— Что ты сказал? Когда она спросила, почему операция провалилась?
— Ничего. Я не знал, не знаю и сейчас.
Паппас с сомнением поглядел на Уинклера.
— Что еще она говорила? Давай вспоминай, будь ты проклят! Она должна была сказать что-то еще.
Глаза Эдриана вновь наполнились слезами. Он жалобно поглядел на Гарри, и в выражении его лица был оттенок испуга.
— «Кто такой Аль-Маджнун?» После того как спросила, что происходит.
Гарри продолжал крепко держать Эдриана, они касались друг друга лбами.
— И каков был ответ?
Уинклер покачал головой. Его глаза покраснели от слез и усталости.
— Не знаю, — прошептал он. — Понятия не имею, о чем она говорила. Поэтому я так испугался.
Гарри отпустил Эдриана, и тот без сил отвалился на подушку. Теперь Паппас был уверен, что его друг сказал всю правду.
Когда они приземлились в Лондоне, Паппас задумался, следует ли немедленно идти на конфликт с Камалем Атваном. Эдриан сдался. Надо искать помощи у других. Он решил не встречаться с Атваном сразу же. Ливанец наверняка ждет этого, сидя в своем роскошном особняке, и приготовил все с той же аккуратностью, с какой у него на стенах развешаны картины. Все фрагменты этой головоломки шли через его руки, но пока Гарри сам не разберется в ней, он не сможет противостоять Атвану. Или, что хуже, он восстановит картину произошедшего так, как этого хочет Атван, не замечая других возможных комбинаций. Придется подождать. Впрочем, за это время Паппас имеет шанс перейти в категорию простых граждан.
Гарри посетил сэра Дэвида Пламба. Не поставив Уинклера в известность, Паппас сам позвонил главе Секретной разведывательной службы и договорился о встрече. Но когда он прибыл на Воксхолл-кросс, Эдриан сидел в кабинете сэра Дэвида. «Эти британцы не нарушают субординации, — подумал Гарри. — Впрочем, в данной ситуации это не играет особой роли».
Разговор был недолгим. Гарри просто хотел знать, что теперь предпримут в Лондоне. Сэр Дэвид изложил ситуацию. Он был вполне доволен исходом дела. Несмотря на некоторые шероховатости, операция в Иране предоставила премьер-министру необходимые сведения. Иранская ядерная программа под контролем. Британцы и так это знали, досконально изучив ее, но американцы не прислушивались к ним.
— Но нам неизвестно, что произошло в Мешхеде, — возразил Гарри. — Мы не знаем слишком многого.
Сэр Дэвид махнул рукой.
— Подробности проявятся сами. А у нас достаточно информации, чтобы доложить премьер-министру. Это человек достаточно осведомленный, чтобы принять решение в такой щекотливой ситуации. Поймите, мы не хотим тонуть вместе с вашим кораблем во второй раз. Нам не нужен второй Ирак! Особые взаимоотношения — не договор коллективного самоубийства. Прежде чем Белый дом совершит очередное безумство, премьер-министр примет меры.
— И что же он сделает?
— Извините, старина, но в этой игре вы не участвуете. Единственная настоящая проблема в этом деле — вы сами, Гарри. Боюсь, вам не склонны доверять. Но я скажу премьер-министру, чтобы он не беспокоился.
— И почему же, сэр Дэвид?
— Потому, что теперь вы принадлежите нам, Гарри Паппас. Теперь вы наш человек и будете делать то, что мы скажем.
Вашингтон
Таксист, который вез Паппаса из аэропорта имени Даллеса, был не прочь поболтать. Конечно же, он оказался иранцем. Тут их много работает. Водитель говорил, что муллы — сущий ужас для Ирана, но их режим рушится, и Америке надо с ними воевать. Гарри ответил, что знает об Иране не много. Он простой бизнесмен, который хочет, чтобы все жили дружно.
Когда Паппас приехал домой в Ристон, Андреа еще не вернулась с работы. Он оставил ей записку, что скоро будет. Подумал насчет того, чтобы вздремнуть, но ему не сиделось на месте. Он хотел скорее вернуться в свой кабинет, прочитать скопившуюся почту, связаться со службой радиоперехвата и спутникового слежения, чтобы понять, что еще он может узнать о событиях в Иране.
Гарри был готов ехать в Лэнгли, когда рядом с домом остановился школьный автобус и из него вышла Луиза. Она ринулась к дому и бросилась в его объятия.
— Ты дома, ты дома! — закричала она.
Обычно дочь не была склонна к таким бурным проявлениям чувств, но сейчас Гарри был рад этому. Ему очень хотелось, чтобы его обнял родной человек.
— Мне необходимо поговорить с тобой, папа, — с выражением сказала она. — Я приняла ответственное решение. Я не хочу учиться в колледже.
