Малко уже сожалел об отсутствии Ирины Мюррей. Славянки, вне всяких сомнений, были чрезвычайно соблазнительны.
— Мисс Мюррей будет участвовать в моем расследовании? — поинтересовался он.
— В какой-то мере да. Она исполняет немало обязанностей, но знает не все. Это наш глаз в офисе Ющенко. Конечно, она могла бы выполнять для вас роль переводчика, но я считаю, что вы превосходно разговариваете по-русски.
— Но не по-украински, — уточнил Малко. — Какие в точности обязанности этой молодой женщины?
— Она осуществляет связь между нами и штабом Ющенко, наблюдает за многими вещами. Поскольку она внешне не похожа на оперативного сотрудника, ее не опасаются.
И ухмыляясь, добавил:
— Будьте спокойны, она в вашем распоряжении, но я не хотел бы подвергать ее опасности. Ведь то, чем вы займетесь, чрезвычайно опасно. Идемте обедать.
«Первак» считался наиболее украинским из киевских ресторанов. Из-за больших разукрашенных скульптур из дерева, свисающих с потолка колыбелей и разбросанных то там, то сям вещичек в стиле барокко он был похож на театральную декорацию. Дональд Редстоун и Малко, которых доставил сюда шофер резидента, уселись на закрытой террасе, немного в стороне. Смочив губы в заказанной себе водке, Малко повторил вопрос, заданный в офисе американца.
— Так вы знаете, кто отравил Виктора Ющенко?
— Вне всякого сомнения, — подтвердил Дональд Редстоун. — Как я уже говорил, после того, как тезис об отравлении получил свое подтверждение, Владимир Сацюк, у которого состоялся ужин, начал везде клясться, что он к этому не причастен и что его персонал работает у него на протяжении многих лет. И что, в любом случае, если бы он хотел отравить выдвиженца «оранжевой революции», то не был бы настолько глуп, чтобы допустить это на своей территории.
— Что вполне логично, — согласился Малко, с опаской разглядывая только что поставленный перед ним рахитический салат, состоящий из растений, которые давно уже исчезли в цивилизованном мире; Украина еще не полностью вышла из мрака научного социализма...
Дональд Редстоун сделал глоток своего «Дефендера» и заметил:
— Логично, но неправильно... Первое, что мы сделали, это восстановили расписание Виктора Ющенко в день отравления, во всяком случае относительно приемов пищи. Для этого я обратился за помощью к Евгению Червоненко, руководителю его службы безопасности. Он сообщил мне, что Ющенко никогда не завтракает и не обедает. Пятого сентября Червоненко не отходил от него ни на шаг с самого утра. В конце дня Ющенко встречался со своими соратниками и съел вместе с ними несколько бутербродов, которые сам выбирал с общего блюда. Таким образом, когда он оставил Червоненко, чтобы отправиться ужинать на дачу Сацюка, он был в прекрасной форме. Когда же он вернулся домой после этого позднего ужина, где-то около двух часов ночи, жена отметила у него странный запах при дыхании, как будто он проглотил какой-то фармакологический препарат.
— Это действительно тревожные признаки, — согласился Малко, тревожно косясь на крохотную отварную рыбешку, только что поставленную перед ним в медном чугунке.
— Это еще не все, — продолжал американец. — Евгений Червоненко провел свое расследование и обнаружил факт, упущенный Сацюком. Тот имел обыкновение привлекать в качестве временного работника одного официанта из ресторана быстрого питания «Мистер Снек», расположенного рядом с центральным офисом СБУ на Владимирской. Некоего Романа Марчука. И вот, в тот вечер, когда произошло отравление, Роман Марчук работал на даче Сацюка в качестве официанта.
— Вы отыскали его?
Дональд Редстоун одним махом покончил со своим «Дефендером» пятилетней выдержки и незаметным движением заказал следующую порцию, прежде чем продолжить:
— Как только я получил эту информацию, я привлек к делу Ирину Мюррей. Благодаря Червоненко у нас было описание примет этого Романа Марчука. Она начала регулярно захаживать в «Мистер Снек» под видом служащей, работающей в этом районе, при этом она не вступала с Марчуком в контакт, а лишь наблюдала и скрыто следила за ним, когда тот уходил с работы, до маленькой однокомнатной квартирки в районе станции метро «Левобережная», достаточно мрачном углу на берегу реки. У него, видимо, не было личной жизни, но Ирина, должно быть, проявила неосторожность, поскольку, как считает она, он заметил слежку за собой.
— Почему нельзя было сообщить о нем в милицию? — удивился Малко. — Хотя бы для того, чтобы его допросили.
