За его спиной агент сполз с камня, посмотрел на рану в боку и отнял от нее сложенный платок, промокший насквозь. Хлынула кровь. Агент запрокинул голову и закрыл глаза. Для него все закончилось.
Белкин бросил авто неподалеку от пролетки. Перешел на бег, боясь опоздать. У большого камня остановился, осторожно осмотрел мертвого японца и поспешил дальше.
Бухточку, прикрытую от моря каменной грядой, он заметил с высокого берега. А еще увидел небольшую подводную лодку, что стояла метрах в пятидесяти от берега. Белкин был немного знаком с такой техникой и опознал американскую версию Holland, какую-то специальную модель уменьшенной длины.
Она не смогла подойти к берегу вплотную и стояла у гряды. А вот и господин Идзуми, пляшет возле лодки на камнях. Грести, что ли, не умеет?
Белкин проследил за тем, как Идзуми сталкивает лодку в воду и неловко орудует веслами. А на подлодке его уже ждут. Маячит какой-то хмырь в форме. Как быть?
Думал поручик на ходу. Он спускался к гряде по довольно крутому берегу, рискуя переломать кости. Мелкие камни вылетали из-под ног, подошва скользила.
Под конец он все же упал, больно ударился раненой рукой, застонал, потом выдал матерную руладу и вскочил на ноги.
Идзуми уже греб, лодка водила носом, но шла вперед. Эдак он и доплывет. Белкин посмотрел под ноги. Каменная коса шла в море метров на тридцать пять. Кое-где она была скрыта водой, но глубина вряд ли превышала вершок. Ну что, по камням к подлодке? А потом? А потом тротил на винт или куда еще, и все. Это единственный шанс.
Белкин побежал вперед, но вскоре перешел на шаг. Мокрые камни были сродни льду — упасть ничего не стоило.
С подлодки его заметили, из люка рубки выскочил матрос с пистолетом в руке. Что-то крикнул и махнул второй рукой. Мол, убирайся! Конечно, дружок, прямо сейчас… Только в гости зайду.
Белкин дважды оступился, второй раз упал в воду и почувствовал, как нога попала во что-то мягкое и гибкое. Водоросли?
Нет, это был обрывок сети. Метра три плетенки с двумя грузилами. Видимо, ее о камни изрезало, а рыбаки выбросили. Белкин поднял сеть, и в голове забрезжила идея. Ладно, грех не воспользоваться таким подарком.
Он прибавил ходу, видя, что Идзуми уже подплывает к подлодке. Матрос у рубки поднял пистолет и выстрелил. Пуля просвистела метрах в двух. Мазила!
Белкин вытащил свой пистолет и дважды выстрелил. Вроде попал, хотя до лодки еще метров двадцать пять. Матрос исчез. Двое других помогли Идзуми подняться на борт и вместе с ним скрылись в рубке. Все, теперь только не упустить! Поручик прибавил шагу, глядя то на подлодку, то под ноги.
Идзуми встретил капитан подлодки, отдал честь и доложил, что все готово к отплытию.
— Так отплывайте! — воскликнул измученный Идзуми. — Больше никого не будет, я один. И за мной гонятся русские.
— Слушаюсь, — невозмутимо ответил капитан. — Я отдам приказ. Пройдите в кубрик.
— Я останусь здесь, пока не уйдем под воду!
— Под воду мы уйдем не сразу. Сейчас отлив, глубина недостаточная. Мы едва не задеваем днищем камни. Придется отойти метров на триста пятьдесят.
— Но русские корабли? — в ужасе прохрипел Идзуми. — Они нас заметят…
— Русских кораблей поблизости нет. Мы успеем погрузиться.
— Но я все равно останусь здесь… с вашего разрешения, капитан, — добавил Идзуми, вспомнив правила приличия.
Капитан не ответил, отвернулся и отдал приказ на отход.
Подлодка медленно поползла из бухты мимо камней. Стоявший у перископа матрос доложил:
— Русский лезет на борт!
— Лезет?
— Прыгает, — поправился матрос. — Здесь высокие камни, он прыгнул с них.
Капитан сам встал к перископу, повернул его. Потом посмотрел на матроса.
— Попробуй застрелить его. Только осторожно. Если не выйдет — черт с ним! Когда будем погружаться, он сам отстанет.
Матрос без слов полез к люку.
Идзуми сперва удивился такому бережному отношению капитана к простому матросу, потом вспомнил, что на таких подлодках очень маленький экипаж и каждый человек на счету.
Белкин едва не слетел с корпуса подлодки, откатился к краю и с трудом удержал себя наверху. Ковыляя — немного подвернул ногу, — он добежал до кормы, положил расправленную сеть в воду и отпустил. Сеть исчезла под водой. Есть надежда, что ее намотает на винт. Теперь основное.
Поручик достал тротиловые шашки, связанные между собой шпагатом, вставил детонаторы, осторожно вытащил бикфордов шнур. Убрал шашки обратно в сумку, подготовил для взрыва, потом отнес сумку к рубке. С помощью веревки прикрутил ее намертво.
