Элизабет оставила ему билет и просила передать, что любит его. Ведь он не просто скрывается. Впервые в жизни ему есть куда поехать, и он должен воспользоваться такой возможностью. В любой момент могут задержать вылет самолета, закрыть все аэропорты, чтобы не дать убийце Джексона сбежать за границу. Если он полетит этим рейсом в Мехико, он опередит американскую полицию и зловещие щупальца организации мистера Кинга потеряют его след. Если он не улетит, он все равно не сможет вернуться в город и разыскать Элизабет. Либо люди Кинга, либо полиция найдут его, если он останется в Нью-Йорке. Келлер прошел мимо стойки приема багажа и вошел в зал ожидания. Последний раз прозвучало приглашение на посадку.
Элизабет услышала объявление, когда вошла в бар. Она чуть не бежала сюда бегом, зная, что Мэтьюз наверняка идет следом. Ей хотелось увести его как можно дальше от Келлера. Она подошла к стойке бара и взглянула на часы. Самолет отправлялся в тринадцать часов. Сейчас было двенадцать сорок. Элизабет облокотилась о стойку, не замечая, что рукав пальто попал в лужицу, оставленную мокрым стаканом. Мужчина справа сразу обратил на нее внимание, но бармен сделал вид, что не замечает ее, продолжая проверять что-то у кассы. У него было скверное настроение. Его раздражали трусливые пассажиры, которые пытались алкоголем притупить свой страх перед полетом. А уж с этой женщиной в меховом пальто не дай бог оказаться рядом в самолете.
Первым заговорил с Элизабет мужчина справа:
— Слышали о покушении?
— Нет. — Элизабет оцепенела, с трудом повернувшись. Она чувствовала, что начинает дрожать. — О каком покушении?
— На Джексона, — сказал мужчина. Он отхлебнул пива и предложил ей сигарету. — Его застрелили сегодня утром в соборе.
Наконец подошел бармен.
— Слушаю, — сказал он, обращаясь к Элизабет. — Что желаете?
— Этой даме, мне кажется, необходимо выпить коньяка. Двойную порцию, пожалуйста, — распорядился подошедший сзади Питер Мэтьюз. — А вас прошу предъявить удостоверение личности, — добавил он, обращаясь к мужчине справа от Элизабет. — Вот мое удостоверение.
Элизабет молчала. Она видела, что Мэтьюз преградил мужчине путь к двери и даже опустил руку в карман, где у него, наверное, был пистолет. Мужчина, ошарашенно смотревший на Мэтьюза, медленно приходил в себя, готовый взорваться от негодования.
— Меня зовут Хэрри Винерстейн, я живу в Хэмптоне, штат Нью-Джерси. Что это, черт возьми, значит? Вот мои водительские права и вот билет на самолет в Сан-Антонио.
— Двойной коньяк. Доллар пятьдесят.
Элизабет взяла бокал. Мэтьюз только сейчас взглянул на нее.
— Я спрашиваю, что все это значит? — громче и увереннее повторил мужчина.
Элизабет покачала головой:
— Это не тот человек, Питер. Ты ставишь себя в глупое положение.
Взглянув ей в лицо, Мэтьюз понял, что она говорит правду. Но все же проверил водительское удостоверение и авиабилет. Ему хотелось выхватить из рук Элизабет бокал и выплеснуть коньяк ей в лицо.
— Если вы хотите меня проверить, позвоните в мой офис, — сказал мужчина по фамилии Винерстейн. — Какого черта вы беспокоите обычных граждан? Лучше бы занимались преступниками.
— Помолчите! — огрызнулся Питер Мэтьюз и, схватив Элизабет за руку, сказал: — Тебя хочет видеть Лиари.
Под взглядами всех присутствующих Элизабет вместе с Мэтьюзом покинула бар. И даже угрюмый бармен вышел из состояния апатии.
— Все-таки он обманул тебя. А обещал ведь ничего не делать, да?
— Так же, как ты, — сказала Элизабет. — Обещал дать нам уехать.
Они уже подошли к выходу. Элизабет замедлила шаг. Вдали на взлетной полосе самолет взревел всеми моторами, готовясь оторваться от земли.
— Ты скажешь нам, где он скрывается! — пригрозил Мэтьюз. — Ты и не собиралась встречаться с ним, так ведь? Просто водила нас за нос. Но мы найдем его. Это уж я тебе обещаю точно.
Огромная машина с ревом взмыла в воздух, почти вертикально вонзаясь носом в небо, все выше н выше. Элизабет взглянула на часы. Тринадцать часов две минуты.
— Мне безразлично, что он сделал, — сказала она, глядя в лицо Мэтьюзу. — Вы никогда его не найдете. Это все, что я могу тебе сказать, Питер. А сейчас я еду к Лиари.
* * *
Неделю спустя Джон Джексон был похоронен в своем родном штате. Отклики были самые разные. Реакционеры скорбели, левые радовались, цветные молчали, потому что воспринимали Джексона как симптом болезни, которую никто еще не вылечил с помощью пули. Детектив Ричард Кейс Смит был помещен в психиатрическую больницу для преступников, поскольку был признан неправоспособным для предъявления ему обвинения в убийстве кандидата в президенты и монсеньера Патрика Джеймсона.
Слухи о том, что пуля, поразившая Джексона, была другого калибра, чем пуля, посланная в священника, были грубо замяты. Государственный департамент намекнул, что политический скандал нежелателен. В отношениях с Советским Союзом наступал ответственный момент. Президент готовился к визиту в Москву. Было признано, что оба убийства совершены Смитом, страдающим параноидальной шизофренией. Гораздо большую сенсацию вызвал суд над Эдвардом Кингом, издателем, миллионером, человеком, занимающим высокое общественное положение. Он обвинялся в убийстве любовницы Хантли Камерона. Одна из горничных Фримонта показала, что видела, как рано утром Даллас входила в его комнату. Видимо, Кинг решился на убийство, опасаясь шантажа. Под жестким нажимом Лиари он вынужден был признать себя виновным и был приговорен к пожизненному заключению. Вскоре после этого события уборщик обнаружил пакет с двадцатью пятью тысячами долларов, спрятанный в мужском туалете кафе на Мэдисон авеню. К концу мая Лиари опечатал и сдал в архив досье Эдди Кинга. Сам лично позвонил Элизабет Камерон и сказал ей, что она свободна и может ехать куда захочет. Ни он, ни Питер Мэтьюз больше беспокоить ее не будут.
Молитва у католиков, которая поется во время торжественных религиозных процессий.
