— Да, — ответила Джеки.
— Тогда воспользуйся им в машине. Свяжись со своими людьми, скажи, где вы будете пересекать границу. Пусть ждут вас на той стороне. Там нет официального пропускного пункта, но контрабандисты знают, где это. Мой водитель перевезет вас. Он при оружии. Если при переходе вас попытаются остановить, он будет отстреливаться. Если удача вас не покинет, вы останетесь в живых.
— Кто ты? — спросила Джеки. — Этот человек называл тебя Аль-Маджнуном.
Убийца вздрогнул. Человек без лица не желал, чтобы кто-то знал, кто он.
— Он солгал. У меня нет имени, поскольку я не существую. Мне следовало бы убить и тебя, и этого мальчишку, но я дарую вам жизнь. А теперь вам пора.
Разрезав провод на руках Джеки, он вытолкал ее и Карима Молави наружу, к поджидающей машине. У них не было другого выхода, кроме как подчиниться. Если они останутся здесь, то наверняка погибнут. Сев в машину по приказу этого безумца, они, возможно, сохранят жизнь.
Они прошли мимо «мицубиси». От вида убитого Хакима Джеки стало дурно. Лужа вокруг его головы начала застывать, а насекомые слетались к зияющей ране и поедали кровь и мозг.
Внутри «мицубиси», истекая кровью, лежал на килиме, небольшой подушке поверх сиденья, бедный водитель-туркмен. Джеки принялась собирать предметы, по которым можно было бы идентифицировать убитых как агентов британской разведки, но Аль-Маджнун толкнул ее в сторону «пайкана». Когда она не подчинилась, он навел пистолет, причем не на нее, а на Карима, и Джеки повиновалась.
— Я вас спасаю, — сказал ливанец. — Хочу, чтобы вам удалось бежать.
— Зачем? — спросила Джеки.
Безумец не ответил.
Они разместились на заднем сиденье «пайкана». Аль-Маджнун сказал пару слов водителю, подтверждая, что его единственная задача — перевезти этих двоих через границу. Хлопнул дверью. Машина резко развернулась и выехала на дорогу с потушенными фарами.
Аль-Маджнун еще раз оглядел картину кровавого побоища, достал из кармана телефон и позвонил. Спустя десять минут за ним прибыла машина. Из кармана на спинке переднего сиденья он достал трубку. Вставив в нее комочек опиума, он разогрел его газовой зажигалкой и глубоко затянулся. Машина умчалась в ночь, а Аль-Маджнун ускользнул в мир грез, где у него не было ни имени, ни каких-либо заданий.
Калат, Иран
Черный «пайкан» с рокотом катился по дороге, идущей на север через горную долину. Полная луна заливала землю серебристым светом. Горы и холмы, испещренные тенями от редких облаков, окружали дорогу. Карим в конце концов уснул, но Джеки старалась не дремать. Причесав выкрашенные в черный цвет волосы, она накинула чадру, чтобы скрыть лицо. Ее колотила дрожь, словно бабочку, которую насадили на булавку. Навстречу проехало несколько частных машин. Конечно, в Мешхеде кто-нибудь обязательно вызовет полицию — слишком много шума было. Когда власти поймут, что все это значит, то попытаются найти и схватить их, но, возможно, к тому времени удастся пересечь границу.
Примерно через полчаса Джеки достала мобильный и набрала номер Оперативного центра в Лондоне. Звонок сразу переадресовали в Серахс, Уинклеру, разбудив его.
— Мы едем. Не туда, где мы пересекали границу, а в Калат, прямо на север от Мешхеда, — смертельно усталым голосом доложила Джеки. — Там нет официального пограничного поста, и нам придется пробиваться. Ждите нас на другой стороне.
— Милая, — сказал в ответ Эдриан, не сдержавшись, хотя это было последнее, что он должен был бы говорить в такой ситуации.
— Заткнись. Ты запомнил место, где мы выезжаем?
— Калат. Когда?
— Не знаю. Возможно, на рассвете, — с печалью в голосе ответила она.
— Ты в порядке?
— Нет. Я потеряла двоих.
— Мертвы?
— Да.
Эдриан застонал.
— Извини.
— Мальчишка жив, он со мной.
— Все сработало? Та штука?
— Пока не знаю. Не могу сказать. Все полетело к чертям собачьим.
— Ты в порядке?
— Черт побери, что происходит, Эдриан? Кто такой Аль-Маджнун?
Уинклер не понял вопроса и попросил повторить. Сказав пару слов, Джеки вдруг умолкла. Слишком долгий разговор по незащищенной линии. Даже если Эдриан знает что-то, сейчас просто некогда объяснять ему ситуацию. Повторив название места, где они будут пересекать границу, Джеки нажала кнопку, прекращая разговор.
