— А ты знаешь, сколько нам платят?
— У нас был при Вилксе свой радист, ему начисляли каждую неделю по двадцать фунтов!
— А я получаю всего десять фунтов в неделю. Но если мне повезет, тогда я переквалифицируюсь в шпионы, буду получать по пятьдесят тысяч в валюте той страны, в которой буду находиться…
Слава Лидумса не давала ему покоя. В конце концов он обратился с письмом-радиограммой на имя Силайса. Он просил дать ему задание. В ответ получил указание Силайса:
— Сиди смирно!
Через неделю Будрис передал:
«Деньги получены. Лидумс выезжает в город № 12».
Так вот и получилось, что поехал-то все-таки Лидумс, а не Биль. А Билю так хотелось попасть в этот неизвестный город.
Мастера по паспортам звали Кристи. Седой, испуганный, человек этот весьма интересовал Графа. В первый же день, когда они прогуливались мимо бункера вдвоем, Граф спросил:
— Вы уже свое отвоевали, зачем пожилому латышу ехать сюда?
— Проклятая профессия! — пожаловался Кристи.
— Подделывали бы векселя и другие ценные бумаги, глядишь, если бы схватили вас, получили бы за мошенничество пять лет, а то и три года, отсидели бы срок, вышли — и мошенничай снова!
— Вот меня и взяли прямо из тюрьмы…
— Из тюрьмы?
— Арестовали меня осенью, — продолжал Кристи. — Суд был короткий, но срок оказался вдвое длиннее, чем следовало бы. Я еще призадумался: почему срок увеличен? А тут ко мне в камеру заявился некий господин Силайс и стал уговаривать, что в тюрьме я погибну, а в лесах Латвии есть моему искусству потребители!
«Так, — думал Граф, — осенью Силайс еще только обхаживал этого мастера. Хорош гусь этот Силайс!»
— А что же дальше? Не держал он тебя всю зиму в камере?
— Лучше бы в камере! — пожаловался Кристи. — Я бы и там не умер! А то взял в шпионскую школу, учил прыгать с парашютом, а все мои дела — изготовлять паспорта и другие советские документы! И никуда ни на шаг без провожатого!
— Как же ты станешь делать эти документы? — спросил Граф.
— В багаже лежат в чемодане двадцать паспортов и другие документы. Вся беда в том, что они все одной серии. С этими паспортами лучше всего жить в деревнях, где никто на паспорта особого внимания не обращает. И работать надо по самым тихим углам: на тракторе, в лесничестве. А еще лучше — выехать из Латвии и по истечении пяти лет поменять паспорт…
— Ты думаешь, что их так и поменяют? — сурово спросил Граф.
— Ну, я надеюсь… — промямлил Кристи.
Однако ж все беспаспортные «болотные черти» воспылали желанием приобрести новые «виды на жительство». И пришлось Графу с Мазайсом отправляться за багажом новых «туристов».
В делах операции «Янтарное море» осталась опись имущества, в которой указывается, что группа привезла с собой четыре новые рации с аккумуляторами, оружие, новые шифры, яды и двадцать новеньких паспортов и другие советские документы. К каждому паспорту приложен пакет с деньгами — по сорок тысяч рублей каждому человеку на обзаведение после того, как окажутся на новом месте.
На пятый день шпионы доставили в лагерь свое имущество. Кох с утра отправился к пособникам за угощением и водкой. Деньги еще были, нужно было лишь сходить в магазин и купить, чего сами «лесные братья» не делали.
На другой день после загула Кристи сказал Графу:
— Нужно послать кого-нибудь за фотобумагой и химикалиями. У нас есть отличная бумага, но английская.
Кох поехал к Юрке, что сидел в Вентспилсе, прожил у него три дня и вернулся с фотоаппаратом, бумагой и химикалиями, чтобы впервые за много лет кто-то из шпионов сделал снимки.
Снимали сначала лес, потом проявили снимки, спрятав свечу в красный фонарик. Позитивы получились отличные.
На следующий день Кристи с утра начал готовить фотографии. Для этой цели принесли какой-то уцелевший стул, завесили наружный угол бункера.
Когда фотографии подсохли, Кристи пригласил всех посмотреть его работу.
Еще один день Кристи снимал людей. Вечером после проявления он вышел с Графом погулять.
— Можно было бы и начинать работу, есть у меня необходимые краски и чернила, но хотелось бы взглянуть на настоящий паспорт. Если вы не принесете мне два или три паспорта, я могу наделать ошибок.
— Что ж, я подумаю. Надеюсь, что паспорта нужны не сейчас?
— Да уж если я взялся, то лучше бы все сделать вовремя!
