- Стоп, Борода! - говорю я ему. - Дело-то заманчивое, но с криминальным душком. Как ты будешь добывать вельвет? Рыть подкоп под проходной завода? Как и кто будет шить? Нам ведь не две и не десять юбок нужно? Какова будет их себестоимость?..
Но Борода говорил то, что знал. Он говорил, что заказ на юбки мы раскидаем по обычным ателье, которых в Москве тысячи. Вот наш пошивочный цех - вся Москва и весь Советский Союз. Пошив юбки в ателье стоит пять рублей, брюк - червонец. А "фирменной" фурнитурой и "импортными лейблами" мы их изукрасим сами, как новогодние елки.
Но главное, что он знал: в Орехово-Зуеве все воруют. Самовывозом прут с завода рулоны вельвета из стратегического хлопка, тюки подкладочной бязи... И по дешевке спихивают направо, налево, в основном из-под себя. А правят там - таксисты, которые знают весь подпольный деловой мир. Они за деньги дадут любую справку и выведут на нужных людей.
На месте информация подтвердилась.
Значит, дело перспективное.
2
В бизнес-пасьянс городов-поставщиков, как я это называю, таким образом вошли города Орехово-Зуево - ткань, Тула - пуговицы, Харьков - желтая кожа с фабрики кожгалантерейных изделий, Москва -пошив, Токио - молнии "юкка".
А в городах-потребителях отбою не было. Вся городская Россия с колхозно-городским Кавказом во главе хотела быть чуть-чуть Америкой. И вообще тогда считалось престижным "достать". "Доставший" гражданин мог ощущать некую свою избранность и сопричастность с мировым цивилизованным сообществом.
Люди - дети.
Купили мы на "черном рынке" фирменную юбку, раскурочили ее и сделали лекала. Пошел раскрой. И пошла продукция.
Привожу я юбки молодежного размера в Тбилиси и сразу иду не куда-нибудь, а в центральный универмаг. Там меня уже знают. Раскрываю чемодан - все! Работы у продавцов нет - они становятся покупателями: Сулико - надо, Тамарико - надо, Софико - надо. Ах, Софико не входит в этот размер? А Зураб не входит в брюки? Они трещат, как северная ель на добром лесоповальном морозе! Что ж, расширим ассортимент по габаритности. Успевай только ставить тавро на желтой коже. Ставишь штамп клейма на кусочек этой натуральной, заметьте, кожи и горячим утюгом - хоп!
И мы расширяем ассортимент, как то диктует спрос.
А зачем шить в Москве, думаю я, и таскать по стране? Делаем наборы: ткань, лейблы, фурнитура - и пусть шьют сами. Красные, черные, зеленые и желтые. Продаем на червонец дешевле - именно червонец стоит индпошив.
Этот бизнес приносил четыреста процентов чистой прибыли. Каково ?
Все бы хорошо, но все это - беспардонный и безучетный расход энергии. Все надо достать, ход реализации проконтролировать. Я уже немолод. А помотайся-ка с этими баулами по стране! Поживи на перевалочных квартирах. И не резон забывать, что работаю-то я в Коми АССР инженером по пуску и наладке электросистем и оборудования... И там дела идут неплохо, и там пошли хорошие деньги. Пошли чередой "шабашки". С каждой - до трехсот-пятисот рублей в среднем ежемесячно. Во сколько раз это больше инженерской зарплаты вместе с командировочными! Но об этом - чуть позже.
А пока - чем же кончилось дело с вельветом.
3
Наших поставщиков стали помаленьку сажать .
До нас они крали и крали, не таясь. Это видно было невооруженным глазом: дымят ребята.
Я чувствовал - надо сворачивать коза ностру.
Но однажды с одним своим товарищем из Прибалтики ,Юрой Будрихом, я решил сгонять в Саратов, откуда поступили заявки на наш полуфабрикат. Товарищ этот уже имел заграничный паспорт. Его умоляли покинуть страну, изгоняли из нее за антисоветскую деятельность, за которую он оттянул три срока. А начал с "малолетки". Расклеивал он в школе в Риге националистические листовки, и за это ему приклеили первый срок. И вот уже перед самым выездом в Федеративную Германию он решил немного "наварить копейку".
Мы едем в Орехово-Зуево.
Берем и упаковываем в баулы вельвет. И - в Быково, откуда идет "борт" "в деревню, в глушь, в Саратов". В аэропорту нам эти баулы упаковывают в оберточную бумагу. Все, казалось бы! Прилетишь в пункт назначения и получи своё добришко. Но оказалось, что в Быково особенный режим посадки в самолет. Там нужно с вещами проходить через КПП. И я чувствую, видя эту ментовскую Сциллу с Харибдой, что наша "липа" начинает припахивать баландой.
Тут нюх меня не подвел.
- Что у вас в тюках? - это вопрос.
- Ткань, - отвечаю.
- Вскройте уголок!