Дональд Редстоун состроил гримасу.
— Это деликатный вопрос. Напоминаю вам, что уголовное дело об отравлении так и не возбуждено... А потом однажды Ирина заметила какую-то блондинку, довольно сексуальную, смахивавшую на проститутку, когда та разговаривала с Марчуком. Она зашла, чтобы съесть гамбургер, но у Ирины сложилось впечатление, что это был повод для того, чтобы заговорить с ним. Она проследила за этой блондинкой и обнаружила, что та живет с маленькой дочкой в квартире на семнадцатом этаже, в одной из «коробок» на Осокорках, восточной окраине города. Она работала в туристическом агентстве, расположенном в центре, и, кажется, занималась немного проституцией, от случая к случаю. Она была совершенно не в стиле Романа Марчука, довольно нелюдимого и недостаточно денежного, чтобы позволить себе такую девушку, как она... Продолжая следить за ней, Ирина обнаружила также, что она частенько посиживает в одном кафе в центре города, «Доме кофе», модном местечке, где можно встретить уйму доступных девушек, политиков или бизнесменов.
— Вы вошли с ней в контакт?
— Нет. Зато я попросил Ирину попытаться войти в контакт с Романом Марчуком. Попытка завершилась фиаско. Он абсолютно не отреагировал на ее авансы и казался все более нервным. Спустя два дня Ирина проследовала за ним от места работы, и он привел ее к квартире этой блондинки, даже имя которой нам неизвестно. Оттуда он не выходил.
От удивления Малко отложил вилку.
— Он все еще там?
— Не совсем. Я был предупрежден Ириной, и организовал круглосуточное наблюдение за этой квартирой. На следующий день блондинка отправилась на работу, но Роман Марчук не показывался. На работу он не явился. Это означало, что его что-то встревожило и он залег на дно.
— Вы не пытались установить с ним связь?
Американец сделал жест, показывающий беспомощность, и отпил глоток «Дефендера», новую порцию которого ему как раз принесли.
— Каким образом? Мы даже не знали, в какой он квартире. Кроме того, он наверняка не открыл бы незнакомым людям. Наблюдение длилось три дня. Девушка каждый день уходила на свою работу, но Роман Марчук не показывался. Поскольку в доме был только один вход, мы были уверены, что он по-прежнему там. Он покинул укрытие через три дня сидения.
— И вы его не перехватили?
Дональд Редстоун бросил на него слегка ироничный взгляд.
— Для этого надо было бы стать птицей... На третий день наблюдение вела Ирина. Она устроилась на противоположной стороне проспекта Миколы Бажана, рядом со станцией технического обслуживания. Блондинка вернулась с работы около четырех. Около шести Ирина заметила троих мужчин, заходивших в дом. Молодые, коренастые, спортивного вида, в черных шерстяных шапочках и кожаных куртках. Несколько минут спустя какой-то человек вылетел из окна на семнадцатом этаже и рухнул перед домом. Разумеется, Ирина отправилась посмотреть. Пока она переходила через дорогу, из того же окна вылетело второе тело и грохнулось невдалеке от первого. Ирина смогла увидеть, что это была женщина. Спустя несколько мгновений трое мужчин, которые у нее на глазах входили в дом, вышли оттуда и уехали на старой «девятке» красного цвета.
— Ирина не последовала за ними?
— Нет, она оставила машину на другой стороне проспекта. Возможно, и к лучшему. Она лишь зафиксировала номер транспортного средства: 116 01 КА. Когда я проверил, то обнаружил, что речь шла о поддельных номерах. Подойдя ближе, она узнала Романа Марчука и приютившую его блондинку.
Воцарилась тишина. Малко представлял картину. Ирина Мюррей, должно быть, была повергнута в ужас. Какое-то время был слышен только стук кубиков льда в стакане Дональда Редстоуна. Последний продолжил:
— Разумеется, она оставила место событий до приезда милиции. На следующий день газеты объявили, что некто Роман Марчук, официант в «Мистере Снеке», в приступе ревности выбросил свою сожительницу из окна, а потом таким же способом покончил с собой. Тут-то мы и узнали имя этой девушки — Евгения Богданова, мать пятилетней девочки, Марины.
— Никто не заговорил о двойном убийстве?
— Ни одна живая душа.
— Стало быть, следствия не было?
— Не было. Дело закрыли, поскольку убийца Евгении Богдановой сам совершил правосудие над собой.
— Великолепный образец зачистки, — отметил Малко. — Возможно, именно этот Роман Марчук и подсыпал яд. А его спонсоры приняли меры, чтобы он не заговорил, ликвидировав затем свидетелей убийства.
