Гарри вернулся в библиотеку, понимая, что оказался в ловушке, которую в принципе выстроил собственными руками. Он все это затеял, и нечего сетовать на то, что дело идет в избранном направлении и с той скоростью, с какой оно может продвигаться. Он сам отдал бразды правления в руки чужой разведслужбы, у которой есть свои люди и приоритеты, считая, что это единственный способ добиться цели. Теперь он пожинает плоды такого решения.
Когда они снова сели на диваны, Паппас заговорил первым.
— Извините, мистер Атван. У меня была нелегкая ночь, и я не выспался. Мне надо было просто прояснить некоторые вопросы с Эдрианом как с партнером по операции. На контакт с иранцем из «Тохид» вышел я, поэтому у меня очень личное отношение к этому делу. Я не люблю, когда моих ребят водят за ручку без моего разрешения. Но Эдриан заверил меня, что вы надежны на сто процентов, и я верю ему. Так что доверяю и вам. Вот и все.
Он протянул Камалю Атвану руку. Сегодня они уже пожимали друг другу руки, когда Гарри приехал сюда. Но на этот раз ливанец продержал ладонь американца в своей добрых двадцать секунд. У него были тонкие, но очень сильные пальцы, как у пианиста.
— Доверие не выразишь словами, мистер Феллоуз, — сказал Атван, отпуская его руку.
— Хорошо, джентльмены, теперь давайте все обдумаем, — снова заговорил Эдриан. — Как я уже сказал, наш иранский друг работает в фирме «Тохид электрик». В свою очередь, это одна из тех компаний, которым мистер Атван уже несколько лет поставляет оборудование. Это создает как определенные возможности, так и определенные трудности.
Гарри молча кивнул. Он пока не понимал до конца, о чем речь, и подумал, что больше не хочет делать ошибок.
— Какое оборудование вы продаете «Тохид»? — спросил он, поворачиваясь к Атвану.
— Чрезвычайно сложное. Примерно полдесятка наименований. У Эдриана есть список. Я точно помню, что мы поставляем им «рентгеновские вспышки» и различные измерительные приборы. Официально фирма ведет разработки в области гидродинамики. Ударные волны и все в этом роде. Чрезвычайно дорогие исследования, смею сказать.
— Наверняка, — согласился Гарри, махнув рукой. — Как бы то ни было.
Он был далек от финансовой стороны вопроса, да и не особенно интересовался ею.
— Дорогой друг, вы и в самом деле не понимаете сути проблемы. Тут сделки на сотни миллионов долларов. Одно устройство, которое иранцы очень хотели приобрести, обошлось им в полмиллиарда. Представляете, что это значит — продавать и покупать такие вещи? Это вопросы жизни и смерти, господа. Так что я — мы берем с них по максимуму, насколько это возможно на рынке столь необычных товаров. И мы щедры по отношению к нашим друзьям и партнерам по бизнесу. Всегда.
С точки зрения Паппаса, направление беседы становилось все более странным. Понятно, что в работе, где постоянно приходится кого-то подкупать, непременно найдется место взяточничеству и хищениям, но, похоже, Камаль Атван вывел дело на совершенно новый уровень. Гарри не сомневался в том, что Эдриан Уинклер является бизнес-партнером Атвана, но начинал догадываться, что нити могут тянуться к сэру Дэвиду Пламбу, а может, и еще выше. Говоря откровенно, Паппас не хотел вникать во все это, поэтому решил сконцентрироваться на деталях.
— Как вы транспортируете оборудование? Насколько я понимаю, не из Британии.
— Конечно же нет, дорогой. Из сотни самых разных мест. Оно провозится контрабандой, продается и перепродается. Есть множество законных и незаконных путей. Мы используем все уловки, какие вам придут в голову, и еще один-два слоя уловок сверху. Наше преимущество в том, что мы понимаем, что нужно иранцам и как встроиться в цепочку поставщиков так, чтобы вывести из игры их систему закупок. Это занятие не для каждого, о нет. Но нам известно, каким людям поверят иранцы. Мы знаем, кому заплатить и сколько. И сами понимаете, дела идут.
— И насколько хорошо работает оборудование, которое вы продаете?
В ответ на этот вопрос Атван улыбнулся и захихикал. Следом за ним засмеялся и Эдриан.