В этот момент люк рубки скрипнул, высунулась рука с пистолетом, а следом голова матроса. Тот не сразу заметил Белкина, а когда увидел, начал стрелять.
Корпус подлодки загудел от попаданий пуль. Поручик отпрянул в сторону, достал браунинг и выстрелил в ответ. Матрос спрятался.
Подлодка уходила в море. Пока она не погружалась, но в любой момент могла начать. Следовало спешить. Поручик опять присел возле сумки, вытащил зажигалку и поджег шнур.
Новый выстрел заставил его вздрогнуть. Он ощутил сильную боль в левой ноге, вскрикнул и упал. Японский матрос почти вылез из люка и опять целился в него.
Два выстрела браунинга слились в один. Матрос охнул и пропал. Поручик осмотрел ногу. Пуля попала в бедро, и, похоже, задела кость. Погано! Это погано!
Он с трудом дотянулся до сумки, закрыл ее и тщательно замотал лямки. Сумка сшита из двойного брезента с кожаной прокладкой, какое-то время она не пустит воду внутрь. До взрыва десять минут. Так рассчитал Белкин. Он думал, что успеет отплыть подальше. Но теперь…
Поручик попытался встать. Вышло плохо, боль в ноге заставляла кусать губу и стонать. Нет, больше двух шагов он не сделает. А берег уже метрах в трехстах. Как плыть?
Подлодка вздрогнула и начала медленно погружаться. Все, еще минута, и его просто смоет волной!
Белкин шагнул к краю корпуса. Вот она, вода, темная, но не такая уж и холодная. Градусов двенадцать-тринадцать. Вообще-то Щепкин и при такой в море плавал да еще нахваливал. Но он человек закаленный. Впрочем, чего гадать, выбора нет, надо прыгать.
Белкин сделал еще шаг, перенес вес тела на правую ногу, оттолкнулся ей и упал в воду. Корпус подлодки прошел всего в двух метрах от него, к счастью, не затащило под винт.
Боль сразу стеганула по ноге. Соленая вода попала в рану. Поручик выругался, с трудом стащил с ног ботинки, и стал осторожно грести к берегу.
Он сделал десяток гребков, обернулся. Лодка все больше уходила под воду. А сеть на винт так и не намотало.
Сцепив зубы, поручик поплыл к берегу. Триста метров — мелочь. Он Волгу переплывал! Вот только нога как бревно. Вниз тянет… Ну да ничего, и похуже бывало.
Подлодка опустилась на глубину в два метра. Впереди шло резкое понижение дна до двадцати метров, тогда можно вздохнуть спокойнее. Капитан вытер выступивший пот и посмотрел на Идзуми.
— Можете отдохнуть, Идзуми-сан.
— Спасибо, я…
Что он хотел сказать, капитан так и не услышал. Раздался противный скрежет, скорость резко упала. Лодку потащило вперед и вбок.
— Что происходит? — закричал Идзуми.
Но его никто не слушал. Капитан встал к перископу, матросы заняли свои места.
— Винт не работает! — подал голос помощник капитана. — Возможно, мы подцепили сеть. В этих местах ходят рыбаки.
— Всплытие! — тут же скомандовал капитан. — Осмотрим винт.
Но выполнить приказ никто не успел. Раздался громкий хлопок, лодку качнуло. На стыке рубки с корпусом образовалась щель, и в нее хлынула вода.
Ни закрыть пробоину, ни наложить пластырь команда не успела. Небольшой отсек залило очень быстро. Набрав воды, лодка пошла вниз и вскоре ударилась о дно моря. Камни смяли днище, удар сорвал с мест приборы и оборудование. К тому моменту в живых остался только один раненый матрос в другом отсеке.
Лодка легла на грунт на глубине в тринадцать метров, похоронив экипаж и помощника посла Японии Хиро Идзуми.
Белкин услыхал грохот взрыва, а потом увидел небольшой фонтан воды. Значит, сработало! Значит, успел, и Идзуми вместе с документами канул в небытие!
На душе стало легко. Поручик продолжил плыть, хотя силы быстро покидали его. Но до берега всего-то метров двести. Ну, чуть больше. Вперед, Гриша! Сдаваться нельзя!
Он загребал руками и отталкивался здоровой ногой. Перед глазами встала пелена, он опустил голову в воду и долго отплевывался, слегка хлебнув.
Потом перед глазами возникла тень. Она оформилась в борт, и обессилевший Белкин почему-то решил, что это японская подлодка всплыла со дна.
Но это была лодка, на которой плыл Идзуми. Брошенная на волю судьбы, она судьбе и повиновалась. Слабое течение вынесло ее из бухты в море.
Белкин с трудом уцепился за край борта, а потом десять минут пытался залезть в нее. Когда он сумел сесть на банку и взять в руки весла, лодку уже унесло в море метров на двести.