Вскрываю.
- Вельвет! Откуда такой дефицит? Вызывайте ОБХСС!
Снимают нас с рейса, вяжут и - в кутузку при аэровокзале. В разные камеры.
Я знаю, что в портфеле моего напарника - газовый пистолет и пачка журналов "Плэйбой". Но не знаю, что пока вызывают под нас "воронок", что в жаркую погоду, когда открыты окна камеры, он выбросил пистолет через решетку на улицу. Там его, естественно, кто-то мигом подобрал и унес на долгую память. В принципе, тогда статьи за газовый пистолет не было. Никто в России тогда не знал, что это за безделушка такая. Но все же зацепка для ментов: зачем да почему у законопослушного гражданина, хоть и с заграничным паспортом, эта байда. А по дороге он успел мне сказать:
- Коля, я уже не советский. Все возьму на себя. Мы с тобой случайно познакомились, и ты помог мне купить ткани. При заводе есть магазин, где торгуют неходовым цветом. Помог и баулы тащить. Ткань я везу в подарок саратовским девушкам...
Веселый был человек. Приехавшие обэхээсники ему:
- Куда же столько ткани?
- Я люблю Саратовский театр Оперы и балета! - говорит этот ловелас. Подарю всей труппе по отрезу и всю труппу перетрахаю!
Ну что ты ему, иностранцу, скажешь.
Они ему:
- "Плэйбой" - порнография!
А он им:
- Нет. Это реклама мод.
Поехали они в Орехово-Зуево. Облом: продавщицы в заводском магазине говорят:
- Да, мол, были два красивых мужчины... Купили не помним уж сколько...
И все. Вызволили нас из темниц и узилищ.
Извините за беспокойство. Улетайте, к черту, в свой Саратов. Вот ваши новые билеты.
А нам уже не надо в Саратов.
Мы знаем, что нас будут пасти. И едем со своими баулами на такси, как два плейбоя. Куда? На Курский вокзал и далее - на Харьков... Пусть потаскаются за нами вхолостую господа легавые.
4
Согласитесь, эти гонки не по годам. Приторговывали мы с Юдкиным фианитами под бриллианты. Он был вхож в ту лабораторию ФИАНа, где и выращивали в искусственных кимберлитовых трубках искусственные алмазы. Все это сильно подсаживало нервную систему. А советская система агонизировала под жизнеутверждающими призывами к всеобщему обещанному раю. Но кто об этом знал?
Возраст мой завершал сороковой круг и выходил на финишную прямую. Но ничего не изменишь в один миг: "...не расцвел и отцвел в утре пасмурных дней...", как говорил старинный поэт Полежаев. Да еще и эта история в аэропорту не кончилась, поскольку, оказывается, что на меня в Сыктывкар пришла ориентировка. Стало быть, я был взят под наблюдение, и они едва не усадили меня за спекуляцию, инкриминируя мне спекуляцию тем же вельветом с фурнитурой на сыктывкарском рынке. А там действительно мои старушки продавали кое-какие остатки бизнеса. Да сколько же это хождение по канату над пропастью может продолжаться? Тесть волком глядит. Теща - лисой. Жена хочет второго ребенка - и это главное.
Стал я думать о спокойном и тонком бизнесе.
Но о спокойном деле нужно думать в спокойной обстановке. Где мне ее взять в Сыктывкаре? У какой-нибудь бабёшки вылеживаться после изнурительных моих вояжей? Не могу. Я биологический и неисправимый семьянин. Так что же делать? Где-то веревочке конец, если продолжать жить, как жил.
Надзор с меня снят по ходатайству с места работы. Пишу в райисполкомы-горисполкомы: дайте какую-нибудь квартиру! Шиш тебе, тюремщик. И я пошел на прием к самому большому партийному секретарю в автономии т. Спиридонову. А на пиджак прицепил какой-то хороший чужой орден.
Глава двадцать пятая. Rara avis*60
1
Не знаю, как сейчас, а в то время коми-люди верили на слово. Им это было и не опасно: что с них взять? И я еще раз в этом убедился, когда попал на прием к большому партийному секретарю т. Спиридонову.
- Слушаю вас, - говорит мне вежливо.
И я ему, извините за выражение, чешу: поднимал, мол, целину вместе с Брежневым, орден имею, приехал в Коми поднимать электрооснащение таежной республики. Приехал, женился, родил здесь сына, а квартиры нет.
- Да-а! - кивает он. - Вы редкая в наших краях птица... Rara avis... и жмет на кнопку селекторной связи. Я думаю: ну вот и приплыли с орденком за тюремным ордерком! И в этом "рараавис" мне послышалось "рецедивист". Вот сейчас он вызовет наряд и - поехали, Колек, в казенную квартиру. Слышу, он говорит кому-то:
- Сейчас придет к вам один специалист. Оформите ему ордер из моего фонда жилья... На улице Красных Партизан, три.