Гарри пришел в замешательство. Луизе еще два года до окончания школы, год на то, чтобы подумать, как подготовиться к колледжу, а не о том, что не надо поступать в него.
— Лулу, это необходимо. В противном случае не найдешь хорошей работы. Будешь жить среди бедняков, сидеть за кассой в «Уолмарте», стричь газоны или вообще бездельничать. Надо закончить колледж.
— Хорошо, папа, но не сейчас. Я это имела в виду. Я пока не буду поступать — хочу заняться другим делом. В мире так неспокойно. Если я продолжу учебу, то все равно не смогу сосредоточиться на занятиях. Я всегда буду думать о людях, которые в беде. Пойду работать в организацию «Врачи без границ». Об этом рассказывали в сериале «Клиника».
— Но, Лулу, чтобы работать там, надо быть врачом. Или хотя бы медсестрой. Получи образование. К тому времени, когда ты сдашь выпускные, обещаю, в мире будет ничуть не больше порядка.
— Нет, я хочу прямо сейчас заняться этим. Я узнала об очень интересной организации, Центре имени Франсуа Ксавье Банью, там помогают больным СПИДом сиротам в Африке. Может, я смогу работать у них. Я не могу просто сидеть на месте и смотреть, как все это происходит, папа. Не могу.
— Лулу, давай поговорим об этом чуть позже. Я понял, что ты имеешь в виду, но сейчас у меня срочная работа. Что бы ты ни сделала, я буду гордиться тобой. У тебя открытое сердце, а это самое главное.
Обняв его еще раз, дочь проводила его до машины. Гарри выехал на Седьмое шоссе. Луиза такая же, каким был ее брат Алекс. Идеалистка. Не может сидеть на месте и ждать, пока представится удобная возможность. Она говорит о спасении сирот в Африке с той же горячностью, с которой Алекс убеждал его в необходимости остановить людей, разрушивших башни-близнецы. Но есть и разница. Перевернута очередная страница жизни.
Паппас приехал в Лэнгли ближе к вечеру. Из дверей потоком выходили иностранные посредники и вороватые подрядчики. Показав пропуск, Гарри прошел мимо охраны и двинулся по коридору С, к своему отделу. По всей видимости, кто-то из проходной предупредил Марсию, поскольку она ждала его прямо у портрета имама Хусейна.
— Нам надо поговорить. Есть срочный вопрос, — сказала она.
— Не сейчас. Мне нужно прочитать сообщения и попробовать отыскать кое-какие следы, затем встретиться с директором. Давай вечером или завтра.
— Нет. Сначала ты посмотришь почту, а потом поговоришь со мной. И не пытайся и близко подходить к восьмому этажу прежде этого. У тебя проблема из трех букв, о которой ты не догадываешься. Называется Эф-Бэ-Эр.
— Проклятье. Что им от меня нужно?
— Федералы пока не знают. Они хотели допросить меня насчет твоей поездки. Я сказала им, чтобы отвязались, пока у них нет официальной повестки на мое имя.
— А что у них есть?
— Кто знает? Все равно они уроды. Итак, чем я могу помочь? Что тебе нужно кроме стакана «скотча», который ты и сам себе нальешь?
— Срочно нужны разведданные по Ирану. Покажи мне все сообщения за последнюю неделю. Потом надо обзвонить всех иностранных связных, кто сейчас здесь, и попросить у них любую информацию по интересующему меня предмету, и немедленно. Пусть организуют контакт со своими людьми вне зависимости от времени суток. Свяжись с АНБ. Мне нужен разовый доступ ко всему радиоперехвату с территории Ирана. Всему. Если кто-нибудь откроет рот, скажи, что я лично позабочусь, чтобы его перевели на станцию прослушивания на Окинаве.
— Что еще? Упоминал какие-то следы.
— Прогони все базы данных на предмет имени «Аль-Маджнун». По-арабски это означает «безумец», так что можно предположить, что он араб. Но сейчас он в Иране. По крайней мере, я так предполагаю.
— Боже мой, я понимаю, что такое «аль-маджнун», — пробормотала себе под нос Марсия, уходя. — Возможно, я даже знаю, кто это. Но позволь мне проверить догадки моего мозга, отравленного табаком и выпивкой. Еще какие-нибудь унизительные поручения будут?
— Свяжись с Национальным разведывательным управлением. Скажи, что мне нужна телесъемка Мешхеда, сорок восемь часов назад.
Войдя в кабинет, Гарри закрыл дверь, загрузил компьютер и принялся просматривать список сообщений. Он хотел разложить все карты, по крайней мере те, что в наличии. У спецслужб США было не много информации по Ирану. Тем не менее она имелась. Кроме того, могут помочь дружественные разведки. Любые события на секретных объектах иностранных государств оставляют электронные и визуальные следы. Их можно перехватить и проанализировать.