Ближе к Калату дорога пошла в гору. Городок находился среди скал, естественных крепостных стен. Говорят, что здесь после бегства от орд Тамерлана укрылся персидский Надир-шах. Водитель сбавил скорость, разглядывая ориентиры.
Небо над холмами на востоке порозовело. Приближался рассвет. Джеки разбудила Карима. Тот открыл глаза, и его лицо стало очень печальным.
— Что же с нами случилось? — спросил он. — Зачем убили всех этих людей? И кто был тот человек? Почему нас оставили в живых?
Он был еще слишком сонным, чтобы не говорить в открытую, что думает.
— Не знаю, но попытаюсь вытащить тебя отсюда. Теперь это единственное осмысленное действие. Так что, пожалуйста, сохрани ко мне доверие еще ненадолго, пусть я этого и не заслужила, — ответила Джеки.
Они проехали через центр городка. В здании полицейского участка горел свет. Зачем там встали так рано? Водитель выругался на фарси. Это были его первые слова за всю поездку. До границы рукой подать, вот она, нужно только проехать по узкой дороге среди холмов. «Пайкан» промчался между сложенных из камней домов, обитатели которых начинали просыпаться. Из северной части города с минарета донесся усиленный аппаратурой голос муэдзина, призывающий к фаджру, утренней молитве.
Вглядевшись, водитель вдруг резко нажал на тормоз. Дорога была перегорожена бетонными блоками. Фигуры полицейских у барьера были едва видны в предрассветном сумраке, но снести преграду не было никакой возможности. Снова выругавшись, шофер сдал назад метров на тридцать, развернулся и направил автомобиль влево. Здесь была узкая асфальтовая дорога, покрытая грязью и пылью. «Пайкан» понесся по ней, виляя из стороны в сторону. Они ехали в горы, на тропы, проложенные контрабандистами, о которых водитель явно хорошо знал.
Джеки посмотрела вправо. Они поравнялись с барьером. Оставалось надеяться, что полицейские не обратят внимания на машину, мчащуюся по боковой дороге. Джеки уже было подумала, что они пробрались благополучно, когда услышала завывание сирены. Из-за барьера выехал патрульный автомобиль, потом еще один.
— Гони, твою мать! — крикнула Джеки водителю.
Но торопить его не было нужды. Он выжал газ до отказа. Машину снова занесло, когда она проезжала поворот, но в целом шофер держал ее под контролем. Два полицейских «мерседеса», больше и мощнее «пайкана», выехали на объездную дорогу. Каждые двадцать секунд они нагоняли беглецов метров на десять.
Проехав крутой поворот, черный «пайкан» оказался у перевала. За ним — граница либо тупик, где все и закончится. Но водитель, похоже, знал, куда ехать. Он опять что-то отрывисто забормотал на фарси себе под нос. Они перемахнули через перевал, машина подпрыгнула и с грохотом опустилась на землю, так жестко, что, казалось, кузов едва не сложился. Мужчина за рулем прибавил газу.
Дорога шла вниз, к ложбине, до которой было меньше километра. В середине ее виднелось высохшее русло реки. По нему и проходила граница. Через русло вел узкий мостик, перегороженный барьером, но справа и слева от него были небольшие проходы, через которые можно было попытаться проехать. Патрульные экипажи догоняли. Невозможно было предугадать, что случится раньше — пересечет ли «пайкан» границу или его настигнут полицейские машины.
Позади раздался грохот. Обернувшись, Карим и Джеки увидели, что полицейский, сидящий с пассажирской стороны, высунулся в окно и открыл огонь из автомата. Он стрелял очередями, едва целясь, но с каждым разом пули пролетали все ближе от «пайкана».
— Оружие! — рявкнула Джеки водителю, но тот опять не понял ее.
Рванувшись вперед, она схватила шофера за горло.
— Давай оружие, будь ты проклят! — завопила Джеки.
Сунув руку в карман, водитель что-то достал и бросил на сиденье. Это оказался немецкий автоматический пистолет. Полицейский из иранской патрульной машины продолжал стрелять. Пара пуль ударила в тонкую сталь кузова «пайкана».
— Ложись! — крикнула Джеки Кариму.
Но вместо этого Молави лишь плотнее прижался к ней, будто пытаясь закрыть собой.
— На пол, мать твою! — рявкнула Джеки, сталкивая Карима с сиденья.
Открыв окно, она открыла огонь из «вальтера». Стрелять она умела куда лучше иранских полицейских, и поразила водителя одной из машин со второй попытки. Патрульный экипаж занесло, но следом ехал второй «мерседес». Из обоих окон высунулись полицейские и начали стрелять из автоматов.