— Ладно, завтра пошлю кого-нибудь. Какие еще просьбы?
— Очень хотел бы, чтобы никто не подглядывал, как я работаю.
— Ну что ж, пусть будет по-вашему! А сейчас вернитесь в бункер, пошлите ко мне Мазайса и Коха. Они сходят за паспортами…
Инструктаж Мазайса и Коха был короткий: сходить к пособникам, взять у них на время паспорта.
После возвращения Мазайса и Коха Граф вручил Кристи подлинные советские паспорта.
На третий день с утра Граф поднял людей и приказал Коху вести всех в Тераидское лесничество, там подготовить запасной бункер, поставить печь, проще всего глинобитную, с трубой, просушить землянку: через две недели им пора будет переселяться туда…
На следующий день все участники группы отбыли, оставив Кристи и Графа на базе.
Вот тут Граф подивился! Кристи занялся уборкой. Подмел пол, вымыл стол, постелил на него разрезанный на четыре части рюкзак, прибил его к столу гвоздями, затем предупреждающе посмотрел на Графа. И тот понял — пора уходить.
Он пошел готовить обед. Приготовив суп с крупой и солониной, пригласил Кристи. Тот вышел хмурый, сел, принялся есть. Ни слова Графу. Поел и ушел обратно…
Граф сунул в карман пистолет, лежавший на столе, пошел по лесу. Вернулся около семи часов вечера. Кристи услышал его шаги за дверью, вышел на улицу и сказал:
— Получилось! Все получилось! — Потом немного помолчав, добавил: — Два бланка все же испортил. Может быть, удастся их исправить. Хотите посмотреть?
Граф вошел в бункер. Стол был придвинут к окну, на нем лежали грудой паспорта. Граф взглянул на Кристи, тот кивнул — берите, чего же еще! Граф взял и развернул паспорт.
Сначала он не поверил, взглянул на свет под углом, не смыта ли краска от печатных букв? Но паспорт был новеньким. С гербовыми печатями и штампом о прописке. Недоставало только фамилии…
Граф сказал не без восхищения:
— Здо́рово, Кристи! Очень здо́рово!
Никаких инструментов, печатей на столе уже не было.
На следующий день Кристи вписал в паспорта вымышленные фамилии.
— Ну что ж, подождем командира! — заметил Граф. — Будрис будет у нас дня через два. А к тому времени вернутся все наши люди из Тераидского лесничества… Вот они и станут самыми строгими судьями вашей работы, Кристи!
Кристи промолчал. Спрятал паспорта и другие документы в свой чемодан, сел ужинать.
Через день в бункер ввалились все его обитатели. Вскоре подошли и Граф с Будрисом.
Будрис снял с плеч тяжелый рюкзак, повесил на гвоздь охотничье ружье, потом поздоровался со всеми, пожал руку двум новичкам и Кристи, поздравил их с прибытием в Латвию. Потом кивнул на рюкзак, сказал:
— В лес с пустыми руками не ходят!
Вышли наружу и присели на дровах. Будрис стал расспрашивать о житье лесных людей. Граф ответил, что «синие» давненько не показывались в лесу. Биль подосадовал, что англичане заставляют его и Мазайса шляться по лесу, но Будрис сказал, что их «шляние» позволяет остальным сидеть спокойно…
Затем заговорили о паспортах. Кристи вернулся в бункер и принес их. Сначала паспорта рассматривал Будрис, потом передавал их из рук в руки. Когда все познакомились, Кристи собрал их и снова спрятал в свой чемодан. Кто-то из шпионов попросил:
— Раздали бы их сегодня! С паспортом чувствуешь себя как-то лучше!
Будрис усмехнулся:
— Как вы думаете, с оружием в руках, в такой одежде в бункере паспорт вам очень понадобится? Правильнее всего — все паспорта будут находиться у начальника отряда или у его помощника. Выдавать их будут только в тот день, когда кто-нибудь поедет исполнять задание. Провал одного такого паспорта будет провалом для всех, так как паспорта — одной серии.
— Мы считали, что паспорт даст нам возможность устроиться на работу, — пробормотал Биль, Да и остальные шпионы несколько поникли, — видимо, мысль о паспорте была связана со свободой выхода из леса.
Будрис повысил голос:
— Эти паспорта не дают вам права выхода в лесные хутора и поселки, особенно к представительницам прекрасного пола. Все должны оставаться в лесу и соблюдать строжайшую дисциплину. Нарушение дисциплины повлечет самые неприятные последствия.
Будрис и Граф прошлись по недавно протоптанной тропинке в глубь леса. Остановились на поляне, где никто не мог их подслушать.
Говорил Будрис, Граф слушал.