— Насколько хорошо? Очень своевременный вопрос, мистер Феллоуз. Поначалу оно работает в точности так, как должно. Этого ожидает наш заказчик. Но затем, спустя месяц или год, его параметры слегка отклоняются от заданных. Но как покупателю догадаться об этом? Если у вас на часах одиннадцать пятнадцать, откуда вам знать, что на самом деле сейчас одиннадцать шестнадцать, если других часов у вас нет? Потом получается одиннадцать семнадцать, одиннадцать тридцать и так далее. За год работы оборудование собьет вас с верного направления совсем чуть-чуть. За пять лет — весьма ощутимо. А через десять лет вы окончательно потеряетесь, так сказать.
— Значит, вы поставляете подобные дефектные устройства «Тохид» и другим иранским компаниям?
— Да, недостатка в покупателях у нас нет. Но вы абсолютно не правы, называя эти устройства дефектными, мистер Феллоуз. Они действуют в точности так, как задумано в их конструкции. Просто последняя несколько… обманчива.
— Ладно, тогда мне есть что добавить, — сказал Паппас. — В своем письме нам один иранский ученый показал результаты испытания генератора нейтронов, такого, какой используют в качестве детонатора ядерной бомбы.
— Да, очень хорошо. Для вас это чрезвычайно полезно. Для меня представляет некоторые проблемы. Возможно, повредит бизнесу, но не будем сейчас об этом.
— Повредит бизнесу? Как?
— Не стоит об этом, дорогой друг. Это шутка. Правда.
Атван рассмеялся. Эдриан тоже. Но Гарри продолжал расспросы, не вполне поняв последнюю реплику Атвана. Впрочем, он не придал ей особого значения.
— Хорошо. Итак, согласно сообщениям моего иранского ученого из «Тохид», нейтронный детонатор не сработал так, как ожидалось. Эксперимент провалился. В том случае, если их лаборатория использовала ваше, образно говоря, «перенастроенное» оборудование, то возможно, что испытания никогда не завершатся успехом в силу ошибок в измерениях.
— Не «возможно», дорогой друг, а «скорее всего».
— Следовательно, истинный смысл информации, полученной от нашего иранского агента, не в том, что пора поднимать тревогу, а скорее, что все в порядке. Правильно?
— Именно так, — ответил Атван. — Все в полнейшем порядке. Если только иранцы в силу каких-либо причин не усомнятся в качестве имеющегося у них оборудования. Они будут годами устранять неполадки, не понимая, в чем дело. И конечно же, продолжать покупать все новую технику, пытаясь достичь своей цели.
Атван улыбнулся как бизнесмен, уверенный, что деньги будут рекой литься к нему десятилетиями.
— Теперь вам спокойнее, мистер Феллоуз? — спросил Эдриан. — Вам лучше? Возможно, вас даже радует, что фирма «Атван энд Уинклер» заботится и о ваших интересах?
Паппас задумался о всей сложности операции Атвана. Если верить Джеку Хоффману, ЦРУ пыталось провести подобный гамбит, но пару лет назад все кончилось провалом. Хорошо, что хоть кому-то это удалось. И этим «кем-то» оказалась британская Секретная разведывательная служба и ее деловой партнер. Но ему не давали покоя другие вопросы, и он попытался изложить их своим коллегам.
— А что, если все-таки найдутся вторые часы?
— Извини, совсем не понимаю, — сказал Эдриан.
— Если у иранцев найдутся вторые часы, которые покажут, что первые дают неверные показания. Что время вовсе не одиннадцать пятнадцать, как на первых, а совсем другое.
— Гениально! — воскликнул Атван.
Ливанский бизнесмен оказался сообразительнее Эдриана, на лице которого снова появилось удивленное выражение.
— Извини, так и не понял, к чему ты клонишь, Гарри.
— Что, если иранцы найдут другой комплект оборудования, купив его у кого-то еще? Замерят интенсивность нейтронного потока, например, или скорость схлопывания фрагментов бомбы при взрыве детонатора на базе обычного взрывчатого вещества? Если у них возникнет такая возможность, они поймут, что одно из устройств неисправно.
— Зачем им два комплекта приборов? — спросил Эдриан. — Какой в этом смысл?
— Исследования могут вестись параллельно. В двух местах, в четырех или даже больше. Откуда мы знаем, что этого не происходит? Они могут поступить так в целях резервирования или для подстраховки. Для того чтобы защититься от нечестных торговцев, таких как мы. Иранцы наверняка подозревают, что мы пытаемся играть с ними в эти игры.
— Дорогой мой мистер Феллоуз, а что, если и те, вторые, часы неисправны? Или все четыре прибора? Они будут показывать разное время, каждые — свое, но все будут неточны, — возразил Атван.
— Разве такое возможно? То есть вы поставили в Иран столько дефектного оборудования, что его хватит на несколько параллельных программ?
— Не люблю хвастаться, — скромно ответил Атван, поправляя галстук.
