ним там относятся вполне доброжелательно, и проходят они не по религиозному объединению, а как третья по значимости каста торговцев, что в индийских социальных традициях гораздо важнее. Как только где-то прозвучит заинтересованность пакистанцев, Индия будет против. Иранцы же обязательно поддержат такую идею Абдул-Вали – они всегда поддерживают любые проекты, связанные хоть как-то с распространением шиизма и близких к нему учений. Если добавить к ранее задуманным нами обещаниям стать разделительной стеной между боевиками ИГИЛ и экстремистами Синьцзяна еще и обещание защищать нефтепровод, который китайцы планируют проложить до иранских портов, то это еще больше укрепит поддержку Абдул-Вали со стороны Ирана.
Участники совещания несколько минут молча осмысливали полученную информацию. Наконец полковник Козлов, проработавший долгие годы в Карачи и Исламабаде, решил уточнить у Черняева детали его предложения, которое ему показалось весьма сложным в реализации. Но, чтобы не обидеть коллегу, начал с похвалы:
– Идея отвлечь объект, конечно, замечательная и в целом отвечает его конечным целям. Однако как вы видите алгоритм решения данной задачи? Это вопросы уровня правительств указанных сторон… И если мы будем инициаторами данного вопроса и это станет известно индийской стороне, мы нанесем вред отношениям с Дели. Два года назад мы подписали соглашение с Министерством обороны Пакистана о трехмесячной горной подготовке нашего спецназа на базе пакистанских горных стрелков, как тут же получили резкое охлаждение наших отношений с Индией. Полгода понадобилось почти ежедневных разъяснений как нашего военного атташата, так и по линии политических отделов МИДа, чтобы объяснить индийским партнерам о неизменности наших отношений с Дели. А здесь вопрос весьма серьезный. Куда серьезней, чем альпийские стрелки. Да и потом, как вы видите механизм реализации вашей идеи?
– Владимир Николаевич, я прекрасно понимаю вашу озабоченность. – Черняев развернулся к Козлову. – И сам не хочу, чтобы наши «уши» хоть как-то были видны, но наша основная задача – отвлечь Абдул-Вали на негодный объект. Для нас этот объект негодный, а его надо заинтересовать перспективами. А когда ему эта идея будет казаться перспективной, тогда пусть сам ищет пути ее реализации – мы будем стоять в стороне и наблюдать. Изучив за эти полтора года его оперативные возможности, мы можем сделать вывод о том, что у него есть достаточно высокопоставленные связи и в Иране, и в Англии. Пусть действует через них. Или с помощью своих связей вынесет этот вопрос на региональные форумы… Вы же знаете: прежде чем вопрос появится в повестке дня, его уже обсудят как по линии тайной дипломатии, так и в средствах массовой информации. Пусть поработает. Такие вопросы быстро не решаются, если решаются вообще. На это уходят годы. Мне кажется, мы эту задачу изначально ставили – убрать его из региона нашей заинтересованности. Не так ли? Вот мы его и уберем.
– Давайте подведем итог нашего большого совещания. В целом картина ясна. Поступило два предложения, и для того, чтобы определиться с реализацией дела, необходимо получить дополнительные сведения, а именно:
Первое. Нам надо понять, действует ли Абдул-Вали самостоятельно в отношении своей идеи по организации исмаилитского государства или исполняет чью-то волю (в данном случае – Ага-Хана).
Второе. Надо довести до него идею о создании государства на территории Аксайчи и посмотреть на его реакцию.
Третье. В случае согласия Абдул-Вали на создание государственного образования на территории Аксайчи обсудить с ним стратегию и тактику доведения этого вопроса до китайской стороны и выяснить его реальные возможности торговли за эту территорию. Поддержка со стороны Пакистана и Ирана, может быть, что-то и решает, но мне кажется, только этого очень мало. Как и финансовый вопрос. Если учесть, что китайская сторона занялась уже фактической покупкой части территории Таджикистана под видом безвозвратного кредита под залог участков с редкоземельными металлами, то вряд ли она будет продавать собственную землю. Всё. Все свободны, кроме полковника Черняева. Евгений Владимирович, останьтесь. Обсудим вашу поездку и встречу с Абдул-Вали.
Июль 2016 г. от Р. Х., Фуджейра,
Объединенные Арабские Эмираты
На этот раз приезд Черняева в Эмираты был обставлен со всей торжественностью – два молодых нукера встретили сразу после стойки паспортного контроля, провели по прохладному коридору к золоченому «Роллс-Ройсу» и по шикарным авеню Дубая, Шарджи и Фуджейры доставили к уже знакомой вилле на берегу Индийского океана. До приезда хозяина виллы Евгений Владимирович успел даже окунуться в теплые воды удивительно спокойного в это время года океана и ознакомиться с местной прессой.
Абдул-Вали приехал поздно, когда солнце уже давно скрылось за горизонтом и на небе стал проступать черный бархат южной ночи с непривычно яркими звездами и месяцем, плывущим по небу на боку, как арабская лодка по Дубайскому заливу. После долгих приветствий и протокольных фраз перешли в столовую, где уже был накрыт ужин на двоих. Черняев довольно подробно рассказал об обстановке в Таджикистане, о том, чем живет базар, о настроениях в Душанбе, Хороге и Мургабе. Абдул-Вали слушал, не перебивая, иногда задавая уточняющие вопросы. Когда с трапезой было покончено и на стол поставили большие блюда с фруктами, а собеседники пересели на мягкие диваны, Абдул-Вали, взяв в руки большую гроздь белого винограда, спросил:
– Ты же не об этом хотел поговорить? Насколько я тебя знаю, по мелочи ты бы меня не отвлекал, да и сам за тысячи километров не мотался… Особенно в июльскую жару.
– Да, ты прав. Я приехал с серьезным разговором. Скажи, ты все еще планируешь построить свое государство на территории Горного Бадахшана? Планы не изменились?
– У тебя возникли сомнения в нашем праведном деле? – Абдул-Вали внимательно посмотрел на Черняева.
– Прежде чем я расскажу о своих сомнениях, ответь мне, пожалуйста, на один вопрос…
– Слушаю тебя внимательно. – Абдул-Вали выпрямился в кресле.
– Ты знал, что такую попытку построить государство исмаилитов уже предпринимал Ага-Хан в девяностые годы? И он даже пытался договориться с китайцами о части их территории, которую хотел объединить с Горным Бадахшаном?
– Ходили такие разговоры, но ничего конкретного.
– Ничего конкретного, потому что переговоры были закрытыми и закончились провалом. Китайцы отказались выделить свою территорию даже за большие деньги. И это было в середине девяностых, когда Китай не был так силен. Сейчас же пекинское руководство лезет в Центральную Азию без оглядки на кого и что-либо. Своими инвестициями они склонили на свою сторону правительства среднеазиатских республик, Пакистан, Иран и договариваются с Афганистаном. Они умудряются скупать части территорий других государств. И ты думаешь, они упустят возможность подмять под себя Горный Бадахшан, когда установили такие хорошие отношения с руководством
