорить с Романом Угримовым верзила сказал что-то по-русски в спрятанный на лацкане пиджака микрофон, выслушал инструкции и жестом предложил гостям проследовать за ним по плохо освещенной и довольно крутой каменной лестнице. Наверху он отпер тяжелую деревянную дверь.
Апартаменты Угримова как будто перенеслись в Венецию с Манхэттена. Сверкающие деревянные полы, современная дизайнерская мебель, плазменный телевизор и двойная раздвижная дверь, ведущая на длинную террасу, с которой открывался панорамный вид на вечернюю Венецию с Гранд-каналом. Дух захватило даже у Чарльза.
Сам Угримов сидел перед стальным столом на стуле с высокой спинкой и читал что-то на экране ноутбука. При виде гостей он изобразил удивление, улыбнулся и, поднявшись из-за стола, шагнул к ним с протянутой рукой.
— Первые гости в моем новом доме. — По-английски хозяин изъяснялся легко и уверенно. — Добро пожаловать.
На вид ему было лет пятьдесят — высокий, с седыми вьющимися волосами и ослепительной улыбкой. Тяжелый, как и у Чарльза, взгляд сочетался в Угримове с легкостью, стремительностью, какой-то юношеской энергичностью.
После взаимных представлений он усадил их и первым перешел к делу.
— Итак, чем могу помочь нашим американским друзьям?
Энджела протянула фотографию Фрэнка Додла. Угримов надел широкие очки «Ральф Лорен» и внимательно посмотрел на снимок, слегка наклонив его в слабеющем вечернем свете.
— И кто это может быть?
— Он работает на американское правительство.
— То есть на ЦРУ?
— Мы из посольства. Этот человек пропал три дня назад.
— Вот как. — Угримов протянул фотографию. — Неприятное дело.
— Так и есть. Уверены, что он не появлялся у вас?
Угримов повернулся к телохранителю.
— Николай, у нас были другие посетители? — спросил он по-русски.
Николай выпятил нижнюю губу и покачал головой.
Угримов пожал плечами.
— Боюсь, ничем не могу вам помочь. А почему вы думаете, что он мог появиться здесь? Разве я должен его знать?
— До исчезновения он собирал о вас информацию, — сказала Энджела.
— Вот как, — повторил русский и поднял палец. — Хотите сказать, что сотрудник американского посольства в Вене проявлял интерес к моей частной жизни и бизнесу?
— Вы бы обиделись, если бы они вами не заинтересовались, — сказал Чарльз.
Угримов усмехнулся.
— О'кей. Позвольте вас угостить. Или вы на работе?
— Мы на работе, — к неудовольствию Чарльза, подтвердила Энджела и, поднявшись, подала хозяину визитную карточку. — Если мистер Додл все же свяжется с вами, пожалуйста, позвоните мне.
